Солнечный ожог - Сабин Дюран
Я побрызгала себе в лицо водой, потом долго пила из-под крана. Выпрямившись, вытерла рот ладонью. Потом долго и пристально смотрела на свое отражение в зеркале.
Я так на нее похожа.
Глава седьмая
Я сидела в интернете до раннего утра – прочесывала разные сайты, изучала карты и соцсети. Люди ходили туда-сюда по коридору, и один раз мне показалось, что задребезжала дверная ручка, словно кто-то пытался войти. Сев на корточки, я притаилась за дверью, просто на всякий случай. Но спустя пару минут шаги стали удаляться.
Я ненадолго прилегла, но, едва закрыв глаза, вспомнила, как Лулу засмеялась, когда я сказала: «Кухня Нонны», как бретелька от майки соскользнула с ее плеча, когда она флиртовала с Шоном, и как я подумала, что она заметила, что я стащила ее заколку, но ничего не сказала. У меня в груди стало так тесно, словно ее придавили чем-то нереально тяжелым.
В шесть утра я приняла душ. Помыла голову и подсушила волосы полотенцем. Выдавив пасту на палец, почистила зубы. Мои шорты и футболка были все в грязи, и мне пришлось открыть ее чемодан, чтобы найти что-то из одежды. В том, чтобы надеть что-то из ее вещей, было нечто невыносимо интимное, но выбора у меня не было. Я нашла платье, на котором еще болтался ярлык с указанием цены, а значит, она его хотя бы не носила. Но она его выбрала, она его купила, а это уже плохо. Его перед был украшен крошечными зеркалами – такие вещи можно найти на рынке в Джайпуре, – но на этикетке значилось «Эггногг, Шордитч». Ее кроссовки были мне великоваты, поэтому я напихала в мыски туалетной бумаги. Еще нашла шляпу с полями, которые скроют мое лицо.
Потом я извлекла симку из ее телефона, засунула ее в книгу о суданских сестрах и прошлась по комнате, проверяя, не забыла ли чего, и вытирая все, к чему прикасалась, даже веревки, которые открывают занавески.
В 7:05 я подтащила к окну стул и села в засаду.
На часах было 9:37, когда появился Шон, – на час раньше, чем я предполагала. Значит, в кровати сегодня не разлеживался. Он был злее или же настроен более решительно, чем я надеялась. Я наблюдала за ним через тюль, сердце глухо стучало у меня в груди. На нем были темно-серые хлопчатобумажные брюки-слаксы и белая рубашка поло – полуофициальный наряд солидного человека. Он пару раз почесал подбородок – только что побрился, – сдвинул солнцезащитные очки с головы на нос и свернул налево, по направлению к «Раулю». Он был так же предсказуем, как любой из его объектов: сначала круассан и кофе, а уж потом дела.
Я пулей выскочила из номера и понеслась по коридору. С грохотом спустив чемодан на один лестничный пролет, оставшуюся часть пути я преодолела осторожно, шаг за шагом. Снизу не доносилось ни звука, ни шевеления, так что я продолжила спускаться, медленно и максимально тихо, до самого низа. Потом волоком дотащила чемодан до двери пожарного хода – шагов пять, не больше. Сквозь ячейки сетки внутри армированного стекла я видела входную дверь и улицу. Преодолеть расстояние от одной двери до другой и выйти на улицу можно меньше чем за минуту. Я надеялась, что на ресепшене никого не будет. Но за стойкой сидела опрятная блондинка, которую я уже видела.
Отпрянув от двери, я стала быстро соображать. Инстинктивно мне хотелось сбежать, но, может, так даже лучше: нет риска того, что кто-то из отеля обратится в полицию. Чем меньше переполоха на этом этапе, тем лучше.
Девушка за стойкой окинула взглядом мой чемодан, когда я приблизилась к ней, и на идеальном английском спросила, все ли мне понравилось. Мне показалось или вид у нее был настороженный? Может, ее встревожило мое выражение лица? Я попыталась улыбнуться.
Я сказала ей, что все было просто замечательно. Я назвала свое имя, и она проверила информацию в компьютере.
– Никаких дополнительных расходов? – спросила она, не отрывая глаз от экрана. Я покачала головой. Я ждала, заставляя себя дышать. Когда платишь наличными, иногда это вызывает подозрение. Мне не хотелось ошиваться здесь, пока она будет звать менеджера.
Постучав по клавиатуре, она подняла на меня глаза.
Я попыталась сглотнуть, но во рту у меня пересохло.
– Что ж, у вас уже все оплачено.
– Что, правда? – Я издала смешок.
– Да, все оплачено заранее, через сайт бронирования.
– Точно, – я кивнула, – вот я идиотка. Извините.
– Вызвать вам такси?
– Нет. – Я схватилась за ручку чемодана. – Не нужно. Прогулка пойдет мне на пользу.
– Едете дальше в какое-нибудь приятное место?
– Сяду на «Евростар», – сказала я, – и в Лондон.
Наклонившись, я побарабанила пальцами по стойке. Чем больше при общении с тобой человек задействуют свои органы чувств, тем с большей вероятностью он тебя запомнит. Послание для Шона, когда он спросит.
– Поеду домой.
На улицах Сент-Сесиль было полно народу – из центра города шли люди с тяжелыми сумками. Базарный день. Я максимально ускорила шаг, но ссутулила плечи и заставила себя сильнее покачивать бедрами. Походка – один из наших главных отличительных признаков. По лицу не всегда узнаешь человека, пока не окажешься с ним нос к носу, а знакомую манеру ходьбы приметишь и с двухсот ярдов.
Я заранее приглядела салон связи и теперь заглянула в него, чтобы купить предоплаченный телефон. Я опустила айпад Лулу в урну возле магазина. Автовокзал был в паре минут ходьбы, на главной дороге вдали от моря. Да и не вокзал это был, а просто остановка. Две женщины, сгорбившись, сидели на скамейке под поликарбонатной крышей, поставив между ног тяжелые сумки с покупками.
Я купила билет в киоске и укрылась за столбом в дальнем углу. Было душно, пластик раскалился от солнца. Мне было жарко, лицо и подмышки вспотели, голова под шляпой взмокла. Нужно было остановиться и купить бутылку воды, но теперь уже поздно. Выходить из укрытия рискованно.
Я специально пришла впритык к отправлению, но автобус опоздал на пять минут – пять мучительных минут у всех на виду. Наконец он подъехал к остановке, затормозив с шумным вздохом. Водитель открыл багажное отделение, чтобы я положила туда чемодан, и я забралась по лестнице в салон.
Воздух в автобусе был затхлый, пахло застаревшим потом и одеждой, пропитанной сигаретным дымом. Глядя себе под ноги, я прошла мимо нескольких пустых сидений и заняла место примерно в середине салона. Это было компромиссное решение:
