Три твои клятвы - Питер Свонсон
– Нет, ты шепчешь. Я тебя едва слышу.
– Хорошо. Дело вот в чем. Когда мы только познакомились, я сказала Алеку, что я девственница. Знаю, знаю, это смешно, но он был девственником – по крайней мере, так он сказал, и было ясно как божий день, что ему хотелось, чтобы я тоже была девственницей. Мне было неприятно лгать, но я солгала, а потом у нас все стало серьезно, и я не могла от этого отвертеться. И еще кое-что… Боже, я не могу поверить, что рассказываю тебе все это, но у меня словно камень с души свалился. Он очень неуверен в себе… ну, в области секса. В нашу первую брачную ночь все прошло наперекосяк. Совершенно очевидно, что он… э-э-э… переживает не только по поводу своих неудач, но, как мне кажется, и по поводу своего размера.
– Он у него маленький? – спросила Эбигейл.
– Скажем так, небольшой, но мне-то что? Я не парюсь. Однако если он узнает, что, во‐первых, я солгала, что никогда раньше не была с парнем, и, во‐вторых, что этот парень сейчас здесь, и что это большой, красивый черный парень…
– Я поняла. Он этого не переживет.
– Верно, не переживет.
– Дамы? – привлек их внимание бармен.
Джилл заказала еще один бокал вина. А Эбигейл подумала, как же невероятно странно, что они обе оказались в столь похожих ситуациях. Она была уже готова сказать, что, по крайней мере, бывший парень Джилл, который объявился здесь на острове, не пытается ее шантажировать, не принуждает к сексу. Но вовремя передумала. Во-первых, она действительно не хотела грузить своими проблемами свою новую подругу, которая явно переживала не лучшие времена, а во‐вторых, не знала, хочет ли она, чтобы кто-то еще на этом острове знал о том, что с ней происходит.
– Не хочу всем этим тебя грузить, – сказала Джилл, возвращаясь от бара к Эбигейл. – Ведь у тебя тоже медовый месяц, и…
– Нет, я рада, что ты мне рассказала. Послушай, это просто досадное совпадение. Вряд ли из этого что-то выйдет, так что просто наслаждайся остатком своего пребывания здесь.
– Есть еще одна вещь, – сказала Джилл и, снова взяв Эбигейл за руку, отвела ее чуть дальше от бара. – Я вообще не наслаждаюсь этой поездкой. Я ненавижу этот остров. Он жуткий. У меня такое чувство, будто за каждым моим шагом следят человек пять-шесть персонала. Они повсюду. Скажу честно: если из-за двери выскользнет еще один человек и спросит, чего мне хочется, боюсь, я закричу.
Эбигейл рассмеялась.
– Я понимаю, о чем ты.
– Ну правда же? То есть кухня здесь хорошая, напитки хорошие, и наш домик красивый, но серьезно, я не раздумывая отдала бы все это прямо сейчас за какой-нибудь пошлый курорт в Канкуне, с другими веселыми парами, плохой едой и «Пина-коладой» в пластиковом стаканчике. Мне позарез нужна капелька долбаного солнца. Посмотри на мою кожу – я превращаюсь в призрака. – Джилл подняла руку, давая Эбигейл на нее взглянуть, и та вновь невольно рассмеялась, слегка устыдившись того, что ранее осуждала Джилл за ее ринопластику и худое тело. – И вообще, здесь просто мало людей и вообще нет других женщин. Слава богу, что есть ты. И мне нравится бассейн; но, когда там одна я или я и мой бывший парень, мне делается страшно.
Эбигейл кивнула.
– Да, бассейн немного пугает, особенно когда ты там совсем одна.
– Вот-вот.
– Знаешь что? Давай пойдем туда вместе завтра утром перед обедом. Потусуемся в бассейне-гроте, закажем «Пина-коладу» и попросим, чтобы ее принесли в пластиковых стаканчиках…
– Боже, ты уже сейчас подняла мне настроение! Мы правда можем это сделать?
– Конечно. Ты и я. И, наверное, стоит пригласить мужей пойти с нами, если они захотят.
– Мой не захочет. Может, он и пойдет, если я уговорю его это сделать, но он заявил, что не любит плавать. Недавно он сильно похудел – если быть точным, потерял около ста пятидесяти фунтов[12], – поэтому у него есть лишняя кожа, и мне кажется, он ее стесняется.
– Понятно, – сказала Эбигейл.
– Боже, я сегодня разболталась… Выболтала тебе все мои секреты, и теперь ты знаешь почти все о моем муже. Пожалуйста, расскажи мне что-нибудь скандальное о себе, чтобы я не чувствовала себя полной идиоткой.
И вновь Эбигейл едва не рассказала этой незнакомке о своем щекотливом положении, но что-то ее удержало. Вместо этого она сказала:
– Что ж, я тоже ненавижу это место. Я даже позвонила сегодня лучшей подруге, Зои, просто чтобы услышать ее голос.
– Как ты ей позвонила? – спросила Джилл, сделав большие глаза.
– По стационарному телефону в офисе. – Эбигейл мотнула головой в сторону балкона. – Вообще-то, я сказала ей, что перезвоню сегодня вечером, потому что нас прервали, и нам еще нужно было кое-что обсудить. Я надеялась пробраться туда сейчас.
– Давай. Я тебя прикрою – скажу им, что ты пошла в туалет.
– Да, можем сделать так, – сказала Эбигейл.
– Иди. И мы встретимся завтра, хорошо? – сказала Джилл.
– Да, давай так и сделаем. В одиннадцать тридцать в бассейне в гроте? Может, даже пообедаем. Закажем что-нибудь вроде начос.
– Будет рай на земле, – сказала Джилл.
Эбигейл допила свой «Бейлис» и, поставив пустой стакан на барную стойку, непринужденно пошла к лестнице, ведущей в офисы на втором этаже. Перешагивая через две ступеньки, она быстро поднялась по лестнице и – к своему счастью – увидела в коридоре наверху свет. Когда добралась до двери офиса, та оказалась закрыта. Эбигейл постучала и подождала ответа. Ответа не последовало, и она распахнула дверь, чувствуя себя преступницей, как будто делала нечто незаконное. Но ведь ей разрешили подняться сюда ранее, чтобы позвонить, и Эбигейл решила, что ничего страшного, если она сделает еще один звонок. Если ее застукают или если Брюс узнает, она всегда сможет сказать ему, что у Зои кризис и она сочла своим долгом перезвонить ей сегодня вечером.
Дверь за ней закрылась; Эбигейл немного постояла, давая глазам привыкнуть к полумраку комнаты, а затем направилась к столу, за которым сидела ранее, взяла телефон и набрала номер Зои.
– Эб? – Зои сразу же взяла трубку.
– Привет, это я.
– Я так рада, что ты перезвонила…
– Всё в порядке?
– Да, просто я целый день занималась работой детектива и хочу этим похвастаться.
– Ты нашла его?
– Думаю, да, я нашла его, но не уверена полностью… Его имя вовсе не Скотт Баумгарт. Я почти уверена, что это Эрик Ньюман.
– Как ты его отыскала?
– Сначала я
