Кодекс Ассасина Том 1: Академия Крови - Денис Стародубцев
Кайзер шел быстро, но не бежал — и именно эта размеренность пугала больше всего. Он знал, что я за ним, и при этом не оборачивался. Мы петляли по коридорам, спускались по винтовым лестницам, миновали пустые залы, пока он, наконец, не вошел в массивную дубовую дверь своего кабинета.
Я задержался за углом, прижавшись к холодной каменной стене, и услышал тихий щелчок магического замка.
«Заперся… значит, что-то срочное.»
Осторожно приоткрыв створку с помощью магии крови, я проскользнул внутрь, оставаясь в тени. Кайзер уже стоял у массивного, в рост человека, зеркала в резной раме. На его поверхности под лунным светом пробежала дрожащая рябь, а затем — мягкое, почти неземное свечение.
— Соединение… — прошептал он, кладя ладонь на серебристую гладь.
Я почувствовал, как волны магии прокатываются по комнате, дрожа в самом воздухе. Это был не просто магофон — это было зеркало дальнего вызова, артефакт, способный связаться с любым, где бы тот ни находился.
В отражении начало проступать расплывчатое лицо, но Кайзер, не теряя времени, произнес:
— Алмазов…
В этот момент я рванулся вперед.
Взмах руки, и по воздуху пронесся багровый хлыст из магии крови. Удар пришёлся точно в центр зеркала. Раздался резкий, почти болезненный треск, как будто раскололся лёд в глухую морозную ночь. Осколки, блеснув в лунном свете, разлетелись веером, а магическая рябь схлопнулась, будто кто-то выдрал жилу из самого пространства.
Кайзер отшатнулся, глядя на меня с яростью и удивлением.
— Ты уже тут… — начал он, но я уже стоял между ним и остатками зеркала, чувствуя, как по коже бежит дрожь адреналина.
Я не знал, кто был там на другом конце зеркала, но теперь был уверен в одном — имя это станет ключом к разгадке.
Полумрак кабинета был густым, почти вязким — от тяжелых штор, сомкнутых так плотно, что даже лунный свет просачивался внутрь тонкими клинками, разрезающими мрак. Воздух здесь пах пылью старых свитков, железом чернильниц и лёгкой примесью чего-то медного — как будто только что разлили кровь и попытались стереть.
На стенах висели карты старых империй, выцветшие, с едва читаемыми надписями. У письменного стола — высокое зеркало в массивной бронзовой оправе, на поверхности которого еще дрожали волны магии. В этом зеркале можно было связаться с кем угодно в мире, если знаешь ключ-символы, но сейчас поверхность уже была разбита на тысячи мелких осколков.
Кайзер стоял к нему вполоборота, вытянув руку, пальцы напряжены, словно он удерживал невидимую нить, но в этот момент я вломился в кабинет.
Мы остались в тишине. Только где-то в дальнем углу тикали часы, отмеряя мгновения, пока мы стояли друг напротив друга.
— Ты… ассасин, — произнёс он наконец, не столько удивлённо, сколько утвердительно. В его глазах сверкнул тот самый холодный свет, который я видел у людей, много лет выживающих в политических играх. — И, думаю, я знаю, кто именно.
Я шагнул вперёд, и тень от моего силуэта упала на обломки зеркала.
— Подлый предатель нашего ордена, — сказал я, и каждое слово было, как удар ножом в сердце. — Ты повернулся спиной к братьям, и сегодня ты узнаешь цену этого поступка, ублюдок.
Он не опустил взгляд, наоборот, выпрямился, положив руки на стол, будто между нами был невидимый щит.
— Я не собираюсь оправдываться, но знай, у меня не было выбора, — его голос был ровным, но я слышал под ним дрожь, не от страха, а от злости. — Я выбрал сильнейшую сторону. Я не хотел умирать, как все вы. Мою жизнь стоит дорожен, чем сотня жалких недоубийц.
Я шагнул ещё ближе. Теперь между нами было всего несколько шагов. Я видел, как в полумраке поблёскивают его глаза.
— Выбор был всегда, — сказал я тихо, но так, что каждое слово звенело в воздухе. — Даже умереть рядом со своими братьями — это правильный выбор. Это честь. Но тебе этого не понять, трус.
Кайзер усмехнулся, но его улыбка была безрадостной, искривлённой, как у того, кто смеётся над шуткой, в которую сам не верит.
— Честь? — он сделал шаг в сторону, обходя стол, как хищник, готовящийся к броску. — Честь мёртвых? Они лежат в земле, Демид. Их имена скоро забудут. А я — жив. Я строю своё будущее. И, знаешь что? Я не собираюсь извиняться за то, что выбрал жизнь.
Я сжал кулаки, но не двинулся.
— Жизнь любой ценой — это уже не жизнь, — ответил я. — Это рабство. Ты думаешь, что сильный, но на самом деле ты просто цепной пёс тех, кто стоит за этим зеркалом.
Его глаза сузились, и в них промелькнула тень раздражения.
— Ты понятия не имеешь, что такое власть, — сказал он. — Когда ты видел, как рушится всё, во что ты верил, и у тебя есть только два пути — умереть или подчиниться… У меня хватило ума выбрать второй.
— У тебя не хватило сердца, — парировал я. — И именно поэтому ты уже мертвец.
Он подошёл ближе, теперь мы стояли почти вплотную. Я чувствовал его дыхание — ровное, контролируемое, как у бойца перед схваткой.
— Возможно, — сказал он тихо, — но, в отличие от твоих братьев, я мертвец, который может действовать. И, пожалуй… — он чуть склонил голову, — я отправлю тебя к ним. Назад. К твоим мёртвым братьям.
Я не двинулся, но внутри всё сжалось в готовности. Магия в воздухе зашевелилась, как змеи в траве. Он поднял руку, и я понял, что сейчас начнётся что-то большее, чем просто разговор двух старых знакомых…
Глава 25
Мы стояли с Кайзером друг напротив друга, и воздух между нами уже был натянут, как струна, готовая оборваться в любой момент. Магия клубилась уже в наших руках, переплетаясь с тенями. Где-то далеко пробили часы — начало двенадцатого удара совпало с его первым движением в мою сторону.
Кайзер исчез. Не шагнул в сторону, а просто исчез. Техника Теневого Сдвига, знакомая до боли каждому Ассасину. Я тоже растворился в полумраке, в тот же миг вынырнув за его спиной. Лезвие кинжала пронзило воздух, но в последний момент он развернулся, перекрывая удар клинком, а другой рукой выпустил струю пламени прямо мне в лицо. Ага, значит сегодня сойдутся в битве не только два Ассасина, но и огонь с водой.
Я поднял ладонь, и из-под кожи, словно из живых жил, вырвался поток воды, встретившийся с огнем. Шипение пара заполнило весь кабинет, завеса скрыла нас от постороннего взгляда
