Неосновной инстинкт - Юлия Олеговна Чеснокова
— Не мучайся, — остановил его руку Дэхён. — Там живет Айли, подруга Рэй.
— А ты откуда знаешь? — успокаивался Чоноп, уже придумав десяток шуток-подколов над другом.
— Я как раз и собирался с вами об этом поговорить… хотел сказать сразу всем, но начнем с вас… — Дэхён отошёл от них к креслу, положив руки на его спинку. Товарищи обратили к нему свои заинтригованные взоры. — Рэй… я с ней встречаюсь, и мы будем жить вместе.
— Рэй? — повторил Чоноп. — Легавая?
— А ты сам кем работал до отлёта из Сеула, не напомнишь? — вступился Дэхён.
— Я был на задании, — возмутился Оп. — И я не закончил академию, а она коп до мозга костей, правду тебе говорю.
— Она не коп до мозга костей, — снова принялся отрицать приписываемые его возлюбленной качества артист. — Она очень преданная своему делу, но её преданность говорит о ней лишь то, что она всегда верна тому, с чем связывается.
— И она знает, кто мы! — спор друзей оставил Ёндже в стороне, и он молча наблюдал, поскольку как золотой не был известен никому, кроме сестры Айли — Мэи, а Рэй он и сам лично не знал, только издалека и видел.
— Тем лучше! Она будет за нас… от неё не нужно ничего скрывать. Я хотел бы её вам всем представить…
— Я не свечусь! — поднял руки Ёндже, отказываясь от знакомства.
— Я её уже знаю… — промямлил Чоноп. — Она наваляла мне два года назад на практике тхэквондо…
— Она и мне наваляла, — взметнул ладонями Дэхён. — Именно так мы и познакомились, что теперь?
— Я не доверяю женщинам, — вздохнул Ёндже. — Бывает, познакомишься, проникнешься симпатией… — он посмотрел через плечо на монитор. — А они уже гуглят тебя, как гея…
— Я не имею ничего против, — начал сдаваться Чоноп. — Конечно, женщины среди золотых это… невозможно, — никто из них не поправил насчет Сунён. Её все воспринимали «боевым товарищем», да она и не была золотой, а с попадаловом по рождению не поспоришь. — Мой брат всегда говорил, что иногда девушки помогают исполнять миссию, а не портят всё.
— Во-от! — оживился Дэхён. — Послушай мудрого старшего брата.
— Давай дождёмся решения Гука? — предложил Ёндже. — Поговори с ним, как он скажет, так и сделаем. — Вступивший на свой страх и риск в серьёзные отношения, не предвкушая положительного решения, побрел на выход. Он знал, что мнения друг о друге у Рэй с Гуком взаимные, и адвокат вряд ли распахнёт объятья девушке, которая ни в грош его не ставила и не уважала за то, что он якобы предал доблестную форму спецназовца. Как их примирить? Компьютер опять издал дреньк, и Ёндже, развернувшись на стуле, щёлкнул по сообщению: «Ю Ёндже преступления».
— Айли… — прошептал он, берясь за очки и готовясь проверить, что ничего лишнего о нем виртуальная сеть не содержит. Химчан затирал любые упоминания их историй в базах, и даже в полицейских архивах нельзя было найти ничего, кроме их паспортных данных. — Милая леди, вы ничего обо мне не найдёте…
В душе шумела вода и Гук, повесив куртку и пройдя в спальню, включил слабый свет ночника, в противоположном углу от которого стояла детская кроватка. Над ней был и свой светильник, но раз ребенок спал, то тревожить его никак нельзя. Склонившись над крошечной дочкой, мужчина осторожно провел пальцем по лобику и щечке, взял в два пальца сжатый кулачок и, спокойно выдохнув, устало улыбнулся. Лучше не брать на руки — проснётся, будет плакать. Наверняка Херин укладывала её не один десяток минут. Когда режутся зубы — это очень беспокойный период. Он вроде как знал обо всём этом, но как-то со стороны, присутствуя, но не участвуя. Столько дел, столько суеты… Рин права, Бомми вырастет, не зная толком, как он выглядит, хотя он каждый день, в общем-то, ночует дома. Вода выключилась. Она должна увидеть свет и понять, что он вернулся — не испугается. Он развернулся ко входу, слушая её тихие шаги в пушистых бледно-розовых тапочках. Херин остановилась на пороге, глядя на него, и суша полотенцем волосы.
— Доброй ночи, — прошептал Гук.
— Доброй… — явно ещё сердящаяся, ответила она, и двинулась вперед, но муж пошел навстречу и не дал пройти и половины пути, перегородив ей дорогу. — Надо же, сегодня даже не под утро вернулся… — пожаловалась она сдержано.
Без лишних слов впившись в её губы, Ёнгук стал толкать Херин на выход из спальни. Поупиравшись, она не смогла его пересилить, и пришлось идти назад спиной, боясь споткнуться. Но Гук придержал её за талию и вытолкал в зал. Помня слова Санха, который умудрялся уже четыре года изменять своей девушке, не быть пойманным и почти не ругаться со второй половиной, мужчина применил его тактику; завалив жену на диван, он не дал ей больше жаловаться и возмущаться и, с лихвой отдав супружеский долг, добился выражения прощения на лице Херин, счастливой улыбки и безмятежного посапывания заснувшей после всего. Накинув на неё теплый плед, выдохшийся немного и сам, Ёнгук прокрался в кабинет и опять зарядил компьютер. Думай голова, думай! Что ещё может вывести на след убийц? Их же несколько, а не один, должно быть проще найти, почему же всё так запутанно? Если он услышит или прочтет ещё хоть об одном найденном трупе какого-нибудь парнишки, то начнёт творить бесчинства сам, честное слово. Он будет пытать даже промышляющих дурью бродяг, чтобы они выдали всё, что видели или могли слышать. Привозили ли жертв из других стран или находили здесь, те, кто брал их в свои руки тут — уже мертвы, они их перестреляли, добывая информацию, а они ничего и не знали, это лишь посредники, поставщики. Выше должны быть заказчики или ещё хоть один посредник. Допустим, преступление должно происходить где-то, значит, в курсе хозяин того места, где всё проходило. Но такие дела тоже можно производить анонимно. Поступает заказ на аренду помещения, по электронке, телефону или через нанимаемое для передачи информации лицо. Владелец клуба или подвальчика может и не знать, кому
