Белая мгла - Абдулла Мурадов
Целых полгода не был я дома. Нет, я вовсе не жалел, что поехал в город. Я многому научился, что могло прийти только после долгих лет работы. Оказывается, даже кирпичи, точь-в-точь похожие один на другой, могут быть разными — и их следует по-разному укладывать в стену. Фундаменты для домов закладываются на разной глубине — в зависимости от структуры почвы. В планировке квартир, особенно у нас, на юге, приходится учитывать, где всходит и где заходит солнце. Нас учили даже делать чертежи… Немало понадобилось терпения, чтобы наловчиться пользоваться циркулем, лекалом, логарифмической линейкой.
Я часто получал письма. Но это не убавляло тоски по дому. И можешь себе представить мою радость, когда спустя полгода я вернулся на практику в наше селение. На радостях перед отъездом купил целый килограмм шоколадных конфет и роздал девчонкам, что учились со мной.
К тому времени клуб уже достроили, и пришлось бы мне городить коровник в нашем колхозе, если бы не повезло. Коль чему-то научился, хотелось показать свое умение другим. У нас ведь говорят: "Не рассказывай, чему учили, покажи, чему научился". И вот как раз к моему приезду из райцентра разослали по колхозам и совхозам письма с просьбой командировать на два месяца лучших строителей — возводить межколхозный Дворец культуры. В конторе думали-гадали и решили послать меня. Я обрадовался, и не столько тому, что буду строить Дворец культуры, сколько оттого, что уже числюсь в лучших строителях.
Помню, как-то раз в обеденный перерыв мы зашли перекусить в районный ресторан. Обычно мы покупали в магазине того-сего и ели всухомятку. А нынче нам выдали аванс. Поэтому решили легонько кутнуть. Я не собирался пить, мне всею лишь захотелось вкусно поесть. Из окон, затянутых тон-кой металлической сеткой, за которыми была кухня ресторана, неслись такие запахи, что слюнки текли. Давно я собирался побывать здесь, да не было в кармане лишнего рубля. А тут мои товарищи быстренько собрались и отправились в ресторан. Про нас ведь говорят: "если хочешь, чтоб туркмен переселился, проведи мимо него караван". Вот я и увязался за НИМИ.
Когда мы зашли в ресторан, я просто диву дался. Не из-за того, конечно, что увидел опрятную, чистую столовую: на столиках белые скатерти, кто-то даже цветочки в вазы поставил, а на стене, как раз напротив окон, — большущая картина; кажется, шишкинские медведи. Когда я учился, у нас была столовая не хуже Удивился я потому, что за прилавком буфета увидел тебя. Ты стоял в белом халате, а на голову напялил белый колпак. Мы поздоровались. Я тебя не видел со вчерашнего дня, когда ты ночевал дома. Сейчас ты был весел, дома я не часто видел тебя таким. Шутил с официанткой, смеялся. Из открытой двери за твоей спиной доносились оживленный разговор, смех, звяканье посуды — там веселилась какая-то компания. Мое предположение перешло в уверенность, когда из той двери появился красный, как свекла, человек с приплюснутым носом, твой приятель, с появлением которого у меня все переворачивалось внутри. Ты сказал ему:
— Мой братишка вот пришел. Выпей-ка с ним по стопочке.
А мне не только выпить с ним — в лицо ему глядеть не хотелось. Видимо, он почувствовал это и отмахнулся:
— Впереди еще много времени, подружимся. Кроме того, я вижу, у твоего братца хватает и своих товарищей. — Он осклабился, метнул на меня острый взгляд бесцветно-водянистых глаз и, что-то сказав тебе на ухо, вернулся в комнату, где шла пирушка.
Тогда ты сам взял стопку, налитую для него, другую придвинул мне:
— Давай выпьем браток. Один раз живем на свете…
Я не понял, к чему ты сказал это. Но взял стопку и, запрокинув голову, залпом выпил. Ты протянул мне на вилке кусочек сыра. Но я уже повернулся спиной к тебе и подсел к товарищам. Расторопная официантка подала еду. Я наклонился над тарелкой и молча принялся есть. От глаз ребят не укрылось мое подавленное настроение. Они пытались развеселить меня.
— Ты, кажется, не хотел пить, а опередил нас, голубчик?
— Если бы твой брат был буфетчиком, и ты бы не пропустил такого случая, — заметил другой, посмеиваясь.
— А разве этот буфетчик его брат?
— А ты думал, добряк нашелся, задаром предлагает выпить?
— Об этом буфетчике так не подумаешь. Тот еще жох! Вчера меня на полтинник надул. Значит, ты за мой счет выпил, братец.
— А ну-ка, отстаньте от Дадели. Что вы к нему привязались? Разве вы видели, чтобы Дадели раньше брал в рот эту гадость. Это было в первый и последний раз. Правда, Дадели?
— Может, и увидели б, да ему некогда — в свободное время нужно книжки почитывать. Ведь в институт человек собирается…
— Или за девчонками поволочиться… Жениться тоже собираешься, а, Дадели?
А как же за ними волочиться, если хоть иногда не выпить?
Я помалкивал да ел себе, не обращая внимания на шпильки. Кто-то из парней вынул бутылку. Разлили, выпили.
Когда мы уходили, ты вышел из-за стойки, сказал мне:
— Дадели, загляни перед закрытием ресторана. Домой вместе пойдем.
Я, не глядя на тебя, кивнул и вышел следом за ребятами, на ходу надевая шапку.
После работы я зашел в кино, фильм показывали двухсерийный, так что сколачиваться по городку пришлось недолго.
Окна ресторана ярко светились. Однако из-за опущенных плотных шелковых занавесей я не мог разглядеть, что происходит внутри. Сквозь двойные стекла отчетливо слышалось нестройное пение, выкрики, смех. И тихо, казалось, далекодалеко играла музыка. Но дверь почему-то оказалась запертой. Я постучал, но никто не откликнулся. Поколебавшись, я забарабанил кулаком. Дверь приотворилась, выглянула сторожиха.
— Ты братишка Аннама? — сонным голосом спросила она.
— Да, — подтвердил я.
— Входи, он давно тебя ожидает.
Я поблагодарил ее и скользнул в темную расщелину двери. Миновав гардеробную, отворил массивную двустворчатую дверь в зал. И пожалел, что
