Влияние морской силы на историю - Альфред Тайер Мэхэн

Этот акт наглости, непростительной с точки зрения современных идей, не шел совсем уж вразрез с воззрениями того времени. Он достоин внимания как крайне наглядный пример и как одно из самых ранних указаний на намерение Англии настаивать на своем господстве на море, не стесняясь рисков; описанная обида была нанесена Англией в правление одного из самых робких ее королей непосредственно представителю одного из храбрейших и способнейших французских правителей. На столь же суетном оказании чести флагу, не имевшем иного значения, кроме внешнего проявления силы правительства, не менее строго настаивали в правление других английских королей и при Кромвеле. Старшинство английского флага было одним из условий мира, подписанных голландцами после бедственной для них войны 1654 года. Кромвель, не облеченный официально полномочиями самодержца, но бывший настоящим деспотом, чутко относился ко всему, что касалось чести и силы Англии, и для подтверждения оных не останавливался на бесплодных салютах. Едва начавший набираться сил английский флот быстро вступил в новую жизнь под его твердым правлением. Права Англии и воздаяния за оскорбления требовали действий во всем мире – в Балтийском и Средиземном морях, среди берберийских государств и в Вест-Индии. В правление Кромвеля завоевание Ямайки положило начало тому расширению английского владычества силой оружия, которое продолжалось до наших дней. Но не забывали и о мирных шагах в пользу роста английской торговли и торгового мореходства: знаменитым навигационным актом Кромвеля объявлялось, что весь ввоз в Англию и в ее колонии должен производиться исключительно на судах, принадлежащих самой Англии или стране, в которой транспортировавшиеся продукты добывались или обрабатывались. Этот декрет, имевший целью нанести удар главным образом Голландии, предоставлявшей морские транспортные услуги всей Европе, был чувствителен и для остального коммерческого мира, но выгода его для Англии в дни национальной вражды была столь очевидна, что закон продолжал действовать и после восстановления монархии. Столетие и четверть века спустя Нельсон, еще до начала своей знаменитой карьеры, опирался на тот же декрет, стараясь в ревностных заботах своих о процветании английского торгового мореходства стеснить в Вест-Индии деятельность американских коммерческих судов.

Когда Кромвель умер, то занявший трон отца Карл II, при всем вероломном отношении своем к английскому народу, остался все-таки верен величию Англии и традиционной политике правительства на море. В своих изменнических сношениях с Людовиком XIV, путем которых он намеревался добиться независимости от парламента и народа, король писал: «Есть два препятствия к полному согласию. Первое – проявляющаяся ныне великая забота Франции о создании своей торговли и о занятии положения влиятельной морской державы. Это возбуждает в нас, опирающихся в своем значении только на торговлю и на морскую силу, такую подозрительность, что каждый шаг ее в этом направлении усугубляет ревность между двумя странами». Посреди переговоров, которые предшествовали гнусному нападению обоих королей на Голландскую республику, возник горячий спор о том, кому командовать соединенными флотами Англии и Франции. Карл был непоколебим в этом пункте спора. «Таков исконный обычай Англии, – заявлял он, – командовать в море»; король откровенно объяснил французскому посланнику, что, уступи он, его подданные попросту бы не послушались. В предполагавшемся разделении Соединенных провинций Карл сохранял за Англией морские позиции в устьях рек Шельды и Мааса. Флот в правление Карла хранил некоторое время железные дух и дисциплину, наследие Кромвеля, хотя впоследствии внес свой вклад в общий моральный упадок, которым характеризовалось злополучное правление Карла. Монк в 1666 году, отделив от своего флота четвертую часть и допустив тем самым большую стратегическую ошибку, с остальными кораблями встретил значительно превосходившие его морские силы Голландии. Несмотря на неравные шансы, он атаковал неприятеля без колебаний и в течение трех дней держался на поле сражения с честью, хотя и нес потери. Такое поведение, доблестное само по себе, не оправдывается принципами войны, но в единстве взгляда английского народа и правительства, зорко следившего за сохранением престижа флота Англии и направлявшего его деятельность, лежал секрет конечного успеха, достигнутого после множества стратегических ошибок на протяжении столетий. Преемник Карла Яков II был сам моряком и командовал в двух больших морских сражениях. Когда Вильгельм III взошел на трон, то правительства Англии и Голландии стали управляться одной рукой и шли вместе к общей цели против Людовика XIV вплоть до Утрехтского мира в 1713 году, т. е. в течение четверти столетия. Английское правительство все более и более настойчиво и осознанно заботилось о расширении морских владений Великобритании и лелеяло рост ее морской силы. Нанося удары флоту Франции как открытый враг, Англия в то же время исподволь подрывала, по мнению многих, под морскую силу Голландии как коварный друг. Договор между двумя странами требовал от Голландии три восьмых от общего числа кораблей, а от Англии – пять восьмых, почти вдвое больше. Такое соглашение, вкупе с тем условием, что Голландия должна содержать войско в 102 000 человек при 40 000 человек от Англии, в действительности возлагало сухопутную войну на голландцев, а морскую войну – на англичан. Стремление, преднамеренное или нет, совершенно очевидно; при заключении мира Голландия получила вознаграждение континентальными владениями, Англия же приобрела, кроме коммерческих привилегий во Франции, Испании и Испанской Вест-Индии, важные морские позиции – Гибралтар и Порт-Маон в Средиземном море; Ньюфаундленд, Новую Шотландию и Гудзонов залив в Северной Америке. Морская сила Франции и Испании исчезла, морская сила Голландии с тех пор постоянно слабела. Утвердившись таким образом в Вест-Индии и Средиземном море, английское правительство с тех пор твердо двигалось вперед по пути, который привел Соединенное Королевство к Британской империи. За двадцать пять лет после Утрехтского договора сохранение мира оставалось главной целью министров, руководивших политикой двух больших морских наций – Франции и Англии, но среди всех колебаний континентальной политики в этот в высшей степени неустойчивый период, изобиловавший мелкими войнами и переменными соглашениями, взор Англии непрестанно направлялся на сбережение и приумножение морской силы. В Балтийском море ее флоты ограничивали посягательства Петра Великого на Швецию и так сохраняли равновесие сил в этом море, через которое она питала свою морскую торговлю и получала главную часть необходимых морских материалов (а русский царь намеревался сделать Балтику «русским озером»). Дания пыталась учредить в Ост-Индии компанию при помощи иностранных капиталов; Англия и Голландия не только запретили своим подданным присоединяться к этому начинанию, но и пригрозили Дании войной, тем остановив затею, которую они посчитали угрозой своим морским интересам. В Нижних землях, перешедших по Утрехтскому договору к Австрии, тоже учредили Ост-Индскую компанию; она избрала своим портом Остенде, а ее устав был одобрен императором.