Загадка поместья «Ливанские кедры» - Катерина Теерлинк
– Ну это все позади. Теперь пришло время подумать о будущем.
– О будущем?
– Ну конечно. Не собираешься же ты прожить остаток дней в обнимку с книгами.
– Честно говоря, я как-то не думала об этом. – Вивьен решила не посвящать тетю в свои планы.
Скажи она, что собирается совершить для начала большое турне по Европе, да еще прихватить с собой Дидье, тетя Катрин взвилась бы до небес. В ее представлении молодая женщина, отправляясь в далекое путешествие без мужа, подвергалась большой опасности. А в такой компании, как ее отец, месье де Кринье, тем более.
– А ты подумай, дорогая, – мадемуазель де Кринье постаралась придать голосу мягкость. – Ты еще довольно молода, хороша собой и, главное, богата.
– Мне бы не хотелось…
– Мой бог! Какая, в сущности, разница, хотелось бы тебе этого или нет. Ты носительница титула и обязана его передать. К тому же ты богата. Более того, очень богата. Твое состояние одно из самых больших в Англии…
Мадемуазель де Кринье в этот момент напоминала брабансона, эдакого тяжеловоза, который двигается к цели, не замечая препятствий. Вставать у него на пути – себе дороже, растопчет тяжелыми копытами и не заметит. На секунду леди Алертон остро ощутила все то, что испытывал дед в течение последних лет, и ей стало его нестерпимо жаль. «Нет-нет-нет, надо как можно быстрей увозить отсюда Диди», – еще раз убедилась она в правильности своего решения. Но реплика тети требовала ответа, и Вивьен с печалью в голосе заметила:
– Да. К сожалению, я не смогла подарить Роджеру наследника.
– Это не важно, – отмахнулась мадемуазель де Кринье.
– Неужели?
– Не сомневайся. Мы сейчас говорим только о тебе. Кем ты была до замужества? Одной из дочерей лорда Элроя? Знатного, но совсем небогатого пэра. Отец едва наскреб на твое приданое десять тысяч фунтов. А сейчас у тебя сколько?
– Много, тетя. Но зачем об этом?
– Как это зачем? Тебе же надо выйти замуж…
– Не надо.
– Не говори глупостей. Конечно, надо. Я тоже так когда-то думала и отказалась, а потом очень об этом пожалела.
Это прозвучало совершенно неожиданно. В представлении Вивьен соблазниться на прелести мадемуазель де Кринье даже в лучшие ее годы мог разве что конный артиллерист. Да и такой вариант был сомнителен. Где ей было встретиться с военным, если она проводила большую часть времени или в поместье в Арденнах, или на лисьих охотах в Англии.
– Тетя Катрин, вы ничего такого не рассказывали.
– Что же тут рассказывать? Предложение мне делал Эдвард Калвик, сын лорда Алландейла. Но я решила, что мне рано думать об этом. А потом и думать было не о чем, он женился на Флоренс Уэнлок.
Леди Алертон хорошо помнила этого человека. Она несколько раз сталкивалась с ним на приемах. После смерти старого лорда сэр Калвик занял его место и стал одним из самых ярких представителей палаты лордов. Так, во всяком случае, отзывался о нем Роджер. Эдвард Калвик был хорош собой – высокий, стройный, с горделиво посаженной головой. Разве что слишком тонкие губы слегка портили впечатление. Сдержанный, но ироничный, он отличался завидным здравомыслием и удивительной доброжелательностью. Леди Флоренс ей тоже нравилась. Она очень походила на своего мужа как взглядами, так и манерами. Неужели этот человек когда-то мог увлечься Катрин? Чем она могла пленить этого человека? Но судя по лицу тети, она не шутила.
Мадемуазель де Кринье, видимо, поняла, о чем думает племянница.
– Да, да, – заявила она, многозначительно покачав головой. – Не сомневайся, все так и было. Вот поэтому я и хочу, чтобы ты снова вышла замуж.
– Но я…
– Даже не спорь. За англичанином ты замужем уже была, так что давай подберем тебе кого-нибудь из бельгийцев.
Предложение показалось Вивьен настолько нелепым, что она невольно рассмеялась.
– Но почему?
– Потому что, дорогая моя, англичане безумно скучные. Если дело не касается спорта, конечно. Взять, к примеру, твоего покойного супруга…
Вивьен познакомилась с лордом Алертоном, когда ей было девятнадцать. К тому времени ее второй год вывозили в свет, и поклонники уже появились. Вот только ей пока никто не нравился. Молодые люди были милы, хорошо воспитаны и образованны, но не более. А к Роджеру ее необъяснимо потянуло с первого взгляда. Он не держался чопорно, как ее отец, и не пытался произвести впечатление, как другие соискатели ее руки. Лорд Алертон был самим собой, и мнение окружающих его мало интересовало. В нем чувствовалась какая-то внутренняя свобода, чего у других Вивьен никогда не замечала. Внимание со стороны такого мужчины ей льстило. Возможно, не последнюю роль также сыграла разница в возрасте – восемь лет. Для нее, почти девочки, Роджер был взрослым, надежным и необыкновенно притягательным мужчиной. Разумеется, ее отец, лорд Элрой, остался очень доволен ее выбором, ведь Роджер считался одним из самых завидных женихов – замок в Шропшире, семьдесят тысяч акров земли, великолепная резиденция в Лондоне и, что немаловажно, единственный потомок знатного рода.
Но жизнь с ним оказалась совсем не такой, как она себе представляла. Роджер серьезно увлекался химией и все время проводил в лабораториях, которые организовал и в лондонской резиденции, и в поместье. С женой он встречался лишь за завтраком и поздно вечером. Разговаривал при этом немного и совсем не интересовался, как она проводит время, и все дни Вивьен была предоставлена сама себе. Да, она каталась в Гайд-парке, наносила визиты и принимала гостей у себя, бывала на концертах, в целом вела привычный для света образ жизни. Но рамки и условности давили на нее. Ей хотелось совсем другого. Было велико желание путешествовать, много и далеко. Увидеть своими глазами Китай и Японию, добраться до Аляски и Перу, а не только читать о них в журналах.
Пока Вивьен жила в доме отца, она даже заговорить об этом не решалась. Лорд Элрой был таким домоседом, что просто не понял бы, чем ей так плохо в родной Англии. Она так надеялась, что выйдет замуж и все изменится. Но когда Вивьен обмолвилась об этом мужу, он неожиданно ответил категорическим отказом. Роджер был настолько поглощен своими опытами, что просто не мог себе представить, как прожить без колб и пробирок несколько месяцев. Даже когда сезон охоты заканчивался и все знакомые разъезжались на зиму в Италию или Египет, лорд Алертон оставался в своем поместье. Нет, он не возражал, если Вивьен собиралась навестить родственников в Бельгии и Франции, но каждый раз добавлял, что место жены рядом с мужем. Поэтому подобные
