В поезде - Мария Викторовна Третяк
– Нет, Аркадий Петрович, вы не правы. Вот скажите, зачем вам вообще культура?
– Чтобы понимать людей, – задумчиво ответил Лимонов.
– Но все люди разные. В России, например, сто девяносто пять национальностей. Вот если вы возьмёте и добавите в наш Псковский кремль готику, будет это культура? Вы не молчите, говорите. Народ, воспитанный на определённых ценностях, будет смотреть на это как на дикость. Смысл культуры и состоит в том, чтобы народ отделился от других, стал непохожим. А если культура у всех одна, зачем она нужна?..
В ответ последовал вздох – только Александр Федорович так и не понял, одобряющий он был или осуждающий.
***
Наутро Лимонов проснулся счастливый и свежий, но Гипсова уже не было. Наверное, он вышел на предыдущей станции. И, странное дело, весёлость куда-то начала потихоньку испаряться. Аркадий Петрович встал и, опираясь на верхнюю полку, закрыл форточку, чтобы всё не выдуло. Ехать ему было ещё далеко и, чтобы скоротать время, он начал переосмысливать события вчерашнего дня. Вспомнилась и афиша на станции, и вдохновенные рассказы скульптора о псковских храмах, и огромный белый холст под мышкой у Гипсова…
«Предан не моде, а идее, – думал Лимонов, – такой, можно сказать, обыкновенный студент, и вдруг вступает в спор – о, не со мной, – а со всем современным обществом. Я всю жизнь пытался идти в ногу со временем и не догнал его…».
Он думал ещё много. А между тем поезд громыхал и свистел железными колёсами по железному полотну. Пролетали мимо русские дома, улицы, и уходили в неизвестность ветхие и родные Лимонову деревни.
