Яд, порох, дамский пистолет - Александра Лавалье
Рыжий нахмурился:
– Мне только неясно, почему Малиновская сразу не выкинула этот лист.
Алексей хмыкнул:
– Правды мы не узнаем, но сдаётся мне, что причина самая банальная – из экономии. Тут же ещё пол-листа свободно! А копейка, как известно, рубль бережёт даже у богатых. К тому же такие дамы, как Глафира Степановна, не привыкли, что кто-то роется в их почте.
Рыжий только головой покачал:
– И чем же Малиновская могла шантажировать Вельскую?
– Информацией о том, что Вельская подослала ей отравленный коньяк, а по случайности убила Дмитрия Малиновского. Она была абсолютно уверена в причастности Вельской. И скорее всего, она не ошиблась.
И Алексей пересказал историю романтической любви кухарки Катерины и водителя Вельской, закончившуюся смертями пяти человек.
– Но, опять же, никаких доказательств, кроме слов глупой кухарки Катерины. Да её саму теперь попробуй найди!
– Но почему вы говорите о смерти пяти человек? – изумлённо вытаращил глаза рыжий.
– От коньяка погиб Дмитрий Аполлонович Малиновский, трое господ в «Афонькином кабаке» и сама Глафира Степановна, хоть она его и не пила.
– Что за трое в кабаке?
– Ах да, вы же ещё не знаете, что произошло! Я нашёл Пилу! Вы были правы, это по его приказанию подстроена авария с Варварой Дмитриевной, но только к нашим убийствам это отношения не имеет. Афоня, вернее Пила, действительно пользовался услугами Варвары Дмитриевны по выманиванию денег из господ. Только для неё это выглядело высокой политической деятельностью, а для него… простая нажива.
– Даже жаль, что его уже арестовали! Я бы… – в сердцах воскликнул рыжий, когда Алексей закончил рассказывать о событиях в кабаке. От возбуждения рыжий не мог стоять на месте и метался по маленькой лаборатории, создавая напряжение среди склянок.
– Да что бы вы сделали?
– Придумал бы, – буркнул рыжий.
– Не сомневаюсь! Устроили самосуд? Я рад, что Селиверстов вас опередил. Целее будете.
– Благодарствую за заботу! – церемонно поклонился рыжий.
– Квашнин, вы не заметили? У нас появилось ещё одно действующее лицо!
– Заказчик пороха? Заметить-то я заметил, зря вы на меня наговариваете. Только толку от него? Не думаю, что он имеет отношение к убийству Малиновской. Не будет же человек жертвовать своим имуществом, чтобы завалить камнями вдову?! Мне по-прежнему кажется, что смерть вдовы и взрыв церкви – не более чем совпадение.
– Вероятно, вы правы, но все-таки хочется знать, кто это…
– Да кто ж, кроме Афони, вам об этом скажет? Наверняка ещё Диомид был в курсе, а остальные могли и не знать.
– В том-то и дело… похоже, здесь снова тупик. Всё это дело – сплошные тупики! Просто переходим из одного в другой.
Рыжий заметил, глядя в пространство:
– Если кажется, что кругом тупики, то вы вполне успешно движетесь, только медленно и не по прямой.
– Что? Не понимаю вас, объясните.
Рыжий принялся объяснять, слегка сбивчиво, будто ему самому были непривычны столько сложные рассуждения:
– Вот вы говорите, «переходим из одного тупика в другой», из тупика выхода нет, у него есть только вход. Да, через вход можно выйти, но окажешься там же, где ранее был. А вот если из тупика удаётся перейти в другое место, то, выходит, это и не тупик был вовсе, а только казался таковым. То есть все эти тупики – иллюзия, вы всё равно движетесь. Мы движемся.
Алексей с удивлением смотрел на рыжего. Его умозаключение звучало неожиданно и ободряюще. Если знать, что перед тобой не тупик и выход есть, просто временно ты не видишь его, то уходит уныние и беспомощность, а появляется… некий задор появляется, отгадаю ли я в этот раз?
Устав философствовать, рыжий зевнул:
– Раз ничего не понятно, идёмте спать, второй час ночи!
И он развернулся в сторону гостиной.
– Квашнин! – окликнул его Алексей. – Вы что, квартировать у меня будете?
Рыжий замер. Потоптался на месте, насупился, пытаясь придать себе независимый вид. Потом пожал плечами:
– Отчего же сразу «квартировать». Домой отправлюсь! Прямо сейчас! Только трость свою найду!
– Вы не носите трость.
– Неужели? Тогда меня и вовсе ничего не задерживает!
– До свидания!
Рыжий недовольно глянул и направился к тайному ходу. Алексей последовал за ним.
– Почему вы не выходите через подъезд, Антон Михайлович?
– Мне так привычнее. Прощайте, – буркнул рыжий и затопал по лестнице в темноту.
Алексей же подумал, что этот ответ характеризует рыжего, как ничто другое. Из всех возможных дорог он выбирает тёмную да тайную.
Глава 36
Тюфяк на лестнице
Алексей развернулся, собираясь отправиться спать. Но не успел сделать и шагу, как из темноты тайного хода донёсся грохот и приглушённая, но весьма выразительная ругань рыжего.
– Что-то случилось, Антон Михайлович? – участливо поинтересовался Алексей. Ему было интересно, что на этот раз выдумает рыжий, чтобы остаться у него ночевать.
Квашнин не ответил, но возился и сопел в темноте громко и недовольно. Потом чиркнула спичка, газетчик неприлично икнул, свет погас. Рыжий торопливо затопал вверх по лестнице. Влетев в квартиру Алексея, он сиплым шёпотом скомандовал:
– Свет берите и за мной!
Алексею и в голову не пришло ослушаться. Он бросился в комнату за свечами, стараясь не обращать внимания на то, как нехорошо засосало под ложечкой.
Рыжий молча принял свечу. Взглянул на Алексея с сочувствием, но промолчал и пошёл вниз. Немного медленнее, чем нужно, как показалось Алексею.
Внизу на ступенях лежал небольшой тюфяк.
Воздуха резко стало меньше. Алексей несколько раз прерывисто вдохнул, пытаясь избавиться от спазма, сдавившего горло. Он немало видел на фронте подобных «тюфяков», сваленных в ожидании, когда же им выроют могилу. Хотя бы одну на всех.
– Кто это? – спросил Алексей. Голос почти не подвёл его.
Рыжий ещё раз пристально взглянул на него, словно проверяя, выдержит ли. И потянул человека за плечо. Алексей дёрнулся, но всё же предпочёл отвернуться. Прикрыл глаза, одновременно напрягая крылья носа. Нехитрая эта уловка не только от смеха помогает, но и от слёз.
На ступенях его тайного хода лежал Ёршик.
– Задушили парня, – буркнул рыжий. – Причём, сдаётся мне, не верёвкой душили, а цепью, вот как кожа-то разодрана, одни лохмотья.
Да Алексей и сам это видел, только лучше от этого не становилось. И раздумывать, откуда у газетчика столь специфические знания, возможности не было.
– Он должен был прийти к вам? – деловито поинтересовался рыжий.
Алексей покачал головой, продолжая сосредоточенно выдыхать.
– Тогда, вероятно, его притащили сюда уже мёртвым. Но зачем? Почитай, его вам чуть ли не в квартиру
