Тайна Мэри - Грейс Ливингстон Хилл

– Но Трайон, это невозможно, – с достоинством ответила миссис Данэм. – Я перерыла этот шкаф вдоль и поперек.

– Тем не менее, мама, прошу, посмотри еще раз. В шкафу темно. Советую поискать с фонариком.

– Конечно, если хочешь, – чопорно ответила мать, – можешь и сам поискать.

– Увы, сейчас мне некогда, – трусливо ответил Трайон. – Но ты тоже посмотри в своем шкафу, мама. Наверняка плащ найдется. Не мог же он сам уйти из дома, а наша Нора не воровка, я точно знаю. Обвинять ее – полный абсурд. Прошу, поищи как следует. До свидания; мне пора в город, и я не знаю, когда сегодня вернусь. Если найдешь плащ, позвони в контору, а если не найдешь, я сегодня же куплю тебе новый.

– Я его не найду, – сурово ответила мать, – но, конечно, поищу, раз тебе угодно. Хотя знаю, что в доме его нет.

Трайон поспешно откланялся: он не хотел присутствовать дома в момент, когда плащ найдется.

– Что-то тут не так, – проговорила миссис Данэм, с видом оскорбленного достоинства высунувшись из шкафа в коридоре с потерянным плащом на вытянутой руке. – Может, твой братец решил нас разыграть, как думаешь, Корни? Я никогда не понимала шуток.

– Не говори глупости, – фыркнула практичная Корнелия. – Я думаю так: Норе все известно, а Трайон просто ей помогает.

– На что ты намекаешь, Корнелия? По-твоему, твой брат пытался нас обмануть? Родную мать и сестру?

– Я этого не говорила, – ответила Корнелия, вздернув подбородок. – Плащ тебе вернули, но советую внимательно следить за другими вещами. Лично я не намерена больше пускать Нору в свою комнату.

Глава 8

Тем временем для девушки в Чикаго началась новая трудная жизни. В этом испытании ей пригодился дисциплинированный ум, тонкий художественный вкус, хрупкое, но здоровое тело и руки, которые хоть и были неумелыми, но не боялись труда. К своему удивлению, она обнаружила, что ей не хватает сил на выполнение работы, которую она когда-то беспечно приказывала выполнять другим. Как она ни пыталась, ей не давалась стирка и глажка столовых салфеток и изящных вышитых льняных скатертей. Сила воли способна на многое, но отнюдь не всегда может компенсировать отсутствие навыка. Девушка, изучавшая сложные предметы в колледже и поражавшая талантом великих европейских музыкантов, вдруг обнаружила, что не может как следует вымыть окно. Результат не нравился даже ей самой, а хозяйке – тем более. Вдобавок она удивилась, что вообще должна выполнять эту работу. Но она легко умела приспосабливаться и благоразумно рассудила, что если добьется успеха на новом поприще, то уже никогда не пропадет в чрезвычайной ситуации.

Тем не менее, когда прошло несколько недель, заполненных утомительным трудом, она обнаружила, что, хотя ее мастерство сервировки стола и прислуживания за обедами и ужинами высоко ценилось, оно не могло компенсировать полного неумения в остальных домашних делах, и по взаимному согласию они с миссис Райнхарт решили разойтись.

На этот раз она получила рекомендации и с легкостью нашла новое место. Постепенно, поработав в нескольких домах, она осмелела и начала предъявлять некоторые встречные требования, и в результате оказалась в доме, где ее способности ценили и не требовали делать работу, которая получалась у нее откровенно плохо. Она освоилась в новой жизни, перестала опасаться слежки и не боялась выходить на улицу. Но по вечерам, поднимаясь в свою убогую комнатушку, ложась на жесткую кушетку и укрываясь тонким одеялом, она содрогалась при мысли, что теперь ей вечно предстоит влачить столь жалкое существование. Она была обречена крутиться в колесе, из которого не было выхода, и в ее жизни не было никого, кто знал бы ее и любил.

К тому же в любой момент враг мог ее выследить.

Потом приехал хозяйский сын, которого с позором выгнали из колледжа, и начал донимать ее любовными притязаниями. Наконец ее положение стало отчаянным; она боялась снова что-то менять, ведь работать в этом доме было легче, чем в других, да и платили больше, но с каждым днем она все больше убеждалась, что не в силах больше терпеть приставания юноши. Другие слуги относились к ней не просто недружелюбно, а откровенно ей завидовали и презирали за благородные манеры, красивую речь, изящество и преданность хозяйке, выделившей ей отдельную комнату.

Иногда, лежа в холоде и темноте, она вспоминала юношу, который ей помог; он обещал оставаться ей другом и просил сообщить, если понадобится помощь. Изголодавшемуся сердцу отчаянно не хватало сочувствия и доброго совета. Ей снилось, как он несется к ней по бескрайним равнинам и торопится ее утешить, но она всегда просыпалась прежде, чем ему удавалось добраться до места.

Глава 9

Примерно в то же время юридической фирме «Блэкуэлл, Гановер и Данэм» поручили сложное дело, для которого необходимо было опросить свидетелей в Чикаго и окрестностях. Младший партнер охотно взял эту работу на себя, и судья Блэкуэлл с радостью согласился.

Войдя в спальный вагон и поставив на нижнюю полку чемодан, Трайон Данэм вспомнил вечер, когда он ехал в том же поезде со своей спутницей, которая в последнее время постоянно занимала его мысли. Он понял, что не успокоится и не сможет вернуться к нормальной жизни, пока не найдет ее и не узнает ее тайну. Если окажется, что она в безопасности среди друзей, он, вероятно, сможет о ней забыть, но при мысли о ней биение его сердца всегда ускорялось, и он знал, что, если понадобится, он придет ей на помощь, даже если придется рисковать жизнью.

Всю дорогу он планировал, как будет ее искать, пока не осознал, что отправился в Чикаго именно за этим, хотя знал, что такой настрой не помешает ему добросовестно и тщательно опросить свидетелей.

Прибыв в Чикаго, он поместил несколько объявлений в ежедневные газеты, решив, что это безопасный способ связаться с девушкой, не вызвав подозрения ее врагов.

Если М. Р. в данный момент находится в Чикаго, просьба связаться с Т. Данэмом. Это важно.

Друг миссис Боуман хочет поговорить с леди, которая ужинала с ней 8 октября. Просьба связаться с ней по адресу: Т. Д., а/я 7, редакция газеты «Интер-Оушен».

«Мэри», сообщите, где и когда можно поговорить с вами о важном деле. Трайон