Духи степей. Книга 2. Костяной шар - Елена Анатольевна Леонова

— И взамен я должен перестать тебя преследовать?

— Не просто преследовать. Ты сделаешь всё, чтобы мое имя никогда больше не всплывало в вашем прекрасном заведении. Мне нужна полная свобода. Навсегда.

Саблин вдруг подумал: а что будет, если он сейчас выстрелит в неё? Попробует ранить, но не тяжело, пусть останется жива, а потом заберёт флешку и доставит её в участок. Почему нет? С такими людьми именно так и надо поступать.

Альбина словно прочитала мысли Саблина, и, не успев принять решение, он разглядел в руке женщины вновь появившийся револьвер, нацеленный на него, но в этот же момент его взгляд метнулся в сторону, где Саблин увидел тень, незаметно вставшую за спиной Романовой. Секунды бежали, и следователь понимал: времени на раздумья нет! Он вскинул руку с оружием, целясь в неизвестного противника. Внутри майора закипела адреналиновая волна, и он почувствовал, что сейчас решится всё! В голове пронеслись мысли о том, как он недооценил ситуацию, не обнаружил приближения врага! Ведь должен же был предусмотреть, что Романова явится не одна!

Различив движение следователя, Седьмая резко собралась, моментально принимая удобную для стрельбы позицию. Что-то сверкнуло рядом с ней в темноте, и тишину парка разорвал оглушительный выстрел.

Глава 50. Москва. Четверг. 00.35

Зловещая гроза продолжала бушевать, и казалось, что сама природа подыгрывала разворачивающейся драме.

Саблин продолжал стоять на месте, наблюдая, как Романова дёрнулась и из её правого бока появилось длинное узкое лезвие кинжала, блестящее в свете разрядов молнии. Седьмая упала на колени, выронив револьвер, а затем завалилась на землю.

Выстрел, прозвучавший секунду назад, был произведен из её оружия, и, если бы не удар ножа в спину, пуля бы сейчас находилась в теле Саблина.

Тень метнулась в сторону и, словно призрак, скрылась в густых тенях мокрых деревьев. Опомнившись, следователь бросился следом, зная, что упустить напавшего на Альбину нельзя. Он пробирался сквозь заросли, стараясь не терять из виду ту точку, где исчез нападавший, но вскоре понял: упустил.

— Дьявол! — выругался майор. — Да чтоб тебя!

Прерывисто дыша, он стряхнул с волос капли дождя.

Как он мог так ошибиться?! Неизвестный не союзник Романовой, а подосланный убийца! Что, чёрт возьми, происходит?!

Он поспешил обратно. Если Седьмая ещё жива, необходимо вызвать скорую и попытаться спасти женщину! Информация, которой она располагала, крайне важна. Да что там — ключевая для всего расследования, длившегося не один год!

Внезапно среди деревьев он заметил свет фонарей. Наверное, кто-то услышал выстрел и вызвал полицию.

— Сюда! — крикнул он, двигаясь в сторону, где оставил лежать Романову.

— Товарищ майор! — услышал он голос Максимовой.

— Дин, сюда, сюда! — фонари показались рядом, и Саблин разглядел старшего лейтенанта с небольшой командой из пяти человек.

— Вызывайте скорую! Срочно! — он выбежал к месту происшествия, но на земле никого не было.

Первая мысль: не туда пришёл, заблудился и вышел в другом направлении. Но впереди, в нескольких метрах, виднелась стела. Это не ошибка! Романова исчезла!

— Товарищ майор! — сзади подошла Максимова.

— Надо срочно оцепить парк! Она не могла далеко уйти! У неё тяжелое ранение! — следователь обернулся к старшему лейтенанту.

Дина с серьёзным выражением лица смотрела на Саблина.

— Чего стоишь?! Мы сейчас упустим Романову! Ты меня слышишь?!

— Слышу. Прошу вас, товарищ майор, успокоиться, не оказывать сопротивления и положить руки за спину.

— Чего?

— Вы арестованы по обвинению в убийстве первой степени.

Со всех сторон Саблина обступили сотрудники полиции. Свет фонаря ярко ударил в лицо, и следователь почувствовал, как его руки заломили за спину и надели наручники.

— Дина! Я не понял! В чём дело? — Саблин задёргался, пытаясь высвободиться из рук арестовывавших.

— Мне жаль, — сказала Максимова, — не ожидала, что вы на такое способны.

Глава 51. Москва. Четверг. 10.20

В тускло освещённой допросной комнате царила тишина. На столе, покрытом мелкими царапинами, стояла чашка с холодным кофе и пепельница. Саблин с усталым лицом сидел на жёстком стуле, скрестив руки на груди. Его взгляд был устремлён в пол, будто он искал там ответы на вопросы, которые его мучили.

Серые стены, одно окно с решёткой и дверь — всё это Саблин видел не раз, когда сам проводил дознания задержанных, но теперь на их месте оказался он.

За дверью послышались шаги. Следователь знал, что его ждёт допрос, и знание вызывало у него смешанные чувства — злость и возмущение, но в то же время и надежду, что скоро всё выяснится и его отпустят. Он пытался собраться с мыслями, восстанавливал в памяти все детали вчерашнего вечера, чтобы подробнее изложить их, но воспоминания о том, как он очутился здесь, накатывали волнами гнева, не давая сосредоточиться.

Дверь открылась, и в комнату вошёл полковник Тимофеев — высокий немолодой мужчина со строгим лицом и проницательным взглядом. За ним следом появилась Максимова, держа в руках папку с бумагами.

Илья Ильич сел напротив Саблина, не сводя с него глаз. В воздухе повисло молчание.

— Ты знаешь, почему находишься здесь? — наконец спросил полковник.

— Нет.

Тимофеев глянул на рядом стоявшую Максимову, и она положила на стол папку.

— Ты обвиняешься в убийстве.

— И кого я убил?

Илья Ильич упёрся тяжёлым взглядом в Саблина.

— Лёш, ты опытный следователь и прекрасно умеешь проводить допросы. Знаешь, как нужно отвечать, о чём молчать. Но сейчас в твоих же интересах рассказать мне всё. Всё!

— Рассказал, если бы знал, — произнес тихо Саблин, выдерживая взгляд полковника.

Тимофеев вздохнул.

— Хорошо. Пойдем стандартным путём, — он вытащил из папки фотографию и положил перед следователем. — Ты обвиняешься в убийстве Евгении Болотовой, капитана полиции, сотрудника отдела по борьбе с экономическими преступлениями. Вчера она найдена в своей квартире со следами удушения и травмами головы.

Саблин взял в руки снимок, не веря своим глазам. На фото была Женя, лежащая на полу в луже крови в неестественной позе.

Слова застряли в горле Саблина. Он сидел, словно парализованный, не в силах отвести взгляд от снимка. Ужас, шок и отчаяние переполняли его, сжимая сердце в железных тисках.

— Ты знаешь эту женщину? — спросил Тимофеев.

— Да, — выдавил из себя следователь.

— Лёш, мы сейчас говорим с тобой без протокола, понимаешь? Здесь только я и Максимова. Мы не ведём запись, не стенографируем. Расскажи, что случилось, и подумаем, как быть дальше.

— Я понятия не имею, что случилось! — Саблин положил снимок на стол. Внезапно слова