Дебри - Сара Пирс
– Нам следовало раньше все это обсудить, Кир. Я даже не представлял…
– Я знаю, но это не имеет значения, поскольку теперь я все поняла. Мама… она всегда была со мной. Просто мне стоило набраться смелости, чтобы ее увидеть.
Он медленно обводит взглядом мое лицо.
– Ты… – Он медлит, словно подбирая верное слово. – Ты боялась ее увидеть, да?
– Да. – В горле встает комок. – Но с тех пор как я здесь, больше не боюсь. Я знаю, что наша мама не монстр. Как и я. Это они были монстрами. Отец и Зеф.
На лице Пенна мелькает выражение, которое я не могу расшифровать, что-то вроде надежды и страха вместе взятых.
– Я знал, как тебе трудно, но дело ведь не только в монстрах, да? – осторожно спрашивает он. – Ты отгораживалась от мамы из-за того, что в тюрьме она лишила себя жизни.
Я понимаю, о чем он, и впервые в жизни не пытаюсь заткнуть ему рот. Не пытаюсь отгородиться.
– Да. Именно так. Я всегда считала, что это она решила нас бросить, Пенн, но у нее просто не оставалось другого выхода. Теперь я это понимаю. – Я делаю небольшую паузу. – На карте, которую нашла Элин, я нарисовала водопад под названием водопад Самоубийц. Однажды я разговаривала с человеком, чей брат покончил с собой. Он сказал, что читал, каково это – желать лишить себя жизни. В книге было написано… – Я стараюсь подавить дрожь в голосе. – Там было написано, что никто не прыгает из горящего здания по собственной воле. Человек прыгает, потому что огонь еще страшнее, страшнее ужаса падения.
Кадык Пенна дергается.
– Хорошее описание.
– И знаешь, ночью после этого разговора впервые за долгое время мне приснилась мама. – Я откашливаюсь. – И тогда я поняла, что могу больше не искать, Пенн. Могу больше не искать, поскольку она всегда со мной. Куда бы я ни пошла.
Его кадык снова дергается, и после паузы он спрашивает:
– Значит ли это, что больше ты не будешь путешествовать?
Я киваю.
– Когда-нибудь я проеду вместе с тобой и Эттой по всем местам с этой карты, но пока хочу остановиться.
В его глазах вспыхивает надежда.
– В Девоне?
– Да, – киваю я после паузы. – В Девоне. Мы с тобой и Этта.
Он накрывает мою ладонь своей, и я вспоминаю слова Зефа: «Мы взлетим, Кир. Мы с тобой взлетим».
А сейчас, глядя на Пенна, я понимаю, что не хочу летать. Совершенно не хочу.
Я хочу осесть, ощутить, как теплеет земля у меня под ногами. Хочу остаться.
98
Элин
Реабилитационный центр,
Португалия, октябрь 2021 года
– Спасибо, что пришла. Я сомневался в твоем приходе.
Элин поднимает голову и видит Стида, спускающегося с крыльца клиники.
Прохладный ветерок треплет волосы, закрывая ими лицо, и на мгновение Стид пропадает из вида, но когда Элин откидывает пряди и внимательно смотрит на него, замечает перемены. Пусть он по-прежнему выглядит усталым и осунувшимся, безумная взвинченность прошлой недели пропала. Появившаяся в чертах лица мягкость напоминает прежнего Стида. Ее близкого друга.
В голове оживают воспоминания, как они вдвоем корпели над бумагами в участке, как разваливались на диване у нее дома или как часами просиживали в местном кафе, склонив головы над чашками. Крохотные мгновения жизни, превращающие незнакомцев в друзей.
Элин замирает, сложив губы в нечто среднее между гримасой и улыбкой.
– После случившегося хотела с ней увидеться. – Она машет рукой в сторону массивного здания клиники. – Как она?
– Лучше, чем я ожидал. – В глазах Стида на краткий миг зажигается огонек. – Думаю, уже очень скоро она отсюда выйдет. Ей еще нужно восстановиться, но она поправляется.
– Я рада.
Повисает неловкая тишина, которую нарушает лишь громкое рычание проезжающего мимо мотоцикла.
– Кир… – начинает он и умолкает, краснея.
– Я не собираюсь рассказывать ей о том, что ты сделал, если тебе интересно, – быстро говорит Элин, заметив его смятение. – Думаю, с нее и так хватит. Сейчас уж точно не время.
Лицо Стида дергается, и он переминается с ноги на ногу.
– Я хотел сказать не это. Ты сама решишь, что ей говорить. Это не мое дело. – Он выдыхает. – Я просто хотел тебя поблагодарить. Тебя и Айзека. За все, что вы сделали. Вы помогли ее найти… Это так много для меня значит, Элин. И еще Этта.
Когда он произносит имя племянницы, в его глазах снова загорается свет.
– Нет нужды меня благодарить. Я хотела это сделать, ради Кир.
И это правда. Она не могла бы жить с чувством вины, понимая, что подвела Кир и ничего для нее не сделала.
– Я знаю, но снова хочу извиниться. Прости за все. – Глаза Стида сияют от эмоций. – На этот раз никаких отговорок и уверток. Я вел себя мерзко, непростительно и очень сожалею об этом.
И хотя он старается сохранить хладнокровие, Элин замечает в его взгляде то же самое, что и тогда на поляне, – надежду. В глубине души он до сих пор верит, что она примет извинения. Что они снова смогут стать друзьями.
И, положа руку на сердце, Элин не может сказать, что ей не приходила в голову та же мысль.
В последние дни Элин много об этом думала, и, когда первоначальный гнев поутих, ее отношение стало не настолько уж однозначным. Ей по-прежнему трудно принять его поступки, но, похоже, она начинает понимать, что послужило причиной.
Однако теперь, когда он стоит всего в нескольких шагах, становится ясно, что в теории подобные мысли – это одно, а на практике совсем другое. Прощать легче на расстоянии. Глядя на Стида, Элин снова все вспоминает. Не только то, что он сделал с ней, с Айзеком, но и как сильно она когда-то его ценила.
И как многое они потеряли.
Ее щеки вспыхивают, а во рту пересыхает. Накатывает паника. Элин еще не готова к сближению.
– Ладно, я лучше пойду, иначе пропущу часы посещения.
Делая вид, будто ей срочно понадобилось узнать время, Элин опускает глаза на часы и проходит мимо него.
Стид с печальным взглядом кивает.
– Береги себя, ладно?
– Ты тоже.
По пути к клинике Элин чувствует на себе его взгляд, но не оборачивается.
Она смотрит прямо перед собой и поднимается по
