Сделай громче - Денис Нижегородцев
– Сухарь!
– Ну, сухарь.
– До свидания, Игорь Викторович!..
– …И надеюсь, больше вас не увижу!
– До свидания, Аня!..
– …Заходи как-нибудь, всегда приятно поговорить с неглупым и компетентным человеком, профессионально и ответственно подходящим к своему делу.
После чего мы и расстались. Тянуть уже было некуда. Ну а дальше будет происходить одно из двух. Вариант один. Тревожница, безусловно, какое-то время подуется, будет проклинать меня в своих мыслях и не за то, что просто уволил, а за то, что резко поменял ее жизненную стратегию: все было нормально, она уже привыкла к моему офису и к моему стилю управления, каким бы он ни был, а потом – бац – тот инцидент в приемной, и она оказывается не у дел. Неожиданность, незапланированность, случайность – главные ругательные слова в лексиконе любого тревожного человека.
Однако конкретно меня ей не в чем было упрекнуть. Был уговор. Она его нарушила. Наша договоренность была в точности исполнена. Потому вот так, в вечном внутреннем споре и раздвоенности, между Сциллой и Харибдой или между двумя стогами сена, как Буриданов осел, она и проведет ближайшие недели. А потом… Либо будет ненавидеть меня всегда. Либо… начнет поздравлять не только с днем рождения, но и всеми другими праздниками, всячески подчеркивая благодарность за все то, что я для нее сделал!
Как ни парадоксально, но именно с эпилептоидами, жестким давлением, контролем и главное – определенностью! – какой бы та ни была, нерешительные и мнительные тревожники уживаются лучше всего. Они благодарны нам за прямоту и в конце концов принимают почти все «жизненные уроки», преподанные нами.
Мы – не добряки-эмотивы, мы не любим людей, мы просчитываем каждый шаг, чтобы он нес для нас хоть какую-то пользу. Даже когда улыбаемся, дарим подарки или безвозмездно помогаем кому-то. Но правда и в том, что именно благодаря нам люди научаются справляться со своими трудностями, действовать, да просто даже жить! Они могут никогда не высказать нам благодарности за это, но это объективная вторая сторона нашей эпилептоидной медали… Все наше зло идет во благо, в отличие от многих и многих других, кто благими помыслами вымещает дорогу в известное место…
Глава 21. Один, совсем один
Главное, что я сделал после увольнения Василюк… это снова спустился в метро. С чего я когда-то начинал свои профайлинговые практики – к тому же и вернулся. Самые обычные люди, здоровые и не очень, с сопутствующими каждому тараканами в голове, давно не вызывали у меня такого живого интереса, как сейчас.
Вот стоит молодой человек в шортах и незаправленной футболке. Внизу спортивная сумка. Ноги расставлены по сторонам от нее так, чтобы показать – я качок, я только что вышел из зала. Но обращаем внимание на все: не только на позу, одежду и личные вещи, но на прическу, выражение лица, улыбку. А дальше, как я учу своих студентов – начинаем методично отсекать лишнее.
– Однозначно могу сказать, что ты занимаешься спортом.
– Тут к гадалке не ходи!
– Я и не пойду. Далее: кому-то могло показаться, что любой спорт – это культ силы, брутальность, эпилептоидность…
– Но?
– …Но поза у тебя не агрессивная, это именно что поза – демонстративное заявление о том, что ты занимаешься спортом.
Да и в выражении лица нет ничего враждебного.
– Вот спасибо!
– Да, чутка нагловат… Без должной практики можно было бы предположить и эпилептоидного истероида.
– Нарцисса, да?
– Да. Но эпилептоидный нарцисс давно бы уже сам начал до меня докапываться. Не хватает наглости ни в выражении лица, ни в позе, ни в поведении.
– Я что, в боевую стойку для этого должен встать? Я могу!
– Можешь, но тебе это не пойдет. Слишком открытый взгляд и располагающая улыбка.
– Эмотив?
– Частично.
– А почему не шизоид? Среди них добряков вроде тоже хватает?
– Для шизоида ты слишком «здесь и сейчас», взгляд направлен не внутрь себя, а на меня и других пассажиров. И шизоида, и эпилептоида исключаем, эмотив уже заявлен, остаются еще четыре психотипа.
– Тревожник?
– А ты в теме… Нет, тревожником тут даже не пахнет.
– Паранойял? У меня круглая бритая голова, как у больших боссов!
– Насмешил. Где ты и где большие боссы.
– Тогда остаются только эмотив, истероид и гипертим.
– Да. Добавлю, что по круглой голове предполагать что-то паранойяльное можно только в теории. На практике паранойялы выдают себя и другими признаками. К примеру, легкомысленной футболке они скорее предпочли бы поло с воротником.
– Тогда остается только эмотивный истероид!
– Тепло, но нет. Истероид имел бы больше цепочек, наклеек на телефоне и прочей ерунды, которая не характерна для других психотипов.
– Ну, вот у меня наклейка!
– Недостаточно… И одежда не истероидная. Больше классический кэжуал для гипертима, все удобно, свободно, майка не заправлена, а на лице полное отсутствие тревоги.
– Тогда эмотивный гипертим?
– Да. Плюс, вижу у тебя то, что ортопеды называют вальгусностью – дефект, когда стопы немного вывернуты наружу, из-за чего между ногами образуется просвет. Есть такое?
– Ну есть… – «подопытный» проследил мой взгляд и вынужден был признать очевидное.
– Такая история может иметь отношение к нарушению опорно-двигательного аппарата и тому, что человек много ходит. Что опять же отсылает нас к гипертимности.
– Понятно… Но почему не истероидный гипертим?
– А потому что истероид – это «качок», которому важно иметь идеальную внешность и хвастаться ей.
– Как мне?
– Нет. Потому что ты хвастаешься не идеальностью, а позируешь, скорее, чтобы поугарать, да еще и надуваешься… Гипертимы вообще любят надуваться, ставить друг другу рожки, гримасничать. В вашем случае «качок» – это лишь поза, этакий силач Бамбула, который съел три стула, а четвертый не успел, как в детской считалочке.
– Блестящий разбор, Игорь Викторович!
– Что?..
– …Мы знакомы? – наконец, спросил я вслух.
– Конечно! Я Леша. Леша – помните, из вашей группы по психологии?
– Ах, да, Леша, конечно, помню…
– …Что еще, б…ь, за Леша?!
– Здорово! А то на секунду мне даже показалось, что вы меня не узнали!..
– …Или не показалось.
– Иди в жопу, а?..
– …Тебе показалось. И куда же это мы путь держим, Ле-ша? – последнее слово я произнес с усилием и по слогам, включив душного эпилептоидного ментора, чтобы оппонент не слишком улыбался.
– На занятия, Игорь Викторович! Куда же еще?..
– …Вы и впрямь, как будто не в своей тарелке!
– Сказал уже: иди в жопу!
– …Ну да, куда же еще? – вслух повторил я риторически.
– А вы когда у нас следующее занятие
