Последняя тайна - Андрей Сантана
Еще перемещение!
Новит теряет голову.
Еще.
Новый труп.
Первый перемещается от цели к цели, неся смерть.
— ХА! — только Лойда успела скрестить клинки, отразив удар. Крутанувшись, пробует подрезать ноги. Клинки рассекли воздух.
Удар с зади! Кукла вновь среагировала, неестественно выгнув спину. Скрестила руки-мечи с когтями. Секунды борьбы, Ло проигрывает. Старается из-за всех сил, и все равно под напором прижимается к земле. А Первый не испытывает никаких проблем.
Залп винтовок!
Оборотень телепортируется.
Снова поднимается в центре тумана.
Армия была готова продолжать неравный бой. Да вот… Всё на мгновение стихло.
Кристи шагает вперед, люди расступаются.
— Этот мой. — рычит Альфа.
— Кровь проклятого ублюдка. — заговорил Первый. — Наконец-то… Предназна…
— Ра-а-а! — сорвалась Альфа с места. Удар! Блок! — Мне не интересно! — вот теперь Первый чувствует отпор. — Погнали!
* * *
Залы дворца. Пусты. Так тихо. Слишком тихо, звенящая тишина. Звуки с улицы не проникают сюда, казалось, нет никакой битвы. Закрываю глаза. Чувствую зло в этих коридорах. Особо много его… Хм, внизу. Но есть что-то и на верхнем этаже. Баронесса…
Иду тенью посреди золота. Тут и там висят картины. Укути, портреты Укути, увешанная украшениями, властный взгляд, довольно откровенные наряды. Первый подъем, еще проход, новая лестница. Верхние этажи. Тьма исходит от самой дальней комнаты, незримые миазмы, которые подвластны моим глазам. Двигаюсь вперед. Поравнявшись с одной из дверей, толкаю её, чтобы убедиться в отсутствии врагов. Все, что встретило меня в комнате с балконом, это жижа на полу, мазут, в котором плавала одежда с куском маски церковника.
— Хм. — возобновляю шаг.
Наконец подхожу к цели. Открываю покои Баронессы, тут даже табличка есть. «Поклонись при встрече с владыкой Песка».
Захожу. Сразу морщусь от зловония, прикрываю нос.
Преодолеваю стенку, и… Вижу… Их.
— Боги… — само сорвалось с моих губ. — Уже давно покинули это место.
Отвращение, мерзость, праведный гнев, печаль. Слишком много чувств.
Передо мной. На большой кровати. Лежит то, что осталось от Укути и Альфы кровавых волков. Существо. Плод бальной фантазий. Я… Я не хочу описывать это…
Сшитое лицо двух женщин подняло взгляд. Если можно назвать это лицом, и взглядом десяток глаз.
— Х-х-х-х. — хрипит множество ртов. Тонкая ручонка, сравни костям, обтянутым кожей, тянется к прикроватной тумбочке. Там корона с камнем в одной из выемок.
Беру корону. Передаю.
— Х… Х-х-х. — подобие улыбки.
Хватит. Довольно.
Моя рука покрылась звездами, плоть как космос. Прислоняю ладонь к разбухшему животу этого существа.
Один всхлип, один рык, последний вдох.
Ручка разжимается, корона падает на ковер, чуть прокатившись. Укути и Альфа кровавых. Их страдания закончены.
По новой закрываю глаза. Успокаиваю чувства.
И теперь… Направляюсь в подземелье, в логово Атраски. Я иду за тобой. Я покончу с тобой… Хотя бы раз не ради Баланса, но ради самой жизни, которую ты искажаешь.
Глава 42
Огненный Берсерк
Каждый удар оборотней раздавался громом по полю боя. Кристи и Первый сражались, затмевая собой всех.
Мазутный без остановки перемещался вокруг волчицы, каждое мгновение сопровождается рассекающим когтем, порой его движения так быстры, что размываются, становятся дымкой.
— Р-а-а! — успевала Альфа. Она успевала отразить каждый выпад.
Когти о когти, искры.
Первый появившись перед лицом, дергает рукой. Поток щупалец сравним с мощью Всепожирающего! Кристи отпрыгивает в сторону…
— А-а-а-а! — другие солдаты армий Баланса не успевают. Пять тел, пять жизней были оборваны мгновенно, насаженные на месиво отростков.
— Зараза. — сжимает зубы Альфа. Хочет накрыть врага огнем, да вновь понимает, зацепит своих. — Р-р! — прыжок! Приземлилась на крышу.
— Уже убегаешь? — наклонил голову мазутный.
— ХА! — волчий оскал. — Твой бог — ничтожество, как и Атраски! — играет Кристи, пародируя манеру речи кровавых. — Ха-ха! Бог войны правильно поступил, унизив ваш клан! — двигает когтями. — Такие бесполезные существа не достойны ни жизни, ни любви.
— Р-р-р. — закипает Первый.
— Что она делает? — шепчет Треза.
— Она… — смекнула Лойда. — Провоцирует его.
— Закрой свою пасть, ребенок ублюдка!
— И я слышу это от существа, которого бросила собственная мать? Ха-ха-ха! — помнит Альфа слова, как мама особо важна для экспериментов. — С каким наслаждением я убивала твоих сестер и братьев, и с таким же наслаждением прикончу кровавую шлюху!
— РА-А-А-А! — потерял контроль Первый. Плоть рвется, уступая место меху, габариты увеличиваются. Из глаз, ушей и рта потек мазут. — Р-а-а-а! — так же прыгает, желая догнать Альфу.
— О, сработало. — быстро пробормотала Кристи и пустилась наутек.
Дочь бога войны и сын Всепожирающего отдаляются от площади, мчат по крышам.
— Не думала, что мисс Кристи способна на такие трюки. — кивает Треза. — Прав был Сторож, умеет удивлять.
— Главную проблему устранили. — кукла смотрит на черный туман. — Но эта штука не даст нам пройти. — Битва все еще в процессе. — Удерживать позиций! Во имя Баланса!
— А-а-а-а! — с удвоенной силой сражаются Новиты.
Тем временем погоня набирает ход. Альфа постоянно уклоняется от щупалец в спину.
Маневр в бок! Кусок дома превратился в руины.
Скользит по камню! Отростки, как острие копья, проделывают дыры.
Снова и снова. Кристи перепрыгивает с крыши на крышу. Снова и снова, Первый не может достать её.
— Слабак!
— Р-а-а! — телепорт.
— Ха! — подловила волчица ударом ноги в грудь. Первый отлетает в здание и пока выбирается обратно. — И-и-и-и. Р-а-а-а! — достигла Альфа городской стены. Цепляется когтями, рывками взбирается вверх.
— Ненавижу! — скопил мазутный силы. Телепорт!
— Кха! — наконец всем телом сбивает Кристи с ног, в момент, когда она была на верхушке стены.
Дети богов летят вниз, за пределы города. Каметой приземляются в песок.
— Эх. — встряхнула волчица мордой, выбивает песчинки из уха. — Вот теперь подеремся. — радостный оскал.
— Думаешь, я не понимаю, что ты сделала? — уже стоит на ногах мазутный. — Лишь отсрочила погибель неверных. — указывает когтем. — Вы все…
— Да. Да. Да. — разминает плечи. — Откуда у вас такое самомнение?
— Кха. — позволил себе улыбнуться Первый. — Вы не видели… То, что видел я. Мы все
