Дикие питомцы - Медланд Амбер

Инвестиции во внешность окупаются сторицей. Так что добавь в свой арсенал много-много солнцезащитного крема и ботокса. В тренажерку ходи, как на работу, потому что быть красивой – и есть твоя работа. Сластена просто обязана выглядеть сногсшибательно, чтобы у Сахарка повышалась самооценка.

Пишу Нэнси, как это интересно – делать из себя символ. А она отвечает: то есть основной темой своего литературного творчества ты решила выбрать абстрактное мужское желание? Я выключаю телефон. Такой опыт Нэнси никогда не получить. И Эзре тоже, какой бы гламурной не стала теперь его жизнь. Это мое и только мое. Мое мое мое мое мое.

Вечером Нэнси приносит домой цветы – гвоздики и гипсофилы.

Не надо было, говорю я.

Я готовлю пасту, а она трещит, тщательно выбирая безопасные темы. Мы высмеиваем разных знакомых. В пальцах покалывает, я сжимаю их, разжимаю, потом жалуюсь, что у меня что-то заело в спине, и Нэнси втыкает большие пальцы в ямку у меня под ключицей. Мы пытаемся посмотреть серию «Секса в большом городе», но видео все время подвисает. Полоса на экране никак не желает полностью окрашиваться синим. Вскоре Нэнси отрубается, а я снова погружаюсь в чтение.

МИФ № 1: ДЛЯ САХАРКОВ ЭТО АЗАРТНАЯ ИГРА

Некоторые считают, что у каждого Папика есть не менее пятидесяти подружек, которых он ежедневно меняет. А деньгами они разбрасываются, как бумажными купюрами из «Монополии». Оба этих утверждения ошибочны, хотя, окажись второе правдой, мы бы не возражали, верно, дамы?

Давайте взглянем правде в глаза. Да, для некоторых Сахарков встречи со Сластенами действительно просто игра. Но многие серьезные бизнесмены попросту слишком заняты, чтобы вкладываться в полноценные отношения. Так почему бы им не завести себе Сластену, которая отлично понимает, чего от нее хотят? Если подумать, это куда честнее, чем зря обнадеживать девушку, рассчитывающую на большее. Быть Сластеной означает иметь реалистичные ожидания и строго блюсти личные границы. Все строится на взаимном уважении. Сколько вы стоите и, следовательно, какова будет сумма вашего ежемесячного пособия, определяете именно вы.

Что меня пугает до смерти, так это – как я буду просить денег у незнакомца. Девушки на сайте без всякого стеснения публикуют свои расценки. А я пока их изучаю. Завожу на рабочем столе папку «Сахар», а в ней создаю более мелкие папки. Нэнси просыпается, когда часы на мониторе показывают 3:43 утра. Я взбудоражена и рада, что теперь мне есть с кем поделиться. Пихаю подушку ей под спину, чтобы она поскорее села. Хочу обсудить с тобой стратегию.

Нэнси еще толком не проснулась и ничего не понимает. Ты что, так и не ложилась?

Ты должна это увидеть. В Тиндере некоторые парни фоткаются для аватарок с леопардами. А один – даже со снежным барсом.

Я сую ей ноутбук. Нэнси прикрывает лицо рукой. Потом переворачивается, и, сколько я ее ни окликаю, сколько ни спихиваю с тумбочки ее книжки, не отзывается. Я заранее подготовила контраргументы на все ее доводы, и в следующие несколько дней отвечаю ей невозмутимо и самодовольно.

А что, если они женаты? Если у них дети есть?

Если ты считаешь, что спать с женатым отцом хуже, чем с просто женатым, значит, ты оцениваешь женщину не по ее личным качествам, а по потенциалу ее утробы.

Но она все продолжает меня подкалывать. И в конце концов я взрываюсь. Да какая разница, я же все равно больше не встречаюсь с Эзрой? Почему тебе обязательно нужно все испортить?

ВИРТУОЗНАЯ НЕВОЗМУТИМОСТЬ

Встречаясь с потенциальным Сахарком, живи моментом, не тревожься о том, позвонит ли он завтра и что вас ждет в будущем. Чем сильнее ты к нему привязываешься, тем большую власть над тобой он получает. В человеческой природе заложено всегда хотеть того, что мы не можем получить.

Что Папику нужно, так это сильная, уверенная в себе, не склонная к истерикам Сластена, которая знает свое место. Ревнивицы не нравятся никому. Так что забудь вопросы «Кто мы друг другу?» или «С кем это ты ворковал?», не веди себя, как чокнутая собственница, и никогда не ставь Сахарка в неловкое положение.

9

У Нэнси остаются последние выходные в Нью-Йорке, и, как назло, на улице льет с самого утра. Мы должны ужинать с Рэем, но я надеюсь, что в последний момент все отменится. Я как раз стою у зеркала, когда она появляется за моей спиной, одетая в юбку-карандаш и футболку с надписью #всегдаверьженщинам.

Мы идем в приличный ресторан, замечаю я.

Я кофту возьму. Увидев выражение моего лица, она бурчит – а что мне тогда надеть? Все в стирке! Потом отправляется в спальню и выходит оттуда в футболке, в которой обычно спит. Через всю грудь написано «В жопу республиканцев!»

Я бы на ужин с твоей матерью прочойсерскую футболку не надела, говорю я.

Ну и зря, хоть тема для разговора бы появилась. Успокойся, я кофту снимать не буду.

Помнится, как-то на вечеринке ты всем заливала, что однажды тебя изнасиловал священник.

К чему это ты? – холодно спрашивает она.

Я же продолжаю подвивать ресницы.

Утром я перед всеми извинилась, продолжает она. Зачем ты вообще этот случай откопала? Сама знаешь, мне за него стыдно. И нечего козырять им, играя на руку тем, кто твердит «они все врут». Я ни на кого не заявляла в полицию, а просто напилась и несла всякую чушь.

Ты первая начала, бросаю я.

Я хотела тебя рассмешить. Поднять настроение.

Я смотрю на себя в зеркало до тех пор, пока зрачки не начинают расплываться.

Рэй ведет нас в какой-то шикарный ресторан в Верхнем Ист-Сайде. Меня в дрожь бросало от одной мысли об их с Нэнси знакомстве, но сегодня она прямо паинька. Как приятно наконец с вами познакомиться.

Рэй выпячивает грудь. Когда он уходит в туалет, Нэнси говорит – а твой папка прямо мачо. Видела бы ты моего. Чистый Денни Де Вито.

Угу. Но мы с ним редко видимся.

В качестве аперитива я выпиваю два гимлета с водкой. Нэнси потягивает «Джеймесон» и рассказывает печальные истории из своего детства. Рэй ловит каждое ее слово. Я гремлю кубиками льда в стакане и оглядываюсь в поисках официанта, но он куда-то запропастился.

Тогда я начинаю пересказывать недавно прочитанную статью. О том, как студенты Браунского университета проголосовали за то, чтобы в медчасти сделали запас капсул с ядом на случай ядерного взрыва. Чтобы в критический момент можно было покончить с собой, а не ждать мучительной смерти. В наше время у них бы такое не прошло. Только представьте, сколько раз за день всем нам хотелось бы раскусить зуб с цианидом.

Что ж, если хочешь знать, твои бабушка и дедушка были уверены, что мне не суждено появиться на свет. Всем тогда казалось, что ядерной войны не миновать.

Как же вы с этим жили? – спрашивает Нэнси. И мы оба на нее оборачиваемся.

Рэй, пожевав, отвечает – в то время мы иначе смотрели на вещи. Если хотите знать, мои бабушка и дедушка боялись даже меньше, чем вы сейчас. Он берется за корзинку с хлебом и, покосившись на мой бокал, говорит – это я попросил унести. Что ж, давайте заказывать. А потом предлагает Нэнси выбирать все, что пожелает. Если что-то останется, всегда можно забрать домой.

Они начинают обсуждать, как это тяжело – расти в бедности. Нэнси плачется Рэю, что в детстве жила на ферме и ухаживала за телятами. А у меня ощущение, будто в горло мне залетела колибри и бешено машет крылышками, скребя по стенкам гортани. Рэй в ответ признается Нэнси, что самое приятное в достатке – помимо возможности содержать семью – это позволять себе выкидывать старые вещи.

Тогда Нэнси рассказывает ему, как мы с ней встречали в Лондоне Новый, 2016 год. Поскольку он вложился в строительство одного из отелей, нас пустили туда бесплатно. Рэй, услышав об этом, приосанивается. Правда, тут Нэнси переходит к той части истории, в которой коридорный обозвал нас лесбиянками, и ему сразу становится не по себе. Я, привыкшая путешествовать с Тесс, кинулась в холл и закатила грандиозный скандал. Менеджер все готов был для нас сделать, лишь бы я не выполнила свою угрозу и не позвонила в «Гардиан». Ужинали и выпивали мы в тот вечер за счет заведения. Нэнси заказала говядину по-бургундски, камамбер с соусом из красной смородины, стейк под перечным соусом, спаржу, жареный картофель, шоколадный фондан и бутылку розового шампанского. А потом сразу уснула, и мне пришлось сидеть и смотреть, как еда остывает и превращается в неаппетитное месиво. В мороке пассивной агрессии я посмотрела две серии «Секса в большом городе», а потом разбудила Нэнси. Она заставила меня разлить шампанское по бокалам и заснять ее, нежащуюся в кровати с подносом в обнимку. Потом она снова забралась под одеяло и заявила – мне просто хотелось все это заказать. Это лучшая месть.