Мастер молний. Книга IV - Яков Барр

— Нет, плевать на них. Все это ради войны, в которую втянули Российскую Империю. Нам понадобится свободный доступ в разные части континента.

— Я не смотрела на это с такой стороны, — Эльза с грустью покачала головой.

— Если вы понадобитесь, я вызову вас через Астрал. Это вполне возможно, не расслабляйтесь особо. С другой стороны, вы слишком долго прожили в аду. Я бы хотел, чтобы вы посмотрели на комфортную жизнь простых людей.

— Мне хорошо здесь, в Лазури, — прошептала Эльза. — Здесь так тепло.

Я понял, что она имеет в виду не температуру за окном.

* * *

Следующим этапом в списке дел числилась презентация в министерстве. Мы подготовили два прототипа: переднеприводную малолитражку, которую я обозвал «Стриж», и представительский автомобиль под кодовым названием «Альбатрос». Эмма предлагала «Чайку», но на это название у меня были свои планы. Был такой лимузин в середине прошлого века, мне он очень нравился внешне, и я собирался начать выпускать его новую осовремененную версию. Но уж точно я не собирался дарить ее Брянцеву.

Генеральный директор опять счел ниже своего достоинства посещать важнейшее, на мой взгляд, мероприятие в жизни вверенного ему завода. Он прислал вместо себя заведующего производством Бодрова. Зато и министр Челноков, и его заместитель по автопрому Вершков явились, полные энтузиазма.

Машина им предсказуемо понравилась. Да и что там могло не понравиться? Стриж был объективно лучше не то что убитой семерки, которую мы «изучали» на прошлой презентации, но и немецких или японских одноклассников. Благодаря проектам, любезно предоставленным библиотекаршей Лизой, а также магическому идеальному качеству, это были лучшие автомобили в своем классе в мире «Земля Сорок Два».

Но если министерские боссы лучились оптимизмом и перспективами, то Вершков ныл, что их завод не в состоянии производить очень многое из комплектации этих шедевров, включая корпус. Он вообще был настроен долго и нудно принимать дизайн и обсуждать проект в целом и по частям.

Пришлось напомнить, что мы готовы установить две производственные линии, которые тоже будут выгодно отличаться от всего, что существует на Земле. Установить полностью с нуля и до готовности. А потом, когда мы все убедимся, что система работает, научить волжских работяг мастерить такие же.

Вершков опять пытался поныть, но министр заметно разозлился и чуть ли не рявкнул на заводчанина. Терять возможность производить автомобили такого качества никому не хотелось.

И тут началась следующая стадия — обсуждение условий. Вершков наивно (или нагло, как посмотреть) полагал, что мы просто установим линию и научим его работяг с ней справляться, а АЗЛ заплатит нам немного денежек. И мы сейчас просто обсудим сумму, которая не должна быть слишком велика, а то жирно нам.

У меня было свое уникальное видение ситуации. Я, конечно, тут же поделился своими планами. Во-первых, у меня не было задачи поднимать из руин имидж Волжской Ласточки. Они его десятилетиями в грязь втаптывали, а тут появляюсь я в белом пальто и вытягиваю на свет божий за волосы.

Я вообще пошел на это, чтобы заработать собственную репутацию. Платой за реанимацию отечественного автомобилестроения будет поддержка министерства при создании моего собственного завода. По факту я уже начал выпускать автомобили под маркой тюнингового агентства.

Вершков, конечно, привычно заныл, что нет нужды плодить марки, я все свои планы могу воплотить под уютной крышей АЗЛ. Я только рассмеялся в ответ. Министр неохотно, но согласился со мной.

Второй пункт: вливаться в стройные ласточкины ряды я не планировал, а тем более дарить им революционную технологию за скромный разовый платеж. Мы создадим совместное предприятие.

Тут Вершкова чуть удар не хватил. Он чуть ли не крича заявил, что такой вопрос должен решать генеральный директор. На это Челноков резонно возразил, что тогда он должен был здесь присутствовать, и ему приглашение посылалось.

На это возразить было трудно, Вершков предложил продолжить переговоры в кабинете Брянцева и не тратить время важных государственных чиновников. Я от такой перспективы отказался, сказав, так мы явно ни к чему не придем, а разговор я продолжу в Министерстве. Заодно у генерального директора будет прекрасная возможность посмотреть на свой будущий прекрасный продукт.

Вершков что-то еще вякал про решение акционеров, но тут уже Челноков откровенно взбесился, напомнив, что завод более чем наполовину государственный, а значит все решения принимаются в министерстве, и в данном случае все уже решено, проекту быть. А Брянцев не далее, чем через неделю прилетит в Москву и примет участие в обсуждении.

* * *

Покончив с автомобильными страстями, я собрался на Марс. Не тут-то было. Меня вновь срочно вызвал в Астрал Бобров.

— Как развивается ситуация, Сергей Геннадьевич?

— Да как, — генерал удрученно махнул рукой. — Все первые блины комом. Это я про наше «вторжение». Но я не об этом. Выслушай меня внимательно, Яков Георгиевич. Покровский вызывает тебя на беседу. Визит пройдет так же — тебя встретит капитан Резников и провезет в Кремль.

— Как дела у агента Физика? — спросил я, улыбаясь.

— Да ни у кого сейчас дела не хорошо, — отмахнулся Бобров. — А теперь кое-что, чего я тебе не говорил, а ты не слышал.

— Все интереснее и интереснее!

— Минимум неделю ты не должен быть в доступе, чтобы никто не смог передать тебе это приглашение.

— Что это значит?

— Это тайное послание самого Покровского. Он настоятельно рекомендует тебе на встречу не являться. От себя добавлю, что мы на месте не стоим, с происхождением этих проклятых бомб разбираемся. Причем, я лично в это «мы» не вхожу, меня, по сути, отстранили, да и у Николая Александровича положение не такое уж радужное. Сам понимаешь, с этим событиями все немного, точнее очень даже сильно нервничают. Включая, между нами, Самого! — Бобров выразительно ткнул пальцем в сторону потолка.

— Проблем нет, я и собирался разобраться с делами ну очень далеко отсюда.

— «Далеко» это где? — я увидел, что Боброву действительно интересно.

— Для начала я слетаю на Марс.

— Звучит как «мне в Париж по делу срочно», — рассмеялся Бобров. — Если бы я сам не побывал на твоей станции, в жизни бы не поверил.

— Поверил бы, я бы устроил тебе экскурсию.

— В добрый путь, Яков Георгиевич. Официально тебя пока никто ни в чем не обвиняет. Ты главное не подставляйся ни под чью горячую руку.

Глава 3

Спокойно улететь в космос мне не дали. Я сам виноват, решил выпить чашечку кофе с пирожным в самоварной. Туда ко мне вбежала возбужденная Вероника.

— Яков, там