Дыхание дьявола - Джилл Джонсон
– Добро пожаловать назад, дорогая! – сияя, воскликнула Матильда. – Ты только посмотри! Выглядишь гораздо лучше, чем когда мы виделись с тобой в прошлый раз. Что ты сделала с костюмом? Тебе его подогнали по фигуре?
– Полагаю, он сел после стирки.
После моих слов Матильда разразилась долгим и громким смехом, я же терпеливо дожидалась, пока она успокоится.
– Что ж, выглядишь превосходно. Я даже вижу твою талию. Такой стиль тебе к лицу.
Окинув взглядом собственную фигуру, я попыталась увидеть то же, что видела Матильда.
– Послушай-ка. В холле я случайно заметила рядом с тобой того аспиранта, как его там?
Я понятия не имела. Для меня он был Гигантским Борщевиком.
– Черт с ним. Ты понимаешь, о ком я. – Шагнув вперед, Матильда дополнительно сократила дистанцию между нами. – Просто хочу, чтобы ты знала – у него в данный момент имеются нерешенные проблемы. Его психическое здоровье нестабильно. За ним приглядывает студенческая служба, но это все, что они могут. Просто хотела, чтобы ты об этом знала, если вдруг задумаешь согласиться на научное руководство. Я знаю, он очень хочет, чтобы диссертацией руководила ты. Уверена, что он хорош и тема его диссертации выбрана словно специально для тебя, но… ты ведь только что вернулась. Боюсь, в данный момент тебе он может показаться чересчур настырным.
– Я уже решила не соглашаться.
– Хорошо, – с облегчением выдохнула Матильда. – Думаю, это верное решение.
Матильда замолчала и улыбнулась мне. В затянувшемся молчании мне вспомнился день, когда я столкнулась с Зеной на улице, прежде чем пригласить ее к себе в сад. Я ощущала неловкость и напряжение – и то же самое чувствовала теперь. Протянув руку, я указала в сторону остановки.
– Мне нужно бежать на автобус.
– Конечно, моя дорогая. Скоро увидимся.
Автобус уже подъезжал, так что я поспешила в сторону остановки, опечаленно отметив, сколько в салоне людей. Не так давно я бы скорее позволила ему уехать, нежели подвергла бы себя ужасам часа пик в центре Лондона. Теперь же, перехватив поудобнее портфель, я вместе с толпой втиснулась в салон, стараясь не обращать внимания на горячий коктейль из ароматов, наполнявших его. Передо мной оказался крупный мужчина с широкой грудью. Пуговицы его пиджака были расстегнуты, обнажая пятно на рубашке. Выставив портфель вперед, я попыталась создать между нами хотя бы минимальную буферную зону, однако напиравшие сзади нетерпеливые пассажиры сократили ее буквально до дюйма, и я оказалась практически прижатой носом к тому самому пятну. Сделав непроизвольный вдох, вместо запаха пота я различила ароматы Origanum vulgare, Ocimum basilicum, Salvia officinalis – итальянских пряных трав, которыми было приправлено блюдо, съеденное незнакомцем на ланч.
На своей остановке я сошла и бодро зашагала в сторону дома. Прямо по курсу показалась урна. Не замедляя шага, я запустила руку в портфель, вынула оттуда мобильный телефон «Нокиа» и выбросила. Однако, пройдя с десяток шагов, я остановилась и повернула назад. Оставалось сделать еще кое-что. Последний акт, который должен был избавить меня от тяжести нескольких последних месяцев. Я стащила с руки перчатку и оглядела ладонь. Шрамы и трещины на тыльной стороне зажили, превратившись в белые линии, на ощупь неотличимые от остальной кожи.
– У саперов и похуже бывает, – пробормотала я, возвращаясь к урне, чтобы выбросить перчатку.
Над моей головой листья лондонских платанов пока едва начинали менять окраску на осеннюю. Кора на их стволах растрескалась, готовая осыпаться. Я ощущала облегчение. За прошедшие несколько месяцев я сделала открытие – провести жаркое лето в твидовом костюме было не самым лучшим решением.
Придя домой, на коврике я обнаружила конверт, весь обклеенный бразильскими марками. Не смея поверить предположению, кто мог его послать, я затрепетала в предвкушении. Внутри, помимо письма, оказалась фотография.
Дорогая Роуз,
Мне не по себе от того, что Андреас сделал с тобой в Лондоне. Я счастлива, что смогла помешать ему нанести тебе еще больший вред, но такого вообще не должно было произойти. Андреас – злодей, и сейчас сидит в тюрьме, здесь, в Бразилии, так что все мы снова можем вздохнуть спокойно. Мне захотелось отправить тебе это фото, чтобы ты могла убедиться – у нас все хорошо, и мы счастливы. На фото я со своими мамой, братом и другом Себастианом, молодым человеком с длинными светлыми волосами, как ты его назвала. Мы стоим перед входом в наш новый велнес-центр. К тому моменту, как ты получишь это письмо, он уже начнет работу, и мы точно НЕ БУДЕМ предлагать клиентам практики с аяуаской. Я рада нашей встрече, Роуз. Ты хороший человек, и я надеюсь, что однажды мы снова встретимся.
Чао. Зена X[79]
P.S. Прошу, передай привет Сьюзен.
Об убийстве Джонатана, как и о моем погубленном саде, в письме не было ни слова, но имело ли это теперь какое-то значение? На фото Габриэлла, Зена и Рауль указывали на крупную вывеску над входом в велнес-центр. На ней красовалось изображение вьющейся лозы с длинными, перистыми листьями и коричневыми стручками. Из раскрытых стручков выглядывали ярко-красные бобы, каждый – с заметной черной точкой. На стремянке возле вывески в заляпанной краской фиолетовой футболке, розовой бандане и оранжевых солнечных очках стоял Себастиан. Держа в руках кисть, он улыбался на камеру. Поднеся фото поближе к глазам, я разглядела, что причудливый завиток лозы на самом деле представлял собой слово, однако разобрать его не представлялось возможным. Тогда я вооружилась отцовской лупой и прочла: «Спайсер». Быть может, таким образом Себастиан просто оставил свой автограф, а может, за этим скрывалось кое-что и впрямь зловещее. Мне вдруг вспомнились предметы, которые я видела на полу в его спальне: зажигалка, упаковка алюминиевой фольги, фляга, ложка… шприц. Это и в самом деле были принадлежности для употребления наркотиков или что-то иное? Решая, что теперь делать с этой мыслью, я позволила ей задержаться в сознании, но потом, энергично встряхнув головой, заставила ее испариться.
Еще раз пробежав глазами письмо, я испытала незнакомое доселе ощущение, остановив взгляд на поцелуе после имени Зены. Мне было известно, что подобное дополнение к письму вовсе не обязательно является признанием в привязанности, но это совершенно точно был дружеский жест. Я взяла в руки конверт и повернула его обратной стороной. Да! Там был обратный адрес. Я понравилась Зене, до сих пор нравилась, и это было приглашение к переписке. Я вдруг поняла, что это было за ощущение. То же самое я испытывала, вскрывая только что доставленную посылку у себя в теплице. Радостное предвкушение чего-то
