Смена локации - Юрий Николаевич Москаленко

— От же-ж, блин, о чём я вообще? Это ж и есть склеп! Ть-фу…

Сплюнув через плечо и махнув рукою наотмашь, дабы прогнать последние капли неуверенности, я как следует изготовился, отставив назад правую ногу, и-и-и… Долбанул.

Тра-а-ах! Хрь-ря-сть!

— Бл-ли-ин, да что за ночь-то сегодня, н-нафик?.. — я еле сдержался, чуть не выругавшись гораздо витиеватее и по вполне обоснованной причине.

Всё получилось, но так бездарно. В общем, дверь оказалась очень трухлявой. В результате моего сокрушительного натиска нога проломила деревянное полотно и в нём же застряла. Но это ещё не всё.

Скобы запора тоже не выдержали и дверь распахнулась, увлекая и меня за собой. Нога-то зацепилась за края слома, а я долбанулся затылком, рухнув плашмя на каменный пол.

Свезло ещё, что сознание не потерял, пусть и лежу теперь в неестественном положении и осматриваюсь, скашивая взгляд по сторонам и водя головой то туда то сюда. М-да, благо снаружи оказалось немного светлей и пейзажик тот ещё открывается, вкупе с поправкой на тёмное время суток, дополняющее картину мистическими красками.

Могильные камни перемежаются с застывшими изваяниями и памятными обелисками, возвышаясь над туманной позёмкой, словно скалистые острова мрачного архипелага. Самих могильных холмов, как и тропинок с дорожками, не видно совсем из-за серо-белёсой дымки, стелющейся по самой земле. Тут есть и скульптуры неизвестных звероподобных людей и животных, кажущихся нелепым творением сумасшедшего зодчего, потерявшего разум и утратившим связь с миром реальности.

Странно, но я не вижу крестов и других отличительных знаков, встречающихся на каждом из кладбищ существующих в мире и указывающих на вероисповедание упокоенных. Я что, попал на захоронение к злобным сектантам? Но таких, вреде как, не бывает. Или бывает, но я не слыхал?

Озноб прокатился волной по телу от макушки до пяток, несмотря на сносную температуру окружающего воздуха ночи. Холодок заглянул в каждую клеточку моего организма, взвинтив нервы до крайнего состояния, приближая наступление паники.

— Придурь… Из мортиры ещё бы пальнул! — сверху раздалось замечание с ворчливыми нотками критики. — Погромче — мол, тут я, — дополнил некто, причём, достаточно молодым девичьим голосом.

У меня чуть сердце не лопнуло и я не знаю, отчего не заорал во всю глотку.

— Если этот бестолочь так и продолжит валяться ногами наружу — его заметят, а следом и нас, — рассудительно подключился другой девичий персонаж, и с теми же признаками лёгкого раздражения.

— Х-м, мак пить дать, при такой-то яркой Луне! — с ней согласились.

— Слышь там, внизу? Болезный хворью падучею, реагировать будешь? — этот вопрос уже непосредственно для меня прозвучал.

— Вы мне? — задал я самый дебильный вопрос из возможных, над которым всегда сам угорал, если такое в фильмах встречалось. — Блин, глупо выходит… — буркнул я и предпринял попытку освободить ногу.

Из-за возни, разумеется, дверь опять заскрипела ржавыми петлями и жуткий скрежет врезался в слух, заполняя пространство вокруг. Тишина ещё эта, кладбищенская, словно назло усилила неприятное действие звуков. Посему, неописуемое раздражение зародилось в душе и закипело. Наверняка не у меня одного.

— А ну — замер там! — моё беспонтовое и громкое занятие резко и грубо прервали. — Екатерина Фёдоровна, дозволь я спущусь, пособлю? — следующее обращение прозвучало с почтением и точно не мне.

— Давай-давай, голубушка, — согласилась обладательница первого голоса, то есть, эта самая Екатерина. — Только руками его поменьше касайся, вдруг там бродяжка, коего и в самом деле хворюшка одолевает, — дополнила она чуть строже.

Несмотря ни на что, я внутренне обрадовался и прекратил свои безрезультатные потуги.

А реагировать на сравнение себя с бомжами счёл преждевременным, ибо моё вынужденное одеяние точно не блещет дороговизной бутиков с супермаркетами премиум класса. Скорее всего, я выгляжу как раритетный хлам, найденный в старом шкафу, спустя долгое время после его путешествия на ближайшую свалку.

Помощница появилась бесшумно и сразу меня озадачила…

— Ть, а вертится, аки та вошка на гребешке — ступню разверни и всё получится, — дала она указание, которое я выполнил с небольшими напрягами.

Девица критически прищурилась, что я подметил при свете луны, и направила ступню в пролом в нужном изгибе.

— Вытягивай! — кивнула она.

Я послушно приложил некое незначительное усилие и освободился из западни. Простенько получилось, вовсе не сложно. Я и сам мог бы справиться, при условии спокойного состояния духа и должной умственной концентрации, соответственно.

— Вот и всё! — строгая барышня брезгливо отряхнула ладони.

— И как звать-то тебя? — я предпринял попытку завязать разговор и тут же наткнулся на острый взгляд девушки, близкий по смыслу к состоянию гнева.

Пришлось даже назад немного податься от неожиданности, и упереться спиной в косяк старой двери.

— Очень советую не допускать таких вольностей впредь, — заговорила она полушёпотом, словно змея зашипела. — Не знаю, насколько сильно блажен твой разум, но даже очень добрые люди способны отрезать тебе твой дерзкий язык за такое, — продолжила она сеанс выплеска злости, приводя меня в ужас. — Если Госпожа услышала бы твою речь, то кинжал сразу вонзился бы в твоё горло! Сиди тут и сделай так, чтобы про твоё существование мы все позабыли! Дверь закрой за собой и тихонько смотри через щели, ели жить не наскучило…

От такого неожиданного приветствия, я буквально выпал в осадок и ответить ничего не сумел.

Завершив свой угрожающий спич, девица исчезла из виду, словно её и не было. Ну, а я остался охреневать в одиночестве, ломая голову над произошедшим.

Вообще, честно говоря, я ничего не понимаю! Предельно ясно только одно — позвонить по мобильнику мне не дадут, а если стану настаивать, то просто прирежут. Причём, прирежут, и им, судя по всему, ничего не сделают за содеянное. Я это задницей своею почувствовал, когда фифочка на меня злобно зыркнула.

Однако, слова злющей девицы, связанные с необходимостью спрятаться, я воспринял серьёзно и выполнил указание, схоронившись в склепе за дверью, которую спешно прикрыл. А хрен его знает, что там дальше стрясётся в сценарии, ведь чего-то девушки ждут, сидя ночью на кладбище?

Короче, я занял скрытную позицию за дверью, сев напротив пролома в её полотне. Проверил удобство посадки, дабы не двигаться как можно дольше и не раскрыть своё присутствие неожиданным шумом, если конечности вдруг затекут. И теперь вот — сижу, жду неизвестно