Любовь по контракту, или Игра ума - Карина Тихонова
– Ничего, ничего, будешь знать, как напиваться, – приговаривала Маринка, поливая меня холодной струей.
Наконец сжалилась и помогла выбраться на коврик возле ванной. Я стоял, обхватив себя руками, и клацал зубами. Она накинула мне на плечи большое, хорошо пахнущее полотенце и растерла тело докрасна. Когда я немного согрелся, забрала влажное полотенце и помогла влезть в пушистый банный халат, который был мне мал и тоже пах ее духами, к моему великому восторгу.
– Извини, нужного размера в наличии не имеется. Вот твои бритвенные принадлежности и зубная щетка. Побриться сам сможешь?
Я поднял руки и внимательно пригляделся. Дрожь в пальцах почти прошла.
– Смогу.
– Точно?
– Точно.
– Тогда я кофе сварю. Будешь?
– Буду, – ответил я покорно. – Спасибо.
Она вышла из ванной, а я присел на закрытую крышку унитаза. Что происходит? Почему Марина так носится со мной после того, как ясно сказала, что не хочет больше поддерживать наши отношения? Что изменилось со вчерашнего вечера?
Она была со мной так подозрительно ласкова, что я внутренне собрался, готовясь к любому подвоху. Все происходящее сегодняшним утром было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Наверняка сейчас меня ждет какая-то потрясающая подножка. Судьба начала выписывать счета за те несколько дней, которые я ошибочно посчитал ее подарком.
– Ты скоро? – крикнула Марина из кухни, и я вздрогнул.
– Сейчас иду!
Я быстро побрился, как следует вычистил зубы, в сомнении повертел в руках свой парфюм и отставил его в сторону. Мне не хотелось перебивать запах горьких духов, который прятался в пушистых петельках халата. Потом причесался и внимательно осмотрел себя в зеркале. Что ж, бывали дни и получше, но если вспомнить, каким тухлым субпродуктом я выглядел десять минут назад, то все претензии отпадали. Я подвернул рукава халата, чтобы не бросалось в глаза то, как они мне коротки и затянул потуже пояс. Прежде чем открыть дверь и выйти из ванной, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул воздух, как перед прыжком в воду. Наконец собрался с духом и повернул ручку.
Кухня плавала в ярком солнечном свете. Я прикрыл ладонью глаза, подошел к окну и захлопал по стене в поисках ручки регулятора жалюзи. Маринкина рука нашла его раньше и, не открывая глаз, я почувствовал, что океан света отступил в тень.
– Спасибо, – сказал я. Отнял ладонь от век и посмотрел на девушку моей мечты.
– Не за что. Есть ты, конечно, не хочешь?
– Не сейчас, – поспешно ответил я. Маринка понимающе фыркнула. – Но кофе выпью с удовольствием.
– Слушай, – наливая мне в чашку почти черную жидкость, сказала Маринка озабоченно. – Я плохо разбираюсь в постпохмельных делах, но может, тебе нужно что-то выпить? У меня есть остатки вина...
Я тихо застонал в ответ. Она сочувственно погладила меня по голове и села напротив.
– Пей!
Я послушно глотнул и невольно сморщился. Кофе был без сахара.
– Гадость какая! – повторил я слова сына.
– Ты же не употребляешь сахар, – насмешливо напомнила Маринка.
– Иногда употребляю...
Она встала с места, достала сахарницу и насыпала две ложки сахара. Потом открыла дверцу холодильника, вытащила половинку засохшего лимона и отрезала толстый желтый кружок. Бросила его в мою чашку и немного подавила ложкой.
– Так нормально?
Я наблюдал за ней прищуренными глазами, как пес, ожидающий хозяйской расправы за какое-нибудь собачье преступление.
– Попробуй!
– Почему ты возишься со мной лично? – спросил я цитатой из моего любимого фильма. – Поручи меня своему финансовому директору.
– Ты, давай, не умничай, – весело велела она. – Ты кофе пей.
Я умолк и угрюмо отхлебнул горько-кисло-сладкую жидкость. Было горячо, но мне понравилось.
– Который час? – спросил я, выпив все до дна.
Она мельком взглянула на запястье.
– Около двенадцати.
– Ничего себе! Ты, что, на работу не пошла?
– Как видишь. Я поручила ее своему финансовому директору.
Я отодвинул чашку и уставился в пол.
– Хочешь еще?
– Хватит. Спасибо.
Я старался не встречаться с ней взглядом, ожидая начала неприятного разговора, но Маринка молчала, и мне пришлось брать инициативу в свои руки.
– Я должен извиниться за вчерашнее, – начал я и покосился на нее.
– Ну, извиняйся, если должен...
– Я не хотел тебя беспокоить. Сам не знаю, почему я дал таксисту твой адрес.
Она высоко подняла брови.
– Не знаешь? Ты же раскрыл ему душу! Он еще десять минут после того, как тебя уложили, просил меня быть осторожней с твоими тонкими чувствами. Прочитал мне нотацию со всеми атрибутами мужской солидарности и разглядывал так, словно удивлялся, чем это я тебя приворожила... Ты, очевидно, не пожалел красок в описании подробностей наших взаимоотношений.
– Не помню, – убитым голосом сказал я. – Ничего не помню. Кошмар какой-то...
– Еще он сказал, что ты пытался броситься ему под колеса.
– Да? – поразился я.
– Да. И он долго втолковывал, как нам обоим повезло, что в такой трудный жизненный момент ты встретился с асом своего дела. То есть с ним. Он затормозил, а другой на его месте не стал бы обременяться такими пустяками.
– Господи! И ты все это слушала!
– Пришлось. Он не собирался уходить, пока не выскажется мне за всех обманутых и отвергнутых мужчин.
– Высказался? – проскулил я.
– Да, – спокойно подтвердила Маринка. – У меня создалось такое ощущение, что он разведен.
Я вздохнул и спрятал лицо в разбитых ладонях.
– Скорее, состоит в двадцатилетием браке, – глухо поправил я.
Она расхохоталась так искренне и неудержимо, что я осмелился отнять руки от лица и посмотреть ей в глаза.
– Почему ты не сердишься? – спросил я напрямик.
– Потому, что мне приятно, – просто ответила она. – Я не ожидала, что наш разрыв будет для тебя таким ударом. Совсем не ожидала.
Меня бросило в жар. Она, что, считает меня экспериментальным кроликом?
– А с чего ты взяла, что для меня это было ударом? – злобно спросил я. – Может, я банкет закатил в честь такого события?!
Марина поднялась с места, подошла ко мне, присела на корточки и положила голову на
