Секрет нашего успеха. Как культура движет эволюцией человека, одомашнивает наш вид и делает нас умнее - Джозеф Хенрик
Любопытные данные о влиянии размеров группы на создание пар удалось собрать для группы шимпанзе из Нгого, о которой мы говорили в главе 10. Как мы уже отмечали, группа из Нгого необычайно велика по сравнению с типичными стадами шимпанзе в природных условиях. Подробный анализ перемещений самцов и самок по обширной территории группы показывает, что, вероятно, из-за обострения конкуренции в увеличившейся группе некоторые самцы и самки перемещаются парами. Это странно, поскольку этому виду обезьян формирование устойчивых пар совершенно несвойственно. Генетические исследования показали, что самцы в такой паре чаще становятся отцами детей своих самок. Такие пары были склонны находиться физически близко друг к другу и занимались грумингом. Подобные отношения нередко оказывались долгосрочными — например, один самец был отцом троих из четверых детенышей самки на протяжении шестнадцати лет. Такие пары создавали всего около четверти самцов, но при этом половина самок (самцов в этой группе больше, чем самок). Неудивительно, что к такой стратегии выстраивания длительных отношений прибегали не доминантные самцы, и место в иерархии доминантности оставалось важным показателем приспособленности (репродуктивного успеха) самца[455]. Тем не менее эти наблюдения показывают, что при увеличении размера группы могут возникать зачатки постоянных пар.
А теперь рассмотрим, как на все это влияет способность больших человекообразных обезьян к социальному обучению. Социальное обучение означает, что самцы могут располагать чем-то вроде культурного наследия, которое может быть ценным для самок. У шимпанзе самцы остаются в своей группе (где они выросли), а самки в основном приходят со стороны. Исследования показывают, что самцы шимпанзе склонны подражать манере сбора пищи, которой придерживались их матери, и, вероятно, обладают особыми знаниями о том, где и как находить пищу на своей территории и как ее добывать. Таким образом, постоянное общение с самцом, который знает здешние места, обеспечивает и самке доступ к этим знаниям (в сущности, к знаниям его матери). В целом у вида, обладающего навыками социального обучения, у которого самки приходят из других групп, самцам есть что им предложить — локальные знания. Это значит, что самкам следует выбирать самцов, которые в детстве проявляли наилучшие способности к социальному обучению, и подолгу общаться с ними (чтобы всему научиться)[456]. Таким образом, в большой группе обезьян, где самки — иммигранты, самкам выгодно создавать пары, чтобы получить доступ к местным знаниям (наряду с обычным набором — защитой, пищей и пр.), а самцам выгодно создавать пары, чтобы смягчить яростную конкуренцию между самцами. Причем непропорционально большую выгоду от этого могут получить самцы с лучшими способностями к социальному обучению, поскольку именно их будут предпочитать самки, ищущие высококачественных локальных знаний.
Итак, вот к чему мы пришли. Давление хищников способствует эволюции больших, относительно сплоченных групп (стрелка F на илл. 16.1b), а это, в свою очередь, способствует распространению стратегии создания пар (стрелка K) в ответ на повышение плотности населения и растущую роль социальной передачи локальных знаний. Теперь рассмотрим, как создание пар расширяет у человекообразных обезьян родственный круг.
Создание прочных пар в больших группах приматов должно способствовать узнаванию кровных родственников, особенно братьев и сестер, в том числе единоутробных и единокровных, отцов и, возможно, братьев отца (дядей). Приматолог Бернар Шапе утверждает, что такое происходит, поскольку приматы в основном (но не только) делают вывод о том, кто их родственники, замечая, кто еще общается с их матерью. Мать, естественно, ни с кем не спутаешь: она та, которая тебя кормит. У современных больших человекообразных обезьян такой критерий распознавания родственников не приводит к возникновению родственных уз, которыми можно пользоваться. Чтобы понять, почему это так, рассмотрим самца шимпанзе. В детстве он знает только тех братьев и сестер, которые близки ему по возрасту, хотя многие из них, вероятно, ему лишь единоутробные: у них разные отцы. Все сестры, родные и единоутробные, с которыми он знаком, вскоре навсегда перейдут в другую группу, и он едва ли снова их увидит. Братья, как только вырастут, предпочтут компанию других самцов и будут учиться у них, как бороться за свой статус, и заключать важные союзы с другими самцами. Так что наш юный шимпанзе еще будет общаться с братьями, родными и единоутробными, но вряд ли узнает их, разве что они почти ровесники. Бабушек он не узнает, поскольку мать матери живет в другой группе, а понять, кто мать его отца и кто родственники с отцовской стороны, он, пожалуй, не сумеет, потому что у него мало шансов определить, кто его отец. Они с матерью будут связаны родственными узами на всю жизнь, однако мать не очень интересует его — ведь она не знает, как доминировать среди самцов (она же самка, что с нее возьмешь), а спариваться с ней не стоит[457].
А теперь представим себе похожую группу обезьян, но такую, где создаются прочные пары. Согласно тому же принципу “кто общается с мамой” молодые обезьяны, скорее всего, будут знать, кто их отец, потому что он до сих пор держится поблизости от их матери, а отец, во-первых, будет знать, кто его детеныши, а во-вторых, у него появится больше оснований считать, что они действительно его. Молодые самцы теперь могут захотеть быть поближе к старшим братьям и к отцу, чтобы учиться у них, как достигать успеха. Пока такая система только складывается, отец не станет тратить сил на детенышей, но по крайней мере будет
