Золото в смерти - Нора Робертс

— Очень быстрое действие, — пробормотала Луиза. — Скорее всего, не через рот.

— Почему?

— Кент был аккуратным человеком, немного фанатом здоровья. Не представляю, чтобы он сразу съел что-то из почтовой посылки. Может, если бы он знал отправителя или ждал посылку…

— Но там была поддельная фамилия и адрес.

— Значит, он не знал отправителя, посылку не ждал. Не думаю, что стал бы есть или пить что-то из посылки, не проверив это. И ты сказала — всего несколько минут.

— Около семи — от доставки до смерти.

— Боже.

Она выдохнула и снова вошла в врачебный режим.

— Значит, через прикосновение, особенно если была ранка или прокол. Или через вдыхание.

Сомнительно нахмурившись, она медленно покачала головой.

— А Мартин в порядке, он не пострадал? В отчёте сказано, что он нашёл тело.

— Он в порядке. Мы все в порядке.

— Значит, токсин рассеялся. Были ли открыты окна?

— Нет. Но да, он исчез или растворился. А как у них с финансами?

— Мартин и Кент? Очень комфортно жили.

— А практика Кента? Успешна? Прибыльна?

— Боже, наверное, темно в мире полицейских.

Луиза снова вздохнула.

— Нужно подумать, что Кента могли убить ради денег. Это точно не Мартин — тот, кто бы больше всего выиграл. Или их дети. Лисса — Мелисса Ренди — работала с ним, так как практику нужны были два врача. Она кажется хорошим доктором, но я не знаю, чтобы она могла получить какую-то материальную выгоду.

— Мы вхожи в их круг друзей, Даллас, — продолжал Чарльз. — Не скажу, что знаем всех близко, но среди тех, кого мы знаем, нет ни одного, кому бы я поверил, что он мог навредить Кенту. Я знаю, ты сказала, что посылка была адресована ему, но может это всё же случайность? Как будто имя вытянули из шляпы.

— Да.

Но она в это не верила.

— Мы можем как-то помочь? Я могу работать с Моррисом, если…

— Это не в моей власти. И вообще, не лучшая идея.

— Я врач. Я учёный. Я могу быть объективной.

— Он был другом и уделял время вашей клинике. Лучше тебе держаться в стороне от расследования — на несколько шагов назад. Я расскажу тебе, что смогу, когда смогу, — добавила Ева. — Это всё, что я могу сделать.

— Мужчина пережил утрату, — мягко сказал Рорк, — и, судя по всему, большую, глубокую. Думаю, ему бы сейчас помогла поддержка хороших друзей.

— Он с семьей, — прошептала Луиза.

— Разве только кровь, только ДНК отделяет хороших друзей, настоящих друзей от семьи?

Глаза Луизы снова наполнились слезами.

— Да. Спасибо. Да. Мы свяжемся с ним утром. Я знаю, ты, наверное, рассказала больше, чем хотела, — сказала она Еве. — Это никуда не пойдет, обещаю. Я очень благодарна. Ты знаешь, как сложно у меня с моей собственной семьей. Кент — ну и Мартин тоже — были для меня как приёмные отцы. Рорк прав. Это всего лишь ДНК.

Когда они ушли, Ева откинулась на спинку кресла.

— Она выглядела увереннее, когда выходила. То, что ты сказал, помогло.

— Всё помогло. И хоть для наших друзей это трагедия, для тебя — поддержка знать и доверять двум людям, которые, кажется, так хорошо знали твою жертву.

— Это не помешало.

— А теперь, как я могу помочь тебе, лейтенант?

Она улыбнулась ему.

— Я думала об этом по дороге домой. Не о том, что ты можешь сделать, а о том, что ты спросишь. Что заставишь меня поесть, наверное, нальешь вина. Что выслушаешь и предложишь помощь.

Она наклонила голову.

— Ты думаешь, мы милы вместе?

— Это полностью зависит от того, на каком уровне милы, не так ли?

— На правильном уровне для нас. Иногда, думаю, мы именно такими и бываем. Мне нужно подготовить доску и книги. Если хочешь, можешь порыться в финансах — у жертвы, у супруга, у практики. Это не будет ключевым, но нужно вычеркнуть этот вариант.

— Копаться в чужих деньгах? Приятное дело для меня.

Она сделала всё, что могла — лабораторные и отчёты патологоанатома ещё в работе. А так как у Пибоди было интервью в офисе жертвы назначено на семь тридцать, у неё был готов распорядок утра.

Интервью, морг, лаборатория — всё до того, как она доберётся до Центрального участка. Надеялась, что ответы из этого микса начнут прояснять путь.

Кто целится в чудесного любимого мужчину, ценного врача, любящего и любимого мужа и отца, чтобы послать его на быструю, уродливую смерть?

Она обязательно узнает.

Но раз уж она сделала всё на сегодня, решила, что и она, и Рорк заслужили ещё одно сладкое вознаграждение.

Она подошла к соседнему кабинету, где он сидел у своего командного центра и изучал что-то, что могло быть написано на греческом (по её мнению — для ботаников).

— Закончил? — Он посмотрел на неё. — Так как я ничего полезного не нашёл, не стал тебя отвлекать.

— Что ты нашёл бесполезного?

— Они живут комфортно — очень комфортно, как и думали Чарльз с Луизой. Практика жертвы шла отлично, а супруг получает хорошую зарплату с отличными льготами. Они разумно инвестировали, у них разумные планы на пенсию. Судя по всему, планировали уйти на пенсию примерно через десять лет. Любили путешествовать и делали это с умом, жили по средствам. Щедро и справедливо жертвовали на благотворительность — и должен сказать, выбрали хорошие организации.

— Нет никаких скрытых счетов, — продолжал он, — нет никаких сомнительных долгов или странных покупок. Есть трасты для детей, внуков, щедрые, но не чрезмерные завещания для тех, кто работал с ними и для них. Они оставили определённое произведение искусства Чарльзу и Луизе. Другие мелочи — запонки, антикварный набор для бритья и тому подобное — для близких друзей, которым такие вещи дороги.

Опершись на косяк двери, Ева приподняла бровь.

— Я не просила тебя смотреть их завещание.

— Ну, раз