Призрачная кровь - Елена Шатилова
Манеж находился в отдельном здании, и нам предстояло немного пройтись. Я была не против, ведь я впервые в таком месте. Поэтому не стесняясь крутила головой, не забывая смотреть под ноги.
В загонах было много лошадей, одни мирно прохаживались, другие также мирно жевали сено. Но меня привлёк дальний загон, к которому шла одно из ответвлений дороги. Я, не спрашивая дозволения, направилась туда. А привлёк меня тот, кто неподвижно стоял в том загоне.
Сергей ничего не сказал, просто последовал за мной.
В загоне абсолютно неподвижно стоял гигант — колосс среди лошадей. Даже расстояние не могло скрыть его размеры.
Когда мы подошли к загону, который оказался значительно мощней и выше других, я подошла почти вплотную и стала любоваться. Вороной гигант отливал синевой в лучах дневного солнца, длинная грива слегка колыхалась от ветра, что подчёркивало эпичность картины.
— Геракл. Гордость хозяина и камень преткновения всех мужиков, — я с интересом посмотрела на Сергея. — Скольких желающих посидеть на нём, он поломал.
— А ты?
— Я не дурак. Не ставлю себе такие цели, мне не надо никому ничего доказывать, — брат подмигнул мне. Странное дело, он мне не родной, а мы очень похоже по духу.
Неожиданно конь повернулся в нашу сторону, не прошло и пары секунд, как он сорвался с места и помчался к нам.
Сергей не отступил, а я и подавно.
Громкий топот и дрожь земли ознаменовали приближение Геракла, казалось, он сейчас снесёт ограждение и нас заодно. Но не добегая пары шагов, он резко остановился и, вытянув шею, громогласно заржал так, что у меня на какое-то время заложило уши. Я не сдвинулась с места, но глаза зажмурила. Не от страха, боялась, что слюна попадёт в глаза.
— Не боюсь я тебя, — сказала я спокойно, глядя в чёрные глаза, которые напомнили мои, когда я видела себя под действием дара Чёрной крови.
Конь фыркнул и потряс головой.
Геракл стал уходить в сторону, казалось, теряя к нам интерес. Но это было не так, шаг убыстрился, и он рысцой пошёл на круг.
— Ты ему понравилась, — не без гордости сказал Сергей.
А меня привлекло какое-то движение справа, там была посадка деревьев. К нам бежал мужчина с какой-то палкой или посохом. Когда он приблизился, то я поняла, что это фотоаппарат на штативе.
— Господа, господа! — не добежав, он стал кричать мне. — Господа, позвольте снять вас, умоляю, — голос срывался от мольбы.
— Если барышня не против, — я согласилась. Времени было мало, Геракл заходил на позицию, судя по тому, что он сбавил темп.
Мужик с невероятной скоростью установил фотоаппарат и когда гигант стал приближаться, стал щёлкать. Поздно сообразив, что объектом съёмки буду именно я, постаралась расслабиться и просто смотреть на Геракла.
Всё повторилось в точности как до этого. Единственное, что конь не мотал головой, а просто пофыркивая, стоял и сверлил меня взглядом.
— Он кусается? — спросила у Сергея.
— Ещё как. Не вздумай! — предупредил брат.
Я буду не я, если не кину вызов этой коняге. Прикинув расстояние, на которое он может дотянуться, протянула ладонь.
— Красавец… ты бог среди коней, правда, а они тебя в загон. Я знаю, каково тебе…
Естественно, Геракл не понимал слов, играла роль интонация и отсутствие страха. Он перестал недовольны фырчать и, посмотрев мне в глаза, стал принюхиваться, вытягивая шею.
Фотоаппарат продолжал щёлкать. Конь приблизился настолько, что я не выдержала и коснулась его морды.
— Это будет сенсация! — воскликнул фотограф, что не понравилось Гераклу. Он дёрнул головой и недовольно заржав, резко повернул к нам круп и саданул задними копытами о загон.
— Идиот! — не выдержав, процедила я и недовольно посмотрела на горе-папарацци.
— Простите, господа! Я неделю не вылажу от этого загона, а он стоит как истукан. Агрессивные снимки с мужчинами никому уже неинтересны. А хрупкая девушка покорит сердца читателей. Разрешите представиться, Фёдор Сергеевич Мирский, штатный фотограф газеты «Новгородский вестник».
— Графиня Юсупова Анастасия Павловна, — представил меня Сергей, — а я брат сей прекрасной барышни Сергей Павлович.
— Простите, Ваше Сиятельство, — мужик побледнел. — На меня нашло помутнение рассудка от столь прекрасной ситуации, я не смел портить вам отдых.
— Полно, мы не сердимся. Я прекрасно понимаю, что такое быть одержимым идеей, — Сергей покровительственно улыбнулся.
— А-а…? — Фёдор Сергеевич страдальчески посмотрел на фотоаппарат.
— Дозволяю к публикации в обмен на экземпляры фотографий. Только с указанием личности героини. И напишите там что-нибудь лестное, — Сергей поводил пальцами перед фотографом, прямо как я тогда перед Никодимом, колдуя на счастье.
— Непременно. Разрешите отклоняться. Приятного отдыха, Ваше Сиятельство.
Мужик стал пятиться, не переставая кланяться, потом развернулся и, убыстряя шаг, побежал. Мы вслед рассмеялись.
— Ты сенсация. Надо будет купить газет с этим номером и по всему дому раскидать, чтоб Ольге на глаза попалось.
— Ты жесток, — я не могла остановиться от смеха. — Сеешь вражду между сёстрами.
— Она и так тебя ненавидит всей душой, хуже для тебя точно не будет.
— Ольга уже пыталась меня придушить, забыл?
— Нет. Ты права, не стоит подливать масла в огонь, она себя и так загонит своей злостью. И ничем ей не поможешь. Если бы она не была похожа на мать, то я подумал, что подкидыш.
— Как и Олег.
Сергей так рассмеялся, что даже Геракл посмотрел с завистью.
— Люблю тебя, сестрёнка.
— И я тебя, Ёжа. Обнимешь? — я раскинула руки.
— Не привык я к такому, прости, — брат горько улыбнулся.
— Тогда непременно, — подошла и обняла, брат скупо ответил.
Что же они все такие покалеченные? Возможно, люди просто воспринимают меня как ребёнка и ведут себя более открыто, чем со взрослыми, тем самым показывая свою суть, оголяя проблемы. Они ничего не ждут от меня, я им не полезна по жизни, а значит, не надо играть подобающую роль.
Вспомнилось моё детство, тогда мы
