Последний день Страны Камыша - Patrik
— А если я не хочу меняться? — Робко поинтересовалась девочка.
— Мы с тобой части одного целого. Так или иначе, слияние неизбежно. Вопрос лишь в том, сохранишь ли ты себя в потоке моей памяти… — Последовал, пугающий неотвратимостью судьбы, ответ.
Между двумя застывшими напротив друг друга девушками, одна из которых была юной и невинной, а другая пережила сотни тысяч смертельных битв, установилась гнетущая тишина.
В разуме молодой принцессы, испуганными птицами, метались сумбурные мысли. Её безумные догадки нашли подтверждение. Все те сказки, рассказанные монахами, оказались правдивы — реинкарнация действительно существует!
Что делать с этим знанием было совершенно непонятно, хотя выбирать и не приходилось. Единственный доступный юной девушке вариант, это принять все происходящее как должное. К тому же, если отбросить лишние эмоции и взглянуть на ситуацию с практической стороны, то в её положении можно увидеть и множество положительных сторон.
Да, вероятно её личность сильно изменится, но принцесса, несмотря на малый возраст, не была наивной и вполне могла принять такую цену, все же люди итак меняются по мере взросления, а знания и опыт тысячелетней воительницы, целителя и командира, могут однажды спасти её страну.
В то же время, пока девочка предавалась размышлениям, собеседница внимательно рассматривала облик своего нового воплощения, наследницу её силы, и возможную преемницу её титула, ведь как она узнала, наблюдая за жизнью новой себя с самого рождения, в этом мире пока не появлялось своего Кенпачи.
Можно было бы подумать, что взваливать на невинное дитя ношу такой судьбы слишком жестоко, но сама Ячиру так не считала.
В чем причина?
Десять лет назад, когда эта малышка только появилась на свет, древняя синигами осознала себя в её теле. Была ли это шутка Короля Душ, или синигами не смогли остановить Яхве и механизм перерождения трёх миров был разрушен, но меч Зараки не очистил её душу и даже не отправил её в ад. Её сознание и память не рассеялись, а последовали вслед за душой в новый мир. Она переродилась в теле этой девочки, была ею без всяких оговорок, а личности, стоящей сейчас перед ней, попросту не существовало.
Однако, не все было так просто. Душа, прошедшая перерождение сохранив своё эго и почти все воспоминания, оказалась слишком сильна для слабой смертной оболочки. Духовное давление одного из сильнейших за всю историю Готей 13 капитанов грозило в любой момент убить новообретенное тело и всех, кто его окружает малейшим случайным всплеском. Что, как ни горько это было признавать, и произошло с женщиной, ставшей её матерью в этом мире. А потому, синигами решила запечатать своё сознание и почти всю силу во внутреннем мире, оставив тело под управлением чистой «искусственной души», наскоро созданной из её рейши.
Конечно, она могла бы ограничиться лишь запечатыванием силы и большей части памяти, чтобы не сломать неготовый к таким объёмам информации живой мозг, оставив тело под управлением основного сознания, но, откровенно говоря, ей нужно было время чтобы принять новую реальность. Ведь совсем недавно, по собственным ощущениям, она добровольно пошла на смерть и рассчитывала, наконец, упокоиться с миром, никак не ожидая такой шутки мироздания.
А глядя сейчас на это юное создание, что заявилось в место её добровольного заточения и, нахмурив брови, сосредоточенно обдумывает её слова, у неё и вовсе не возникало никакого желания забирать тело обратно, что несомненно привело бы к распаду этой новой, сформировавшейся за десять лет, личности.
Синигами искренне считала, что такой древний монстр как она, попросту не заслуживает второго шанса, и губить девочку, к которой, несмотря ни на что, успела по-своему привязаться, ради того, чтобы вновь утопить мир в крови, она совершенно не хотела.
Тем не менее их слияние все же было неизбежно; с каждым годом печать слабела и в лучшем случае продержится ещё года два, а после того как сломается, наложить её повторно, прежде чем личность девочки будет полностью стёрта, она попросту не успеет. Потому, синигами решила, что, когда придёт время их слияния, сделает все возможное, чтобы сохранить личность девочки, даже пожертвует собственной пропитанной грехами сутью, передавая нежданной «дочери» лишь максимально обезличенные знания и навыки.
Две части одного целого, стоя друг напротив друга и храня молчание, продолжали погружаться каждая в свои мысли, пока неожиданно, в безмолвии тёмного пространства не послышался какой-то неразборчивый, будто доносящийся ветром издалека, голос:
— Ю##я хи##, #на# ##ме, Сро###е но##сти!
— Что это за голос? — Заволновалась очнувшаяся от дум девочка.
— Тебя зовут во внешнем мире. — Ответила синигами смотря на неё с доброй улыбкой. — Иди, у нас ещё будет время поговорить.
Вернув внимание на собеседницу, девочка поклонилась и поспешно вынырнула из медитации.
Унохана проводила взглядом истаявшую фигурку юной собеседницы и вернулась к размышлениям.
Обстоятельства повлёкшие её пребывание во внутреннем мире девочки были достойны сожаления, да и перспективы слияния двух отличающихся как небо и земля личностей не вызывали особого оптимизма. Но… так было надо. Пусть девочка и лишится хрупкой иллюзии беззаботного детства, с головой окунувшись в океан её пороков. Пусть увидит тьму и смерть, сопровождавшие её на протяжении веков. Она — Ячиру, проконтролирует чтобы та не сломалась. Лучше пусть будет так, ведь альтернатива куда хуже.
Синигами уже давно поняла к чему все идёт. Наблюдая за жизнью девочки она без труда замечала предпосылки грядущей катастрофы. Независимость, гордость и демонстративную праведность позволить себе могут лишь те, у кого есть сила отстоять свои убеждения. А у Страны Камыша этих сил не было.
Глава 2
Первым, что она услышала, вернувшись в реальность, был взволнованный голос Саеко:
— Юная Химе, прошу вас очнитесь!
— Что случилось Саеко-сан? К чему такая спешка? — отозвалась девочка, открывая глаза.
— Дурные вести госпожа. Прибыл гонец с письмом от вашего славного батюшки, весь израненный и говорит о предательстве. — Дрожащим голосом сообщила служанка.
Девочка вздрогнула от плохого предчувствия и требовательно протянула руку:
— Письмо. — Не терпящим возражения твёрдым тоном потребовала она.
В её руки тут же был передан небольшой запечатанный свиток. Сломав печать, Аой развернула бумажное полотно и вчиталась в неровные, явно написанные в спешке строчки.
«Дочь моя, если ты читаешь это послание, то, вероятно, меня уже нет в живых. Собрание оказалось ловушкой. Нас атаковали
