Растворенные - Мадс Питер Нордбо
Он замолчал и посмотрел на свою полуобнаженную жену. Если завтра исчезнет пятый человек, это, вероятно, последний вечер, когда у него есть время для Хелене, по крайней мере пока они не раскроют это дело.
День пятый – вторник
Было раннее утро. Беата сходила к булочнику и принесла отцу пакет со свежими булочками. В гостиной стоял какой-то затхлый запах, поэтому она поспешила открыть окно. Потом оглядела комнату и вздохнула. Отец не справляется с уборкой, да и вещи повсюду разбросаны. Она тут же почувствовала знакомые ей угрызения совести из-за того, что у нее не получается помогать ему чуть больше.
– Как ты, моя девочка? – спросил отец из кухни и появился в дверях гостиной с подносом, на котором стояли чашки и две маленькие тарелочки. – Ты что-то грустная…
Беата посмотрела на отца. Он был совершенно прав, у нее было тяжело на душе.
– Ты бы гораздо больше знал о моей жизни, если бы хоть изредка навещал нас.
Она тут же почувствовала, что отец обиделся, но разговор с Питером все еще звучал у нее в голове.
– Ты же все понимаешь, моя девочка, – ответил отец. – Я же не могу просто так уехать и оставить маму одну. Ты ведь понимаешь это?
– Ты и до ее болезни не приезжал, – прибавила Беата, отметив про себя, что похожа на маленького неразумного ребенка.
И пошла на кухню, чтобы принести кофе.
Отец не смотрел на нее, когда она вернулась. Сидел, откинувшись на спинку кресла с пустой чашкой в руках.
– Может быть, пришло время подумать о том, что для мамы нужно найти хороший дом, где о ней смогут позаботиться лучше, чем мы?
Беата сделала глоток. Она знала, что будет дальше.
– Но бывают моменты, – продолжал он, поворачиваясь к ней, – когда она совсем такая, как прежде. И я не могу смириться с тем, что в такие вот светлые моменты ей придется слышать от медсестер, что мы сдались. Каждый раз она будет переживать все заново. И для нее будет потрясением то, что мы ее предали.
– Знаю, папа, но когда у нас с Питером появится ребенок, я не уверена, что смогу справляться с работой, Питером, детьми, да еще и приезжать к вам так же часто.
– Тебе что, надо еще и за Питером присматривать? – удивился он.
Беата натянуто улыбнулась. Ее родители вышли на пенсию несколько лет назад. Она родилась, когда им было под сорок, и она была их единственным ребенком. Отец всегда называл ее чудом, потому что на самом деле они не могли иметь детей и уже отказались от этой мечты. Она выросла в интернате, которым руководили ее родители. Интернат во всех отношениях сформировал их жизнь – он стал для них центром вселенной, пока они не уволились после многих лет работы. Теперь они жили в небольшом доме в Вернинге.
– Да-да, нисколько не хочу на тебя давить, – продолжал отец. – И ты знаешь, что можешь пользоваться машиной, когда тебе только будет угодно. – Он показал на площадку перед домом.
Беате откашлялась и смущенно улыбнулась.
– Да, я знаю, и это, конечно, большая помощь.
– Дело в Питере? – продолжал он. – Мы же советовали тебе остаться с Матиасом, и к тому же у вас Силье, так что, возможно…
– Нет, папа, – перебила она его раздраженно. – И ты прекрасно все понимаешь. Когда Матиас продлил свой контракт в Нью-Йорке, у меня не было другого пути, кроме как разорвать с ним отношения.
У нее по-прежнему щемило в груди, когда она говорила об этом вслух.
– Но ведь это была его работа, – защищал отец своего бывшего зятя. – Нельзя же отказаться от работы в посольстве, когда ты собираешься делать карьеру.
– А что со мной? От меня что, ожидалось, что я буду домохозяйкой, сидеть с Силье и два раза в неделю ходить на пилатес?
– Никто такого не говорил, – заметил отец, нахмурившись. – Такой человек, как ты, никогда не будет сидеть без дела.
– Папа, это Матиас бросил нас, а я с самого начала говорила, что останусь в Дании с Силье.
Беата обреченно покачала головой. Как она устала от этих разговоров! Устала оттого, что ей приходится защищаться, хотя после развода прошло уже много лет. Когда Матиасу предложили работу в Нью-Йорке, она сразу поняла, что он согласится, и практически каждый день плакала, когда он не посылал ей через мессенджеры и редкие эсэмэски и половины той любви, которую она посылала ему. Он говорил, что очень занят, и когда он продлил контракт на следующий год, она приняла решение. Сразу после этого она встретила Питера, и это помогло ей пережить развод. Питер был добр и к ней, и к Силье.
– А чем он сейчас занимается? Матиас? – спросил отец, смахивая крошки мака с подбородка.
Беата уныло посмотрела на него.
– Он юрист, работает в Оденсе, кажется. Занимается защитой товарных марок. Не помню, как называется фирма.
– Да, кажется, так.
Отец посмотрел в потолок.
– Матиас так любил твою маму. Она с ним всегда была на одной волне. – Он пожал плечами. – А Питера мы никогда не видим.
– Потому что ты никогда к нам не приезжаешь, – повторила она упрямо.
– А Питер безработный?
Беата вздохнула, сожалея, что не провела утро дома, уютно устроившись на кухне с семьей и булочками с кофе.
– Питер работает над серией статей, которые могут действительно изменить представление людей о религиях, и я горжусь им.
Внезапно зазвонил ее мобильный, говорила она недолго и, как только закончила, встала с дивана.
– Кто-то умер? – с любопытством спросил отец.
– Да… – Беата кивнула. – Пожилая женщина в доме престарелых. Ольга.
– Ох, какая тоска с этими домами престарелых, думаю, маме это точно не подойдет, – сказал он, как будто эта смерть решила все дело. – Ты успеешь перед уходом подняться к ней? Заодно узнаем, проснулась ли она.
* * *
Лиам захлопнул сумку после окончания брифинга. С привлечением дополнительных ресурсов проблем не возникло. Делом о
