Убийца с автострады. История маньяка Рэнди Вудфилда - Энн Рул
Кристина определенно пришла домой почти сразу после ухода убийцы. Приди она чуть раньше, жертв могло быть больше.
– И дело Маунтин-Гейт, похоже, не единственное дело такого рода, – продолжал Бернетт. – Субъект, одетый в зеленую куртку, джинсы, перчатки и теннисные туфли, с пластырем на переносице, разыскивается для допроса по делу об изнасиловании, похищении и содомии в Реддинге третьего февраля. Еще одно происшествие случилось на следующий день в Ирике. Плюс я нашел ограбление «Уинчеллс донат» в городе Грантс-Пасс двадцать девятого января, ограбление продуктового магазина в Медфорде и – сегодня же – ограбление мотеля в Эшленде четвертого февраля.
– Думаю, мы ищем одного и того же человека, – заключил Коминек. – Столько юрисдикций, разных округов, и всем им нужен только один парень.
Они пообещали оставаться на связи. Детективы службы шерифа округа Шаста поищут упоминания о делах, где фигурировал пластырь, в Северной Калифорнии и Южном Орегоне. Коминек проверит севернее Юджина.
Округ Шаста был не единственным, чье управление полиции откликнулось на телетайпы Коминека с запросами о подобных случаях. Откликов было гораздо больше, чем он ожидал. На него обрушился целый шквал сообщений.
Глава 9
В период с июля 1979 по март 1981 года Рэнди Вудфилд сменил так много мест работы и так много адресов, что его надзорному офицеру Джуди Пуллиам было трудно за ним уследить.
Обычно он подделывал свои заявления о приеме на работу таким образом, чтобы не объяснять тот четырехлетний перерыв, в течение которого он пребывал в исправительном учреждении. Делалось это просто: Рэнди вычитал четыре года из своего возраста. Он вообще не любил признаваться даже самому себе, что ему тридцать лет. Да и на вид ему редко давали больше двадцати пяти.
От женщины к женщине Рэнди переходил еще чаще, чем менял работу. Он искал такую девушку, которая полностью попала бы под власть его обаяния. Понятно, что мужчина, в течение четырех лет обходившийся без сексуальных партнерш, будет жаден до плотских наслаждений. К Рэнди это относилось в полной мере; он просто изголодался по сексу. В своих поисках подходящих кандидаток он проявлял немалую изобретательность. Сразу после освобождения из тюрьмы в июле 1979 года он последовал за двумя симпатичными молодыми женщинами по автостраде I-5, обогнал их и посигналил. Девушки остановились, опустили стекло и спросили, не хочет ли он поплавать. Он кивнул и последовал за ними до их квартиры.
Этот день прошел хорошо, и два дня спустя он позвонил одной из девушек, Мойре Бэндон. К середине августа они уже жили вместе. Вскоре после этого Мойра с огорчением обнаружила, что подхватила герпес. Она простила Рэнди за это, и их отношения продолжались до ноября, когда они поссорились и Рэнди съехал. Помимо герпеса, ей остался от него еще один подарок: фотография Рэнди в обнаженном виде. Он продолжал звонить ей в течение следующих полутора лет, и они поддерживали дружбу, даже несмотря на то, что романтики в их отношениях не осталось.
Уволившись из «Тектроникс», Рэнди устроился барменом в заведение под названием «Бодрая черепаха». Его коллегам казалось странным, что он как будто зациклился на девушках шестнадцати-семнадцати лет. Впрочем, они находили его добродушным и «довольно милым парнем», хотя и удивлялись тому, что все его близкие друзья – женщины. Рассказывая о Рэнди, они отмечали, что он «общается на уровне восемнадцатилетнего подростка. И вообще у него образ туповатой блондинки – хотя он мужик».
В период работы в «Бодрой черепахе» Рэнди познакомился с симпатичной женщиной всего лишь на пять лет моложе него и работавшей в банке. Она встретила его на улице, когда он катался на мотоцикле, и поначалу нашла привлекательным, но позже увидела в нем черты, которые ее беспокоили. Он был настолько одержим женской грудью, что казался ей «извращенцем». Впрочем, на самом деле их разлучило почти полное отсутствие общения.
– Он просто был не очень умным, – объяснила она детективам, которые допрашивали ее годы спустя. – Мне стыдно думать, что я вообще встречалась с Рэнди. Все закончилось довольно быстро.
Рэнди пришел в ярость, когда кассирша банка порвала с ним, и сказал коллегам в «Бодрой черепахе», что хочет отомстить. Однако, побесившись два дня, он притих и перестал говорить о разрыве.
Официального увольнения не было, но в баре он больше не работал – стороны договорились расторгнуть трудовое соглашение.
Покинув «Бодрую черепаху», Рэнди устроился в таверну «Кран» на шоссе Бивертон – Хиллсдейл в городе Бивертон, штат Орегон. Работу он нашел по объявлению в газете, которое разместили владельцы таверны «Кран» в конце марта 1980 года. Его приняли 9 апреля на должность сменного бармена и помощника менеджера. Он работал в ночную смену с шести вечера до половины третьего ночи. Зарплата его составляла 250 долларов в неделю плюс чаевые. Там платили хорошие деньги и было много женщин. Рэнди нравилось там, но первого октября его уволили. Работодатель вспоминает, что Рэнди вел себя скромно, говорил тихо и не проявлял той уверенности и твердости, которых требовала работа. При всех своих физических данных он не мог, например, выгнать из заведения драчливых пьяниц и в результате не пользовался большим уважением у более молодых сотрудников.
Через неделю или две после увольнения Рэнди из кассы таверны «Кран» похитили 3000 долларов. Замок на входной двери взломан не был, и единственным, кроме владельцев, кто имел ключ от заведения, был Рэнди. Хозяева отправились в дом Рэнди на озере Осуиго, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, и в конце концов нашли его прячущимся на чердаке. Он отрицал факт кражи и негодовал по поводу того, что его обвинили. Рэнди написал своим бывшим работодателям письмо с плохо завуалированной угрозой. Позже он с некоторым даже бахвальством признался одной из своих немногих платонических подруг, Дикси Паллитер, в ограблении таверны «Кран».
После этого случая о нем стали распространяться плохие слухи, и Рэнди не смог найти другую работу бармена. Он сменил несколько мест, но таких условий, как в «Кране», не находил. Некоторое время он работал в одной из пиццерий «Шейкис», затем продавцом в магазине «Севен-Илевен». Из последнего его тоже уволили, хотя официально
