Романолуние - Анна Кимова

Официант ушел. Вскоре хаус сменился на что-то медленное, джазовое, и Даше показалось, что обстановка в банкетном зале резко изменилась. Только теперь она обратила внимание на то, что вечер, видимо, подходил к концу. Никто здесь больше дел не обсуждал, все выпивали, ели и просто отдыхали. Роман доедал салат. Закончив, он развернулся к ней корпусом, положил свою руку на стол возле Дашиной руки, уперся коленями ей в ноги и немного приблизился.

– Пойдемте потанцуем.

Даша повернулась лицом. По виду он вообще не был пьян. Смотрел спокойно, не мигая.

– Я не танцую.

– Со мной танцуете.

Он слегка припо́днял руку, которая лежала рядом с ней, и развернул ее ладонью вверх. Роман ждал. Выражение его лица не говорило о том, что он готов принять отказ. Немного поразмыслив, Даша подала свою руку. Они прошли вглубь зала, дальше от стола. Люди вокруг ели, пили, разговаривали, но никто здесь не танцевал. Она забыла, когда в последний раз испытывала смущение, но сейчас ей стало так неловко, что начали плохо слушаться ноги.

Роман всё время смотрел в глаза. Выражение его лица не выдавало никаких эмоций. Он просто был серьезен. Когда Даша бросала редкие взгляды ему за спину, она видела, как присутствующие косятся на них. Они с ним, и впрямь, смотрелись странно. Единственная танцующая пара посреди ресторанного зала. Спасало только то, что свет был приглушенный, Даше казалось, что в нем ей проще укрыться от взглядов окружающих. Ведь теперь это были ее сослуживцы. Пусть и ненадолго, но всё же. А вот Романа, похоже, это нисколько не смущало.

Даша же совсем растерялась. Она почувствовала себя маленькой и беззащитной девочкой. Ситуация была настолько неожиданной и непривычной, что кирпичная стена, которую она так усердно вокруг себя выстраивала всю взрослую жизнь, больше не спасала. Роман держался чуть на отдалении от нее, не прижимал слишком близко. Он молчал. Мерно двигался с ней в такт и просто смотрел. Когда песня сменилась он сказал:

– Хватит с меня на сегодня работы. Поехали, я отвезу вас домой.

Вниз спускались на лифте вдвоем. Даша стояла на отдалении. Вдруг директор спецотдела нажал на кнопку, и лифт остановился. Она посмотрела. Роман не двигался. Попятилась назад. Стена… Он подошел вплотную, замер на ней взглядом, по́днял руки к ее голове и обхватил лицо. Роман медленно приблизился и поцеловал. Плотно, с расстановкой, но без излишнего шума, который сейчас только сильнее смутил бы их обоих. Это был глубокий и взвешенный поцелуй, который не переходил черты, но всё же рассказывал о многом. Поцелуй-знакомство, поцелуй-исследование. Он волновал их обоих, поэтому Даша сразу ответила. Но Роман сдержался и не стал еще более настойчивым. Отстранившись, он сказал:

– Ты очень красивая…

Пауза.

– Просто дурею, как хочу тебя.

Снова молчание.

– Но трогать не буду. Давай попробуем с тобой по-другому.

Даша смотрела, не моргая. Она сказала:

– Вы по-другому не умеете.

– Никогда не пробовал. Стало интересно.

Он отошел, снова нажал на кнопку, и лифт поехал.

На улице Роман сам открыл перед ней дверь машины. Но Даша покачала головой.

– Нет, Роман Сергеевич, я поеду на такси.

Он замер, несколько секунд подумал и… не стал настаивать. Даша сказала:

– Доброй ночи и хороших выходных.

Она ушла.

13. Даша

Даша доехала до своей машины, припаркованной недалеко от офиса. Она до сих пор не заезжала на рабочую парковку: не хотела светить номер машины под камерами. С таким начальником лучше было перебдеть. Конечно, Даша понимала, что, если ему вздумается, достать ее будет нетрудно. Но всё же она не могла представить, чтобы он стал этим заниматься с первой недели совместной работы. Слишком неправдоподобно выглядело.

По дороге в такси она думала о Романе. В последнее время он и так занимал слишком много места в ее мыслях, но сейчас поглотил их полностью. Этот человек ей нравился. С первого взгляда. Такие мужчины не могут не нравиться. Они заполняют собой окружающую атмосферу и обволакивают всех, кто в ней ненароком оказывается. Но от Романа исходило кое-что позначительнее, чем харизматичность, точнее сказать, в его случае это было что-то еще более нестандартное. В нем таилось нечто оккультное. И это Дашу завораживало осо́бенно, ведь она и сама была небанальна.

Тем не менее девушка прекрасно представляла, что́ он за человек, и осознавала полную бесперспективность чувства, которое возникло при первой их встрече и теперь начинало в ней развиваться. Оно без сомнений осталось бы безответным. Такие мужчины не способны любить никого, кроме себя. А Даша не относилась к числу девушек, готовых броситься в пучину несчастной любви. В ее жизни и без того хватало горестей, чтобы начать сохнуть по мужчине вроде Романа Чернышева. Поэтому с первого дня у нее внутри разразилась война.

Даша не уважала людей, которые относились к окружающим как к мебели и не стала отмалчиваться, когда Роман, едва взглянув на нее впервые, начал вести себя с ней как божество с очередным докучливым просителем. Даша прекрасно понимала, что если ей предстоит с ним работать, то такого обращения она долго не выдержит. Нагрубит, и ее всё равно уволят. Поэтому, несмотря на острую потребность в работе, она решила сразу расставить все точки над «и». Даша не терпела в людях снобизма, считая его признаком ущербности личности. Люди – всего лишь песчинки на рабочем столе бытия, и каждый человек может в любой момент стать ненужным, больным или вообще неожиданно уйти из жизни. Она осознала эту непререкаемую истину очень рано и поэтому искренне удивлялась, как в жизни разумного человека может находиться место для снобизма. «Пред кем весь мир лежал в пыли – торчит затычкою в щели» (прим: У. Шекспир «Гамлет», перевод Б. Пастернака). Если разобраться, все мы – ничто. Лишь марионетки, которые фатум дергает за ниточки. И человек, обремененный умом, на взгляд Даши таких простых вещей не понимать не может.

Поэтому, несмотря на сбивающую с ног ударную волну, которая исходила от этого человека, первый их разговор вызвал в ней раздражение, и Даша не стала сдерживаться. Она была готова уйти. Но Роман подошел и взял ее за руку. И этого сделать не дал. И уже тогда он спровоцировал войну внутри нее. Даша осознавала, что всколыхнула в нем интерес к себе, видела, как с каждой ее репликой, с каждым их разговором он рос и прекрасно понимала, чем в любой момент это может кончиться. Но процесс был запущен,