Фам фаталь - Валентина Демьянова
– Никогда ничего не докажете, – с непоколебимой уверенностью объявила Дина. – Если дело дойдет до суда, я от всего отопрусь, а свидетелей нет.
Я посмотрела на нее с легким сожалением:
– Не хочется вас огорчать, Дина, но как раз со свидетелем все в порядке. Соседский мальчишка, имеющий привычку во время родительских разборок коротать время в кустах на задах Лилиной усадьбы, вас видел.
– Это ничего не доказывает!
– Парень точно помнит дату, потому что его отец в тот день сильно избил мать, и пришлось вызывать «скорую». Это был день исчезновения Руслана.
Мое сообщение стало для Дины неприятным сюрпризом. Она закусила губы, обдумывая, насколько ему можно верить. Остальные, каждый со своими чувствами, молча наблюдали за ней.
– Как же ты меня ненавидишь! – вдруг раздался задумчивый голос Лили.
Дина встрепенулась и с раздражением глянула на сестру:
– А за что мне тебя любить? Ты родила Леониду дочь и всю жизнь живешь без забот. Я тоже родила ему дочь! И ничего за это не получила!
Лиля ответила ей высокомерным взглядом и с издевкой заметила:
– Думать нужно было, дорогая! Но ты всегда сначала делала, а потом уж соображала. Сколько глупостей натворила – вспомнить страшно, но я, как ни странно, всегда тебя жалела и потому покрывала.
Слова сестры задели Дину за живое:
– Ха! Жалела она! Ты меня боялась! Боялась, что я расскажу компетентным органам о твоей связи с тем немцем, что квартировал в вашем доме. Это ты другим повествуй, как тебя унижали и принуждали делать черную работу! А я-то знаю, как было на самом деле.
Лиля спокойно согласилась:
– Конечно, знаешь! Я убирала, стирала и, как могла, ублажала того немца. За это получала от него консервы, ветчину, шоколад и приносила тебе, а ты их с удовольствием ела.
Дина сделала шаг вперед и ехидно спросила:
– Хочешь сказать, что мучилась ради меня? А про портфель с драгоценностями забыла? Тот, что присмотрела во время своих ежедневных визитов в дом? Теперь ты их выдаешь за фамильные, а ведь на самом деле они краденые! Помнишь ту ночь, когда наши вдруг начали наступление? Сначала налетели бомбардировщики, потом начали бить зенитки, потом заполыхали составы с горючим на железнодорожной станции... Ад кромешный! Все немцы, находящиеся в доме, похватали оружие и в спешке понеслись в город. А ты, воспользовавшись суматохой, заскочила в кабинет, благо у тебя был запасной ключ от дома, о котором твой постоялец не подозревал, и утащила портфель. Рисковала ты здорово! Если бы они вернулись и твой фриц обнаружил пропажу, нас бы всех, включая ребенка, поставили к стенке. Но ты всегда была везучая, повезло тебе и в тот раз. Немцы не вернулись, и все досталось тебе.
Динины откровения Лиле не понравились. Мигом растеряв свое спокойное высокомерие, она огрызнулась:
– А вот это тебя не касается! Я за них никого не убивала. А на тебе два убийства.
Если Дина и собиралась достойно ответить, то не успела. За дверью послышался топот, шумная возня и яростная матерщина. Створка с треском распахнулась, и запыхавшиеся охранники Павла Ивановича волоком втащили в комнату человека. Он сопротивлялся, но жестко заломленные за спину руки не давали ему возможности вырваться.
– Вот, под дверью подслушивал, – отрапортовал один из парней.
– Ты зачем в дом залез, паскуда? – сердито спросил другой и для большей доходчивости ощутимо встряхнул пленника.
– Вы что делаете?! Это же Максим, внук Дины! – вскрикнула Римма.
– Добро пожаловать, родственничек, – насмешливо обронила Лиля.
А Дина сорвалась с места, подскочила к парням и сердито потребовала:
– Отпустите его! Он со мной.
– С ней, с ней, – охотно поддержала ее Лиля. – Они, наверное, пришли меня допрашивать, но им, бедолагам, не повезло. Натолкнулись тут на целую компанию.
– Скорей уж Дина услышала о сломанной калитке, переполошилась и прибежала узнать, в чем тут дело, – не согласилась я.
Ответить Лиля не успела, в разговор вмешалась Римма:
– Бабушка, ты о чем? Как это «допрашивать»?!
– Очень просто, милая, – с равнодушным видом откликнулась Лиля. – С применением угроз. Анна все верно сказала. Моя дорогая сестренка действительно пугала меня трупом Руслана, принуждая сказать, где спрятаны картины.
– Вы сказали? – моментально заинтересовался Павел Иванович.
– Говорить нечего! Картин у меня нет, – отрезала Лиля, даже не повернув головы в его сторону.
Римма заметалась по комнате, нервно заламывая руки:
– Ах, да забудьте вы про эти картины! Дались они вам! Бабушка, что ты говоришь о допросах? Какие допросы? Где?
– Успокойся, милая, и держи себя в руках, – строго осадила ее Лиля. – А что касается допросов... Как думаешь, куда я исчезла?
Римма смотрела на бабку остановившимся, непонимающим взглядом. Та чуть слышно вздохнула и, как малому ребенку, принялась неспешно объяснять:
– Поздно вечером пришла Дина. Не одна, с внучком. Я открыла Дине, а то, что рядом стояла молодая женщина, меня в тот момент не насторожило.
– Какая женщина, ты же сказала, Дина с Максимом пришла, – нервно воскликнула Римма.
– Так и было, – устало кивнула Лиля. – Только одет он был в женское платье. И, предваряя очередной вопрос внучки, поспешно пояснила: – Для маскировки, хотели врасплох меня застать и не прогадали. Когда они на меня набросились, достойного сопротивления я не оказала. В результате меня скрутили и отволокли в погреб. Спрашивали, само собой, о картинах. Когда поняли, что ничего не добьются, заявили, что, пока не скажу правды, оттуда не выйду. Заперли дверь и ушли.
– Через заднюю калитку, – услужливо подсказала я. – Соседский паренек в очередной раз отсиживался в кустах и видел, как Дина с Максимом выходили.
– Вы не ладите с Диной... Это я еще понять могу. Но Максим... Он зачем в эту историю ввязался? – пробубнила Римма.
Лиля покосилась на внучку. В ее взгляде ясно читалось сожаление, что та не пошла в нее ни хваткой, ни умом.
– Ради денег, милая! На кон поставлено много, а бабушка Дина одна бы не справилась. Возраст и силы уже не те! Вот и вызвала внука на помощь, – с серьезным видом пояснила Лиля.
– А тут еще я неожиданно появилась и добавила им хлопот, – вмешалась в разговор я. – Пришлось Максиму оставить все дела и заняться мной.
– Как он вообще
