Шесть масок смерти - Сюсукэ Митио
– Так это же Нисикимо!
Я подумала, что ослышалась. Переспросила, пытаясь унять дрожащий голос, а мама еще раз назвала ту же самую фамилию.
– Он жил на южной стороне залива. Совсем рядом с домом тетечки, которая приносила нам фермерские продукты. Хотя какая она тетечка – была моложе, чем я теперь…
Мама сказала, что слышала о Нисикимо от этой женщины.
– Дома у него были проблемы. Отец не работал, напивался среди бела дня. Может, там имело место и домашнее насилие – неоднократно от них доносились какие-то громкие звуки и голоса. Об этом поговаривали в округе. Нисикимо часто один уезжал на велосипеде до северной противоположной стороны – наверное, чтобы быть подальше от дома. Вот какие разговоры я слышала.
Я молча прижимала трубку к уху, не в силах что-то сказать.
– После того как вернулась с тобой из больницы, я сходила домой к тем людям, которые вызвали тебе скорую помощь. И тогда впервые услышала, что первым сообщил о том, что ты получила травму, проходивший мимо мальчик. Фамилия была редкая, так что я сразу поняла, о ком идет речь. О том мальчике, про которого рассказывала тетечка, приносившая нам фермерские продукты… – Мама слегка замялась. – Он нашел тебя с поврежденной ногой, и я хотела пойти к нему домой поблагодарить его. Но помнишь, что про них говорили? Я все никак не могла решиться пойти к ним… А потом они вроде как куда-то съехали.
В конце фразы она сделала паузу, как будто в чем-то сомневалась.
Я спросила, почему они уехали. Мама, вздохнув, рассказала.
Его мать умерла. Ее зарезал ножом пьяный муж. На глазах у сына.
Бесчеловечное преступление, случившееся пятьдесят лет тому назад, о котором я ничего не знала.
– Отца сразу же посадили в тюрьму, а Нисикимо вроде бы забрали родственники. Ты была еще маленькая, и я тебе ничего не рассказала. Бедный мальчуган, твой ровесник…
«Лучше б не было его, этого алкоголя», – пробормотал он, не глядя на меня, собирая осколки от большой бутылки саке на склоне.
Затем я вспомнила, что он говорил у меня дома: «Мать умерла, когда мне было девять, и, наверное, в ее жизни не было ни похвалы, ни счастья».
Положив трубку, я села на татами и задумалась. В комнате, где мы провели с Нисикимо недолгое время вместе. Я закрыла глаза и долго думала в одиночестве.
«Если полиция когда-нибудь узнает, что произошло той ночью, я хочу, чтобы вы сказали, что это я зарезал его. Если б я был посмелее… и посильнее, то я сам убил бы его».
Вскоре у меня в голове сложилась следующая версия.
Нисикимо промышлял воровством, переплывая на другую сторону залива на моторной лодке. И как-то ночью он залез в одну квартиру, думая, что жильцы крепко спят. Но, проникнув в квартиру через окно, он заметил, как открылась входная дверь и в квартиру зашел мужчина. Нисикимо поспешно спрятался в ванной. Мужчина вошел в комнату, вытащил женщину из постели и принялся ее избивать. В руке он держал кухонный нож. И в тот момент, когда мужчина направил этот нож в сторону женщины, Нисикимо выскочил из ванной и вцепился в спину мужчины. Тогда женщина подобрала упавший на пол нож и вонзила его в грудь мужчины.
Женщина была сама не своя, а он солгал ей: «Я пришел убить его…»
Наверное, в той женщине он увидел свою мать. И вероятно, хотел хотя бы немного избавить ее от чувства вины. «Нельзя приносить свою жизнь в жертву таким подонкам…»
Затем он утопил тело мужчины в море. Чтобы скрыть ее преступление. Чтобы она смогла начать новую жизнь. Не зная о том, что она та самая девчонка, которая давным-давно сидела на склоне в красной от крови юбке.
«Постарайся все забыть».
Конечно, когда я жила вместе с Нисикимо в той квартирке, я ни о чем не догадывалась. Хотя с самого начала было что-то странноватое. Хотя он собирался убить Тасаку, у него не было с собой орудия убийства. Хотя он сказал, что пришел убить Тасаку, так и не рассказал о мотиве убийства. Я понимала, что в чем-то он мне врет. Также я чувствовала, что его ложь была не ради меня самой. Но и представить себе не могла, что он обычный вор и никогда в жизни не встречался с Тасакой.
Я заметила, что шум капель дождя, обволакивавших дом, прекратился. Подошла к окну и посмотрела на море после дождя. За мокрым от капель стеклом виднелись тучи, расширявшиеся по небу, и вся гавань была окрашена в серый цвет. Я стояла и смотрела на море. Время от времени видела моторные лодки, перемещавшиеся по морской поверхности. Конечно, я не могла разобрать лиц людей, сидевших в лодках, но всегда представляла себе, что это Нисикимо. Интересно, как он живет сейчас? Он так подробно знал все о промысле тунца, что, может, действительно эта тема была ему интересна. Может быть, он потом реально стал рыбаком, ходившим на тунца на корабле далеко в море. Может быть, иногда возвращаясь на сушу, пересекал залив на моторной лодке. И может быть, одна из лодок, которые мне видно из окна, – его…
«Когда уеду отсюда, пойду в море…» По крайней мере воровать он, надеюсь, перестал.
«Может быть, несколько месяцев, а может, и подольше…»
Он явно собирался сдаться полиции и отработать свою вину, после того как заживет его рана. Наверняка именно это Нисикимо и имел в виду под «пойду в море». Если б в тот день он не выбежал из квартиры, то, наверное, все пошло бы по его плану. Он сам пошел бы в полицию и, отбыв заключение, приехал бы ко мне. Если б можно было отмотать время назад, где бы мы сейчас были, что бы делали?..
Я заметила яркий свет и подняла глаза. Из просвета между тучами пробивались слабые лучи света. Прямо перед островком, одиноко расположившимся в заливе, по направлению к темному морю лился ослепительно-белый свет. И пока я смотрела на него, количество лучей росло, они с равными промежутками между ними освещали поверхность моря. Один, еще один…
– Цветок…
Я затаила дыхание.
Цветок из света, который когда-то расцвел в печальной душе матери Нисикимо. Тот цветок, который он хотел увидеть во что бы то ни стало. Сейчас этот цветок собирался расцвести на поверхности моря. Бесподобно красивые пять лепестков собирались раскрыться белоснежным светом. Все исчезало в ослепляющем свете; я видела только цветок – и в нем представляла себе Нисикимо, постаревшего так же, как и я сама. Я представляла, как он смотрит на то же самое, что и я.
Понимая, что Бог не сотворит одновременно два чуда, как бы мне этого ни
