Монстросити. Панктаун - Джеффри Томас

Канал «Злые люди» сменили кадры с места событий, снятые специальными очками ночного видения, которые Айн надела этим вечером. Улица с мокрым от дождя тротуаром, поблескивающая грязно-белая плитка на стенах. Парившая камера свернула в переулок, девушки услышали хруст битого стекла и мусора под каблуками. Эта аллея не приносила плодов. Камера поплыла дальше по другому ответвлению, окутанная густым паром, с шипением вырывавшимся из вентиляционных отверстий. Что-то маленькое и черное, вздрогнув, спрыгнуло с неисправного утилизатора мусора.

– Черт! – услышали все хриплый голос Айн и рассмеялись.

– Испугалась? – ухмыльнулась Гейл.

– Ну, меня могли ограбить, понимаешь? Это не совсем тот район, в котором я обычно бываю.

– Хотелось бы на это надеяться.

Они затихли, теперь уже с большим благоговением, поскольку стало очевидно, что камера наводится на более крупную темную фигуру, слишком оцепенелую, чтобы испугаться, практически неподвижную. Глядя на видтанк, который, казалось, наполнял пар, девушки ощутили, будто сами стоят над привалившимся к стене переулка мужчиной. И до этого момента запись могла принадлежать любой из них. Айн была последней из претенденток. Из нее получилась хорошая «послушница», как они это называли… но теперь у нее появился шанс по-настоящему войти в сестринство. В Пакстонском университете они были элитой, таинственными и вызывающими зависть «Сестрами немилосердия».

Да, это был избранник Айн. Пускающий слюни кусок отбросов всхлипывал, и плевался, и в конце концов ухмыльнулся с невероятным удовольствием, которое почти прорвалось сквозь то ли наркотический, то ли пьяный дурман, когда Айн расстегнула и спустила его грязные штаны, а затем склонилась над ним. И камера вместе с ней. Картинка заполнила видтанк. Деревья из волос на ногах.

Сестры закричали и зааплодировали.

– Ни секунды колебаний! – вскрикнула от восторга Александра.

– У тебя получилось, – кивнула Гейл. – Самое то, девчонка.

– Ты прекрасна, – бормотал пьяный в переулке. – Ты прекрасна…

А потом он закричал.

Изображение в камере раскачивалось из стороны в сторону. Они услышали, как Айн мычала. Мужчина продолжал кричать. Теперь стало слышно, как Айн тяжело дышала, ее голос стал более четким, а рот – чистым.

– Он держал меня за волосы, – объяснила она.

Однако камера снова приблизилась. Яростно закачалась из стороны в сторону. Девушки увидели кровь, услышали стоны Айн.

– Боже, – сказала Гейл, – я не могу поверить, что ты действительно так далеко зашла и сделала все вот так.

– Действительно, – сказала Шивка.

Теперь девушки не кричали и не хлопали, просто наблюдали с ошеломленным, почти благоговейным трепетом. Все они пользовались ножами, скальпелями или секаторами. Айн сказала, что пустит в ход зубы. Девушки решили, что это нереально, а их лидер, Гейл, велела ей принести нож, зная, что даже она сама зубами не справилась бы.

«Ты не сможешь через это пройти», – предупредила она Айн тогда.

– В тебе действительно что-то есть, детка, – сказала она теперь, когда все было кончено.

Свет включили, и сестры наконец зааплодировали – хотя не очень бурно. Айн вручила Гейл бутылку с призом, который раздобыла в ходе своей миссии. Посвящение завершилось.

Остальные собрались вокруг, и Гейл поставила на левой стороне груди Айн клеймо Сестер немилосердия, а затем девушки начали праздновать. Благоговейный трепет немного ослаб, новую сестру обнимали и гладили по спине. Опьяненная триумфом, та предложила:

– Почему бы не положить его в блендер и не смешать с нашими напитками? Получился бы славный ритуальный штрих!

– Боже, Айн, ты уже инициирована – успокойся! – ответила ей Гейл, смеясь от изумления.

Во время праздника Айн прокрутила запись еще раз, останавливала ее на некоторых кадрах, а выпив еще немного, прокрутила видео в обратную сторону. Отведя Александру в сторону, Шивка прокомментировала:

– Когда-нибудь Айн станет владелицей корпорации, как думаешь?

* * *

Он был еще и мутантом, а не только пьяным безработным куском живого мусора. Водянисто-голубые глаза размером со сжатый кулак, пряди седых волос. Гнусный запах дерьма, мочи и выпивки. Айн возвышалась над ним, пока он, моргая, смотрел на нее своими бессмысленными глазами.

Она была прекрасна, как и говорил первый бро-

дяга. Светлые волосы уложены в прическу помпадур, кожа вокруг глаз, губ и всего лица сексуально припухшая. Модная бледность, губы ярко-красные, зеленый шелковый юбочный костюм и пистолет в сумочке на случай, если ей вдруг помешают.

Мутант определенно не был привлекательным. И у него не было работы. Человек без работы. Без карьеры. Без стремлений. Он не заслуживал того маленького кусочка плоти, который позволял ему называться мужчиной наряду с теми мужчинами, которых Айн желала видеть на канале «Злые люди».

Она достала из своей сумочки очки.

– Ты кто-то вроде социального работника? – спросил мусор у ее ног, так удачно сочетавшийся с разложением и руинами вокруг себя, и уставился на Айн рыбьим взглядом.

Тупой урод. Что он знал о социуме или о работе? Специально отупляет себя, чтобы избегать и того, и другого. Что ж, скоро она прорвется сквозь этот туман…

Кровь брызнула внутри видтанка, превратившегося в аквариум боли.

Гейл открыла рот, чтобы что-то сказать. Это было еженедельное собрание сестер, ровно через неделю после церемонии посвящения Айн. И та принесла запись для просмотра. Когда все закончилось, Гейл почувствовала необходимость что-то сказать, о чем-то спросить, но не успела ничего сделать, как начался новый эпизод…

На видтанке появился тучный чернокожий мужчина. Айн повернулась к остальным девушкам и ухмыльнулась.

– На этот раз я надела красивую плотную шапочку для купания, чтобы защитить свои волосы.

– Айн…

– Смотри.

Этот мужчина боролся. Боль почти привела его в сознание, и он был силен. Изображение с камеры поплыло, девушки услышали, как Айн выругалась, падая, когда мужчина пнул ее ногой. Затем она выпрямилась. Появился пистолет. Прицелился. Беззвучно выстрелил, дважды. Мужчина забился в конвульсиях.

Камера опустилась ниже, возобновилась съемка крупным планом.

Когда все закончилось, Гейл уже ждала третьего эпизода. Но его не было.

– Айн, – сказала она, всплеснув руками, – что это было за дерьмо? Мы ведь уже посвятили тебя, так?

Айн неловко улыбнулась, перевела взгляд с Гейл на остальных четверых девушек и обратно.

– Это было для нашего развлечения, в основном… Тебе не кажется, что это производит впечатление? Такое хорошее, основательное, вдохновляющее развлечение, вроде «Злых людей», верно? В чем дело?

– Айн, это разовый символический ритуал, а не хобби, ясно? Мы – Сестры, самое важное женское сообщество, которое когда-либо знал университет, а не клуб вампиров.

Рот Айн слегка приоткрылся. Она выдержала пристальный взгляд Гейл, но не смогла заставить себя снова посмотреть на остальных.