Любовь по контракту, или Игра ума - Карина Тихонова

– А он?

– Он удрал, – просто ответила она. – Навсегда.

Помолчала и спросила скорее у себя, чем у меня.

– Неужели можно так сильно возненавидеть человека, которого когда-то любила?

«Можно. Это обратная сторона любви», – подумал я. Но вслух не сказал.

Теперь вы понимаете, почему я обрадовался, узнав, что председательствовать в суде будет Наталья Андреевна Барановская. Ситуация, в которой оказалась моя клиентка, конечно, отличалась от той, в какой оказалась московская девочка Тата двадцать лет назад. Но я надеялся на понимание и некоторую толику женского участия.

Когда я вышел из прокуратуры, начинал накрапывать мелкий противный дождь. Я сел в машину и решил перекурить. Достал сигареты, положил рядом мобильник, чтобы не пропустить звонок. Если, конечно, Маруся соблаговолит мне позвонить.

Немного опустил боковое стекло, затянулся горьким дымом и выдохнул его наружу. Свинцовое низкое небо быстро изливало на город все оттенки серого цвета. И только воздух, пьяный от цветения, не давал обманываться случайным холодом.

– Мужайтесь, люди, скоро лето, – пел по радио Олег Митяев, и слова ложились на душу долгожданным бальзамом.

Телефон зазвонил так громко, что я вздрогнул, хотя весь день ожидал звонка. Торопливо схватил трубку, посмотрел на определитель и невольно скривился. Не она. Всего-навсего мой хороший приятель.

– Да.

– Привет, Кит!

– Привет, Симка!

Мы с Максимом учились в одном классе и жили в одном дворе. Согласитесь, что такое близкое общение накладывает определенные обязательства. К тому же, когда-то в детстве я был тайно влюблен в его сестру.

У Максима есть сестра, Ксения. Самое смешное, что родители почему-то называли ее Сенькой, как мальчишку, а Максима – Симкой. Сенька и Симка родились с интервалом в десять минут, но похожими не были. По-моему, таких детей называют не близнецами, а двойняшками.

Брат с сестрой разнились не только внешне. Они были абсолютно полярны в своих привычках, вкусах, суждениях, пристрастиях и отталкивались друг от друга, как два магнита. Но только до определенного момента. Стоило задеть одного из них, и они моментально объединялись, чтобы дать яростный отпор агрессору. А отбившись, снова начинали вести свои долгие локальные войны.

Учились брат с сестрой в разных школах. Так захотели родители. Сеньку отдали в школу с углубленным английским, Симка, как и я, никакими яркими способностями не блистал. Поэтому мы и просидели с ним за соседними партами в обычной средней школе все десять лет.

После школы Сенька поступила в МГИМО. К этому времени их мать, давно и тяжело болевшая, умерла. Отец, не очень крупный дипломат в ранге атташе по культуре, получил новое назначение куда-то в Африку. Через год он заразился экзотической африканской болезнью, и организм не справился с непривычной напастью. Симка и Сенька остались одни.

Забыл сказать, что Симка сразу после школы пошел работать в строительную контору. Образование получать он не торопился, предпочитая всему эфемерно-интеллектуальному твердую копейку. А строительство давало возможность ее заработать.

Свою четырехкомнатную роскошную квартиру они разменяли после того, как Сенька решила выйти замуж. Будущий муж требовал отделения и самостоятельности. Сенька была влюблена и поэтому зависима. Она поддержала претензии жениха, невзирая на уговоры брата потерпеть, подождать и взвесить. Квартиру разменяли поспешно, варианты были не очень удачными. Через год Сеньку бросил муж.

С тех пор мы с ней почти не виделись. Зато с Симкой поддерживали тесные отношения, которые строились на дружественно-деловом симбиозе. Своим нынешним процветанием Симка был наполовину обязан мне. А произошло это так.

В конце восьмидесятых Симка стал начальником средней руки. Зарабатывал он хорошо, но всегда жаждал большего. Поэтому все время находился в поиске идеи для воплощения жизненной мечты: как сделать так, чтобы все было и чтобы за это ничего не было. Ко мне Симка обращался часто, как к профессионалу. Можно сказать, что в те далекие годы у него уже был свой личный адвокат.

Мало кто помнит, что в те годы весьма проблематично было построить собственный гараж. На какие только ухищрения не шли частники, чтобы пробраться в гаражный кооператив! Впрочем, ситуация довольно точно обрисована в бессмертном фильме Эльдара Рязанова, повторяться не буду.

Симка задумал заняться постройкой гаражей. Главная проблема, разумеется, упиралась в участок земли под строительство. Симка приглядел отличный пустырь недалеко от метро «Кунцево», но оформление участка тянулось так долго и грозило обернуться такими затратами, что даже прибыльные гаражи могли его не окупить. Симка пришел ко мне за советом.

Я сверился с Уголовным Кодексом и обнаружил интересную деталь. Дело в том, что все претензии к несанкционированному захвату земли принимались к рассмотрению только в течение года. Если за это время не поступало жалоб, то захваченная земля и объект, построенный на ней, считались вполне легальными.

Я объяснил Симке примерную схему, и он засучил рукава. Прежде всего следовало договориться с милицией. Свободных денег для этого не было, все поглощалось стройкой, и я посоветовал Симке пообещать милицейским начальникам один бокс. В крайнем случае – два. Место в гаражном кооперативе стоило в те времена от трех до пяти тысяч рублей, что равнялось стоимости самого автомобиля.

Симка сделал так, как я ему советовал. На оплату натурой милицейское начальство соглашалось охотно. И в этом тоже был элемент гарантии: не станут же они запрещать строительство, выгоду от которого получат только в конце?

Кроме того, в члены гаражного кооператива Симка обязательно брал трех-четырех инвалидов и участников войны. Он говорил, что таким образом отдает долг нашего поколения старшему. Для них стоимость гаража равнялась ста двадцати рублям. Итого, пять – шесть гаражей уходили без прибыли, Но оставалось еще, как минимум, пять. И каждый улетал в один момент за несколько тысяч рублей.

Таких гаражных боксов Симка строил в месяц до пятидесяти. У него на службе были люди, в задачу которых входил поиск пустырей в спальных районах города. Заканчивая стройку в одном месте, Симка всегда знал, где начнет строить завтра.

Это продолжалось недолго. До начала девяностых. Деньги обесценивались так стремительно, что строительство стало нерентабельным. Но нажитые капиталы мой приятель не потерял. Предчувствуя «революцию цен», Симка скупал на складах все, что имело твердый спрос в любые времена: кафель, арматуру, краску, паркет, линолеум... Он вывозил на фурах все, что можно было вывезти, и обратил свои деньги в ходовой и легко реализуемый товар...

В общем, сейчас он был очень богатым человеком.

Я по-прежнему оставался его