Операция «Багратион». «Оба удара главные…». К 75-летию операции - Михаил Владиславович Синицын
10.7 Гроза, идет дождь. Из сгоревших деревень, где в хижинах живет гражданское население, взяли несколько картофелин. В темноте наткнулись на деревню. Гражданские лица утверждали, что здесь русские солдаты, что не подтвердилось. В районе Осовца (Ossowez) реквизировали картошку, молоко, немного хлеба. До рассвета нужно пройти узкое болотистое место под Винково (Winkowo). Из батальона Гримзеля в 1.00 час отсутствуют 30 человек, которые вероятно остались в деревне, ждали до 1 ч. 45 мин. По причине трудностей с продовольствием оторвались от батальона. Я и мои 150 человек пошли дальше. Гримзель хотел подождать еще своих отсутствующих 30 человек. В спешном темпе пошли по узкой дороге, по пути нас несколько раз окликали из хижин. Перестрелка с охраной населенного пункта при прорыве на Винково. Узкая жердевая гать, справа и слева болото, гать частично разрыта. Если оступиться на балке, то по самую ягодицу увязнешь в болоте. Медленно светает. Из одного единственного пулемета можно нас всех перестрелять как мух, так как нам некуда уклониться. В 2 часа 30 минут счастливо миновали Бор (Bor), деревня сожжена. Видны армейские лошади перед крестьянскими хижинами, пару человек хотели принести воды из колодца, но в них стреляли. В Черничном (Tschernitschnoje) взяли 1 корову и убили ее около 6 часов перед глубоким болотным рвом. Распределили в боевых группах, оружие и боеприпасы поделили поровну.
11.7. В болотистом лесу красная заболоченная почва, отдыхали, съели достаточно мяса, но плохо переваривается. Очень жарко, есть опасность преследования, недалеко аэродром. Идем дальше, до болотистого небольшого леса, здесь в обед впервые помылись. В 20 часов выступаем. В 22 часа под Трочками (Trotschki) трижды переходили ручей у Мемеля (Memel) по пояс в воде.
12.7. Собаки и петухи поднимают тревогу в деревне, голоса, спасаемся в глубоких волчьих ямах, люди забиваются вовнутрь, отдыхаем, съедают комары, руки и лица вспухли. В 20 часов идем дальше. В 21 час заняли деревню, чтобы спастись от надвигающейся грозы. Проливной дождь, в одном доме съели по три теплых картошки на человека. В 24 часа появилась опасность быть обнаруженными русскими войсками. Идем дальше, кромешная тьма, все совершенно промокли, идет дождь.
13.7. Остановили повозку и спросили, где фронт. «Германия разбита», говорят они, «фронт в Германии», «Вчера здесь тоже прошли несколько солдат». В Лавах (Lavy) взяли 1 корову, под проливным дождем дошли до леса, разожгли костер. Нарвали голубики, сделали чай из листьев голубики, поставили мясо. Какая-то женщина хотела к своему брату, ее задержали, кричит на весь лес. После обеда идем дальше. Все время слышится близость аэродрома, по дорогам ездят грузовые автомашины, справа и слева стрельба.
14.7. В полночь перешли небольшую речушку южнее Ховично (Howiczno). В деревне слышно пение русских солдат. Видны следы танков в зерновых. Короткий отдых. В 6 часов внезапно русские голоса, около полудня короткий отдых. Заблудилась какая-то корова, поэтому нас обнаружил мальчик-пастух. В воздухе много самолетов. Выстрелы в лесу. Каждый взвод разжег маленький костер. Пекли хлеб из отрубей и муки. Холтен сам печет хлеб, прошли мимо русского лагеря, нашли русские армейские газеты, которые освещали события в Слониме, награждения русских генералов. Тем самым снова разрушилась надежда, что мы найдем наш фронт перед Слонимом. Нашли размоченный хлеб и остатки сыра в лагере и съели с волчьим аппетитом.
15.7. Днем шли, перешли железную дорогу около Столпцы в полдень, Нововис (Nowowis) занят войсками. Повернули на север, кругом плодородные поля, большие деревни. В лесу, восточнее Несвятки-Вельки (Niczwiatka-Welka) отдыхали, нет воды. В 20 часов 30 минут пошли дальше Несвятки-Вельки войска, стреляют вокруг, горланят, мы им очень завидуем. Мы вынуждены перейти вброд реку, вода до бедра. Идем дальше, через торф и болото, совершенно промокшие, нет больше карты с масштабом 1:300 000, вынуждены обходиться картой с масштабом 1:1 000 000. Нигде не видно леса, только ровная болотистая местность. С просеки принесли балку, перешли по ней болотистый ров. С рассветом пришли в деревню. Полностью промокли, все замерзли и проголодались. Со мной было еще ровно 150 человек. Разведывательная группа установила, что деревня расположена прямо на шоссе и там останавливается множество автомобилей. Несмотря на то, что уже было светло, пошли дальше в юго-западном направлении. В Гуховичах (Cuchowice), в 30-40 км к северо-востоку от Барановичей, увидели треугольник леса. Однако там стреляют, возможно, там есть наши войска. Из двух отдельно стоящих усадьб видны на высоте поля с зерновыми.
16.7. (Воскресенье). Принято решение занять эти усадьбы в 6 часов. Взвод Хаманна и взвод раненых, примерно 80 человек, разместили в южной усадьбе. Я с тремя остальными боевыми группами, т. е. саперным взводом, взводом самокатчиков и штабом разместился в северной усадьбе. Сварили пару картошек, разместили людей в сараях. Никто не имеет права показываться. У меня в сапогах разошлись швы на подошвах, до сих пор перевязывал их шнурками. Обер-ефрейтор Брандин зашивает мне их проволокой. Около 15 часов поступает сообщение, что нас предал мальчик-пастух в одной из деревень и что войска из Цирина (Cyryn) готовятся выступлению. Тревога, все готовятся к обороне. В 16 часов атака с противотанковыми орудиями, зенитными пушками и артиллерией. Сначала защищались, затем глубокими лощинами отошли на восток, разделились на мелкие боевые группы. Враг обгоняет нас на грузовых автомашинах, стреляет в нас из противотанковых орудий и зенитных пушек. Во время одной из контратак мы выводим из строя 1 противотанковое орудие и 1 тягач. У какого-то лесочка определили, что в наступлении по меньшей мере один батальон, снова отошли, так как враг охватывал нас уже сзади слева. Невыносимая жара, попили немного воды из колодца и отошли
