Кузя - Виктор Александрович Блытов
– Все просто – дай команду Николю Николаевичу составить наградные листы, пусть напишет за что, подпишешь и отдашь Вересову. Он сегодня должен приехать к нам.
В кабинете Кузьму ждал доктор Плахов.
– Кузьма Степанович, я сегодня зашел, как вы велели, к Мухтару, якобы ботинки отремонтировать. Он сказал, что в городе Вороненко, но не один, а с чечнцем. Хочет встретиться с вами, говорит шепнул, что завтра встреча в 12 часов в кафе «Вайнах» на улице Лермонтова.
– Кто это Вороненко? – спросил, усаживаясь на стул, Бармотин и закидывая ногу на ногу.
Вслед за ними вошли в комнату Кузьмы отец Михаил и Николай Николаевич.
– Вороненко и несколько человек, в том числе, и начальник взвода разведки капитан Осипович Михаил Юрьевич под видом украинских националистов засланы еще в самом начале нашего прибытия в отряд Мовсара Борзоева. С тех пор с ними была потеряна связь.
Бармотин присвистнул.
– Информация очень ценная и, видимо, стоит первой категории важности. Весь вопрос, как не засветиться. Встретиться надо, и чтобы твоего не подставить в этом кафе. Этот Мирошенко – вылитый чеченец и смышленый парень. Может, его пошлем? А сами его подстрахуем, как следует.
– Значит, так тому и быть! Пойдем теперь поговорим лучше с пленной. Время терять нельзя, пока она не пришла в себя и не замкнулась. Послушаем, что она нам будет петь?
– Язык для разведчика самое главное. Ради чего и работаем – ради информации! – улыбнулся Бармотин и пошел в подвал.
– Я Елена Бузакова из-под Пензы, поселка Красноармейского. Наш комбинат встал с началом перестройки, и все оказались сначала в неоплачиваемом отпуске, а затем и вовсе без работы. Молодежь потянулась на заработки, кто в Тамбов, кто в Москву. Я занималась при советской власти до этого спортом – биатлоном, выступала даже за молодежную сборную страны. Кроме этого, ничего не имела, – Елена рассказывала все, как на духу, потому что, видимо, понимала, что лучше, чем есть – все равно не будет, – в Тамбове я познакомилась с Мансуром Шурпаевым. Он с земляками из Чечни занимался проститутками, посылал девчонок в арабские эмираты, Югославию, Польшу. Он хотел и меня послать на заработки, но когда он узнал, что я занималась биатлоном, то загорелся другой идеей. Стал предлагать съездить на заработки в Чечню. Просил помочь подобрать специалистов в нашем виде спорта. А у нас что? Надо уметь хорошо бегать и стрелять и все. Вышла я на своих бывших соратниц по команде. Согласилась вот только Надежда из Москвы и Наталья с Урала, но ее убили еще в Грозном. У них было сложное положение – мужья бросили, родители пьют. Дети неухоженные, хотелось на квартиру накопить и забыть эту жизнь.
– Ты говорила, что у тебя есть тоже ребенок! – перебил ее Кузьма.
– Да, есть сын Сашенька пяти лет, живет с матерью. Я его давно родила от одного придурка.
– А муж?
– Что муж? Муж, как положено, объелся груш! На сборах залетела от тренера, принимали там таблетки, что-то не сработало в организме, когда спохватилась, то аборт было делать поздно. Пришлось рожать. Ну, а дальше вы знаете! – она сняла платок и черные волосы рассыпались по плечам. И только белая повязка на виске от свежей раны портила общий вид.
«Симпатичная, вроде, девчонка, а теперь крепко сядет» – подумал Кузьма.
– Давай, теперь про Арби и его ребят рассказывай! – строго сказал Бармотин, – а там мы посмотрим, чего стоит твоя информация!
– А что рассказывать? Обороняли Грозный, потом Аргун, потом Гудермес, потом Шали. Арби хороший командир, но подсел, вроде как, на героин. Понадобились большие деньги. Занялся выкупами и продажей людей. Влез в очень большие долги. Перебазировались по команде сверху сюда, где-то две недели назад из-под Шали. Указание руководства – беспокоить местные военные команды и убивать тех из чеченцев, кто выступает против войны. Имеется у отряда три хорошо оборудованных схрона, где находится часть людей, а основные силы во главе с Арби находятся в его родовом селе Ахмед-калы – это недалеко отсюда.
Бармотин и Кузьма стали разглядывать на карте расположение схронов и Ахмед-калы, которые Елена показала им на карте.
– Несколько недель назад вы нашу разведгруппу положили недалеко от Ахмед-калы? – спросил Бармотин.
– Да, был бой, это после нашего перебазирования! – ответила Елена, – но мы в этом бою не участвовали – мужчины преследовали ваших, но вернулись очень злые и клялись отомстить. Трех наших убили и пятерых ранили.
Бармотин немного поразмышлял, глядя на свою ногу.
– Так что не так все плохо, счет четыре – восемь. Но все равно обидно. Что с нее еще возьмешь? Теперь все понятно! – и направился к дверям.
Кузьма взял его рукав и тихо сказал:
– Подожди немного!
И, обращаясь к снайперше, сказал:
– То, что у тебя руки по локоть в крови наших ребят – это понятно. Я бы хотел узнать, какие планы строит Арби? Какие его силы? Ведь ты наверняка это знала?
– Наш отряд, как один из боеспособных, перебазировали сюда, чтобы вместе с несколькими отрядами взять Урус-Мартан – третий город республики и провозгласить здесь создание Чеченской республики Ичкерия и затем обратиться к западным странам и попросить помощи. Грузины и азербайджанцы под прикрытием Европы Америки будут готовы прибыть с американскими советниками и вооружением на помощь. Вот такое задание поставлено Бугаеву.
Бармотин, стоя уже в дверях, потер лоб, поглядывая с недоумением снайпершу, а она продолжила:
– Ваш отряд перед Урус-Мартаном на этом кирпичном заводе, как заноза в одном месте, сидит. Первыми будут должны уничтожать вас или, по крайней мере, блокировать. Больше сказать нечего.
– А какие отряды планируют сюда подтянуть?
– Я знаю, что из Комсомольского Руслана Гелаева, затем из-под Ведено Шамиля Басаева, может, из-под Бамута Хоерхоева.
– Хм, значит, именно здесь направление главного удара! Странно, но если то, что она говорит – правда, то нам надо бы предусмотреть… – протянул Кузьма. – Тогда понятно, что получилось с нашей разведгруппой, которую мы выдвинули к Бакин-юрту.
– А сколько еще снайперов в отряде? Саперов, пулеметов, гранатометов, бойцов?
– Есть пара снайперш-чеченок, но Арби их редко пускает на задание. Гранатометов у каждого третьего, пулеметов тоже полно, а бойцов у Арби человек пятьдесят, но если собрать из всех местных селений, я думаю, человек пятьсот соберется.
Бармотин и Кузьма вышли из помещения тюрьмы и направились через плац.
– Вересов будет сегодня у нас.
– Да, будет о чем поговорить! Сведения первой важности!
