Путь Абая. Книга III - Мухтар Омарханович Ауэзов

Айгерим хотела получше накормить гостей, ведь сегодня в Акшокы приехало немало джигитов, каждый со своими песнями, а что за песни на голодный желудок?

Она не знала, и Абай не сказал ей, что сегодняшняя встреча вынашивалась достаточно давно... Вернувшись из Кара-молы, Абай передал всем своим молодым друзьям-акынам, чтоб помнили советы Павлова, призывы Абиша, прозвучавшие нынешним летом. Собрав их вместе, Абай предложил всем выступить в большом поэтическом состязании. Поговорив с каждым, узнав его планы и увлечения, поставил задачи, достичь каковых можно было только упорным, ежедневным трудом. Тогда и срок наметил, именно эти дни: «Завершайте свои поэмы к нынешнему согыму и все приезжайте ко мне в Акшокы».

Весь день Абай не переставал беседовать с молодыми акынами. Удачно потрудившись, все они привезли с собой стихи и песни. Так, Магаш работал всю долгую осень и сочинил поэму, события которой разворачивались на берегах Нила. В этих искусно сплетенных строфах юный раб проучил могущественного фараона, и всем было ясно, что тут имеется в виду обыкновенный джигит, который попросту наказал богатого бая. Вот почему поэма эта заучивалась и пелась во всех окрестных аулах - Акшокы и Корык, Киндикти и Шолпан. Поэма Магаша, названная им «Медгат - Касым», была созвучна поэме «Енлик - Кебек» Дармена, родившейся раньше нее в Акшокы. Была у Дармена и еще одна поэма, никому не читанная. Он собирался представить ее в самом конце, когда Абай выслушает всех.

К вечеру гости должны были собраться у Абая и Айгерим. Кое-кто из акынов еще не приехал. Разбредясь по аулу, джигиты весь день читали друг другу свои стихи, затем выступали с ними перед Абаем. Иные поэмы, как «Енлик - Кебек», «Мед-гат - Касым», «Козы - Корпеш», Абай послушал во второй раз, но никому еще не высказал своего суждения.

В час вечерней трапезы прибыли новые гости - Базаралы и Кокпай. Приехали они по отдельности, но пришли вместе: неожиданно встретились у коновязи на окраине аула. Абай не смог скрыть свою радость от встречи с Базаралы...

На сей раз он приехал без приглашения друга, но вовсе не по каким-то важным делам: просто хотел побыть возле Абая. Узнал от Ербола, что Абай собирает акынов, и приехал послушать их.

Базаралы будто принес с собой некий веселый дух: дом сразу наполнился смехом и возбужденными голосами. Абай усадил его по правую сторону, повыше себя. Рядом стояла кровать, отделанная костью, на ней - горка подушек. Абай взял две верхних и собственноручно положил Базаралы, и еще распорядился, чтобы постелили ему толстое корпе. Все видели, какой почет оказывает ему Абай, к тому же Базаралы был самым старшим среди присутствующих... Все замолчали, приготовившись слушать, что он скажет с дороги.

- Устал, как я погляжу, Базеке! Отдохни, будь как дома, -говорил Абай, подкладывая под локоть Базаралы белоснежную подушку.

Гость сощурился, точно вспомнив о чем-то, улыбнулся и сказал:

- И мог бы устать, да случай один не позволил! То, что я видел сегодня утром, заставило позабыть об усталости, и всю дорогу служило пищей для раздумий.

Все в доме, джигиты и Айгерим, затаив дыхание, уставились на Базаралы. Абай, тоже исполненный внимания, оперся локтем о большой круглый стол, стоявший перед ним, всем своим дородным телом повернулся к гостю и сказал:

- Базым, ну чего же ты медлишь, рассказывай! - и, посмотрев по сторонам, добавил: - Вон и молодежь сгорает от нетерпения.

Базаралы поднял голову. В юрте был уютный полумрак, желтое пламя единственной лампы, стоявшей на столе, озаряло лицо гостя - с мороза румяное, по природе же своей матово-светлое. Он не стал долго тянуть с рассказом, и начал вскорости со смиренным лукавым видом:

- Хочется мне рассказать об одном событии, но вижу, что сход этот всецело отдан акынам... Я же приехал, чтобы только послушать вас, да посидеть рядом со старым другом.

Магаш пододвинулся ближе, проговорил с веселым воодушевлением.

- Оу, Базеке, акыны не будут роптать, если вы первым заведете речь!

- Ну, так и быть, слушайте. - начал Базаралы. - Сегодня я выехал со склона Чингиза. Дорога предстояла дальняя, и собрался я спозаранок. Ближе к обеду подъезжаю к Колькайна-ру, еду среди холмов возле аула Жумана. И. Такое даже во сне не приснится! Спросите, и что же? Стоят четыре козла и Жуман. Привязав всех козлов накоротке к кусту караганника, размахивая палкой, сам Жуман сидит прямо перед ними на камне, словно их мулла.

Все уже начали смеяться, не дожидаясь конца рассказа, предвкушая, что дальше будет еще интереснее. Так и вышло: Базаралы продолжал говорить, каждое слово оживляя взмахом руки:

- Я ехал с подветренной стороны, меж тем, как день сегодня был ветреный. Поэтому Жуман и не услышал, как я приблизился. Тут он махнул палкой и вдруг заговорил с этими козлами. Е! - думаю, похоже, здесь идет некий важный совет рода Иргизбай.

Взрыв хохота перебил рассказчика, заставив его замолчать. Базаралы, торжествуя, обвел слушателей довольным взглядом. Абай хохотал неудержимо, сотрясаясь всем телом. Смеялась и Айгерим, правда, сама устыдилась своего слишком звонкого, переливистого смеха и густо покраснела. Сам же Базаралы был весьма серьезен, продолжая свой рассказ:

- Нет, подумал я, негоже оставлять его здесь, обойти своим вниманием, мне, Базаралы, грешно будет. Он же ведь тоже из старших Иргизбаев! Вот стреножил я коня, тихо подкрался поближе и сел позади Жумана...

Вот что произошло на самом деле, о чем и поведал База-ралы своим слушателям, которые уже еле разбирали за собственным смехом его слова.

Утром сын Жумана Мескара возится со скотом, тут к нему и подходит Жуман. Мескара говорит: «Отец, посмотри на этих бесстыжих теке!» Тут Жуман и видит: козлы покоя не дают овцам, явно надеясь на случку. Поймал Жуман четырех козлов, привязал их к караганнику. Козлы стоят, низко опустив головы, наставив на Жумана рога, глядя ему в бороду, как бы говоря: «Боднуть бы тебя!» В глазах у них нет и тени вины. Раздосадованный Жуман сидит перед ними, выговаривая, стыдя козлов: каждого по отдельности и всех вместе. Тут подкрадывается Базаралы и видит: длинная палка Жумана как раз обходит подряд всех четырех козлов. Жуман бьет прямо по рогам, бьет и приговаривает: «Уа, теке, скажете, что не гоняли невинных овец? Говорю вам, бросайте это срамное дело, а вы разве слушаете? И не стыдно вам перед Богом, перед святыми?..» - сказав так, Жуман начинает распаляться, словно при большом скандале. Звучно ударив палкой по рогам