Банк - Бентли Литтл

– Я вернусь. – Брэд поспешил на улицу. Он был вне себя от ярости, когда бежал к своей машине.

Черт побери! Пэтти обещала, что не оставит девочек одних. Она поклялась, что этого больше не случится. Как она могла быть такой безответственной? Он набрал номер ее мобильного, но звонок сразу же попал на голосовую почту, и он со злостью бросил телефон на сиденье рядом с собой.

Проезжая по городу, он включил маячки на крыше, но сирену оставил выключенной. Он хотел, чтобы другие водители убрались с его дороги, чтобы он мог как можно быстрее добраться до дома, но не желал, чтобы девочки услышали его сирену и запаниковали.

Джиллиан была права. На улице уже темнело. День пролетел так быстро, особенно вторая половина, что Брэд и не заметил, как настал вечер. Как Пэтти могла оставить девочек одних, когда солнце уже почти село?

Можно было предположить, что с его женой что-то случилось, и он удивился, почему это не пришло ему в голову в первую очередь, особенно учитывая все, что творилось в городе. Он предположил, что дело в словах Джиллиан о том, что мама намеренно оставила их со Сью одних. Да и как шериф он посчитал, что, поскольку не поступало сигналов ни об одном несчастном случае в городе, ни одного необычного сообщения, с ней, скорее всего, все в порядке.

Подъехав к дому, он выключил фары и притормозил, чтобы заехать на подъездную дорожку. Сразу же после того, как он отпер и открыл входную дверь, обе девочки бросились к нему с объятиями.

– Все в порядке, – сказал он. – Я здесь. Все хорошо, любимые.

– Я испугалась! – пожаловалась Сью. – Джиллиан меня напугала!

– Неправда! – закричала ее сестра. – Мне тоже было страшно!

Сью вскрикнула от испуга.

– Видишь? – сказала она. – Она снова это делает!

– Успокойтесь, – сказал им Брэд. – Все в порядке. Ничего страшного нет.

Он заметил, что все шторы не задернуты. Из-за включенного во всем доме света мир за окнами казался еще темнее.

– Надо было закрыть окна шторами, – сказал он и сделал это сам. Две маленькие девочки одни в доме смотрят телевизор при включенном свете и открытых шторах? Если бы он увидел такое на работе, то арестовал бы родителей за халатность.

– Как давно мама уехала? – тихо спросил он, пытаясь унять нарастающий гнев.

Джиллиан покачала головой.

– Я не знаю.

– Давным-давно! – выпалила Сью.

– Мне очень жаль, – сказал Брэд. – Мы говорили об этом после прошлого раза, и мама пообещала, что больше не будет так делать.

Девочки посмотрели друг на друга.

У Брэда свело живот.

– Что?!

Еще один обмен взглядами.

– Она уже делала так сегодня?

– Она… – начала Сью.

– У нас будут неприятности! – сказала Джиллиан и ударила сестру по плечу.

– Нет, я не буду ругаться, – пообещал он. – Расскажи мне.

Джиллиан посмотрела на пол.

– Она делает так каждый день.

Каждый день?! Осознание этого шокировало, и его охватило острое чувство предательства. Такого он не ожидал, только не после их разговоров. Он посмотрел на девочек и при мысли о том, что Пэтти оставила их на произвол судьбы, внезапно осознал, что не знает свою жену так хорошо, как ему казалось.

Не желая пугать девочек, но стремясь разобраться в том, что происходило в доме за его спиной, он расспрашивал их спокойно, почти непринужденно, без давления, давая понять, что просто пытается выяснить, где мама, чтобы они могли вернуть ее. Он узнал, что каждый день на этой неделе она забирала их из школы, а затем оставляла дома, чтобы они сделали домашнее задание, говоря им, что ей нужно «вернуться на работу», и прося их не говорить об этом папе. До сегодняшнего дня она всегда возвращалась в течение часа или около того, задолго до заката.

Брэд кивнул, не давая им понять, как он на самом деле зол. Он снова попытался позвонить жене на мобильный, на этот раз с домашнего телефона, надеясь, что она увидит номер и подумает, что девочки звонят ей, но, как и раньше, попал на голосовую почту.

Где она может быть? Если бы все его люди не были заняты настоящей работой, он бы не отказался послать нескольких человек на ее поиски. Это бы ее напугало. И пристыдило.

Хотя лучшим способом пристыдить ее было бы взять девочек с собой и самому найти ее.

Где она может быть? – снова задался он вопросом. Она часто говорила о новых богатых клиентах. Где они купили дом? Вроде бы она упоминала, что это большой дом у поля для гольфа.

– Пойдемте, девочки, – решительно сказал он. – Мы собираемся прокатиться.

– Сейчас? – подозрительно спросила Джиллиан. – Когда темно?

– Чтобы забрать маму.

– Ура! – Они обе радостно закричали, выбегая из дома впереди него, уже позабыв про свою боязнь темноты.

– Полицейская машина! – крикнула Сью. – Мы поедем в полицейской машине?

– Папа – шериф, – напомнила ей Джиллиан.

Брэд закрыл и запер дверь дома.

– Садитесь впереди со мной, – сказал он девочкам. – Сзади нет ремней безопасности.

Глаза Сью расширились.

– Мы сядем спереди?

– Да.

Они снова радостно закричали, открыли дверь машины и забрались внутрь.

Он сел за руль. Может быть, ему следовало оставить записку на случай, если Пэтти вернется раньше, чем они смогут ее найти, но он решил, что это послужит ей хорошим уроком, если она вернется домой и обнаружит, что девочек нет. Может быть, это заставит ее задуматься.

Небо было лиловым на востоке, но розовым на западе, а здания, мимо которых они проезжали, если не были освещены изнутри или снаружи, выглядели просто черными силуэтами. Он вел машину как гражданский, без маячка и сирены, но все равно прошло всего лишь чуть больше пяти минут, пока они добрались до поля для гольфа. Кондоминиумы находились на ближней стороне, рядом с клубом, но нужная им территория провалившегося проекта застройки располагалась на противоположном краю поля. Даже отсюда он мог видеть единственный достроенный дом – одинокий особняк, стоящий на страже пустых акров земли. В доме горел свет, и Брэд почувствовал, как в нем нарастает гнев, когда представил, как Пэтти сидит там, потягивая вино со своими клиентами-яппи, а ее дети в страхе прячутся в собственном доме и звонят отцу на работу, чтобы он приехал и спас их.

Он нашел поворот на извилистую однополосную дорогу, которая вела вокруг поля для гольфа, и съехал на нее. Дом все это время оставался в поле зрения – рукотворное сооружение на границе между ровной травой зеленого поля впереди и темной дикостью леса позади. Он был хорошо