Возвращение Явленной - Евгений Евгеньевич Сухов
— Порадуете верующих своими стихами, — добродушно улыбнулся Анджело Содано. — Вы же еще и пьесы написали.
— Наши мысли и желания несовершенны, мы мало думаем о Боге, и мне хотелось напомнить об этом людям. Мои семь пьес именно об этом, — отвечал понтифик, — последнюю я написал шесть лет назад. Она называется «Брат нашего Бога». На сценах театров они прошли как-то не особенно заметно, но сейчас вокруг предстоящей книги поднялся какой-то ажиотаж. Меня это немного настораживает… Знаете, какой обещают тираж? — неожиданно перебил он сам себя.
— Даже не догадываюсь, — продолжал улыбаться Анджело Содано. Ему было непривычно, что папа говорит не о делах Святого Престола, не о житии святых, а о стихах, и чем-то отдаленно напоминает сейчас пылкого юношу, каким он, наверно, был в далекой молодости.
— Триста тысяч, — не без гордости произнес понтифик.
— Это немало!
— Мне сообщили, что уже поступили заказы на десятки тысяч экземпляров. Обещали, что книга будет раскуплена в первые же дни после поступления в продажу. Подозреваю, что даже гениальный Данте Алигьери[209] не испытал такого успеха… Хотя мне до него, конечно же, очень далеко. Значит, так и решим… Вторую половину февраля и весь март я буду заниматься подготовкой сборника к печати, а в апреле полечу в Монголию через Казань.
— Да, апрель самое подходящее время, — охотно согласился Государственный секретарь. Пролистав несколько страниц блокнота, продолжил: — Я бы предложил отправиться в Монголию где-нибудь в мае.
— Что ж, так и решим. — Растянув дряблые губы в улыбку, он вдруг сказал: — А какое красивое солнце в апреле в Италии…
— Остается только согласовать с российской стороной. Сегодня же сообщу о вашем намерении в министерство иностранных дел России.
Подняв телефонную трубку, президент позвонил в Патриаршее подворье в Переделкино, где в это время находился Алексий II.
— Как ваше самочувствие?
— Спасибо, не жалуюсь, — сдержанно отозвался патриарх.
— Вы переговорили с митрополитами по поводу дозаправки самолета папы римского в Казани во время его перелета в Монголию?
— Переговорил… Сегодня хотел вам сообщить о результатах. Если отбросить некоторые шероховатости, то возражений у иерархов нет. Но у нас есть встречное предложение. Должна быть создана специальная комиссия Минкультуры России, которая проведет в Ватикане экспертизу иконы Казанской Божьей Матери на предмет ее подлинности.
— Это потребует значительного времени… И нужно будет согласовать с Ватиканом. Думаю, с их стороны также будут свои эксперты. Проведение экспертизы длительное и кропотливое мероприятие. Возникнет куча формальностей…
— Мы это хорошо понимаем. Но это тот самый случай, когда торопиться не следует. По нашим предположениям, на весь комплекс мероприятий уйдет как минимум два года. И если с иконой все в порядке, будем ждать самолет папы в Казани примерно в апреле 2003 года.
— Хорошо, пусть будет так… Отдам поручение Министерству иностранных дел, чтобы сообщили о нашем положительном решении по поводу дозаправки самолета Иоанна Павла II в Казани. Ну, а Министерство культуры пусть создает специальную комиссию.
Прижав трубку к голове, опасаясь пропустить хотя бы слово, кардинал Анджело Содано внимательно слушал собеседника. И когда тот закончил, государственный секретарь Святого Престола уточнил;
— Это всего лишь телефонный разговор, нам хотелось бы официального подтверждения. Оно будет?
— Разумеется. Мы сегодня же пришлем его вам. Просто я хотел сообщить вам об этом заранее.
— Очень вам благодарен. Будем ждать, — произнес кардинал и, попрощавшись, положил трубку.
Глянув на себя в зеркало, Анджело Содано поправил оттопырившийся воротник и вышел из кабинета. Уверенными шагами пошел по длинному коридору к личным покоям папы римского. Анджело Содано был едва ли не единственным во всем Святом Престоле, кто мог заходить к папе без доклада. А только что состоявшейся разговор был как раз тем случаем, когда следовало воспользоваться своим правом.
Доброжелательно улыбнувшись личному секретарю папы, кардинал постучал в дверь кабинета понтифика и, дождавшись разрешения, вошел.
— Ваше Святейшество, только что звонили из Министерства иностранных дел России, они сообщили, что ни у Президента, ни у Русской православной церкви нет возражений, если ваш самолет совершит посадку в Казани для дальнейшего перелета в Монголию. Но в этом разрешении имеется одно небольшое «но»…
— Какое же?
— Россия хочет провести экспертизу иконы Казанской Божьей Матери в Ватикане.
— У меня нет возражений. Это все?
— В связи с этим ваша поездка будет немного задержана. Российская сторона предложила вам приехать в апреле 2003 года.
— Я согласен на любой срок, чтобы только увидеть Россию.
— Тогда я передам о вашем согласии.
— И немедленно.
Глава 12
Встретить Папу Римского
Очередное заседание городской комиссии по подготовке предстоящего 1000-летия Казани проходило в узком кругу в кабинете премьер-министра республики Рустама Минниханова[210]. Кроме мэра Казани Камиля Исхакова, присутствовали его заместители — Людмила Андреева и Мурад Гадылыпин, секретарь Рафис Гусманов, а также министр строительства, архитектуры и жилищно-коммунального хозяйства Марат Хуснуллин[211]. Когда приглашенные разместились за длинным столом, Рустам Нургалиевич заговорил негромким голосом:
— Только что я вернулся из Москвы, встречался с президентом, доложил о результатах проведенной нашим коллективом большой работы по подготовке к 1000-летию Казани. Надо отдать должное Камилю Шамильевичу, который несет на своих плечах бо́льшую часть поставленных задач. И это у него получается очень хорошо. Результатами нашей работы в Москве довольны. Федеральную целевую Программу подготовки мы осваиваем в полном объеме. Много было вопросов по поводу метрополитена, я заверил, что его открытие приурочено, как и было заявлено, к празднованию 1000-летия Казани. Будет открыт первый участок «Кремлевская — Горки». Камиль Шамильевич взял на себя большую нагрузку. Я слышал, что он проводит ежедневные совещания с прорабами чуть ли не в пять утра… Строительство здания мечети «Кул-Шариф» с установкой шпилей и куполов у нас практически было завершено два года назад, но работы там предстоит еще немало. Я имею в виду работы по внутренней отделке. И мы планируем открыть мечеть немного раньше. Теперь что касается строительства моста через Казанку, который соединит улицу Вишневского с проспектом Амирхана. Открытие первой очереди моста должно состояться к 1000-летию Казани. Это будет прекрасный подарок казанцам. Уже предложили назвать его Миллениум, что с латинского переводится как «тысячелетие». Камиль Шамильевич, не напомнишь, какова протяженность моста?
— Полная длина мостового перехода составляет немногим более полутора километра, ширина около тридцати метров, — с готовностью ответил мэр.
— Мост большой… И все это нам предстоит сделать в ближайшие два года. У нас имеется еще один грандиозный объект, это «Татнефть Арена», который планируется как многофункциональный спортивно-концертный комплекс. Хоккеисты постоянно жалуются, что условия тренировок не соответствуют современным требованиям. Вот мы
