Кодекс костей 4 - Артём Потапов

Глава 12

Громыхнуло так, что у меня аж уши заложило. Это какой дрянью им боеголовки заправили, что крейсер от ударной волны качнуло в обратную сторону?

Полуконтуженный матрос, бултыхавшийся рядом со мной, неожиданно воскликнул.

— Так это же Разящий! Вот уж не ожидал увидеть этих безумцев тут.

— То, что безумцы, полностью согласен. Они там себе половину экипажа сейчас угробили, наверное. — проворчал я, вспоминая чем знаменит этот корабль.

Вроде бы во время последней кампании они в одиночку прорвали морскую блокаду и потопили линкор какого-то адмирала. Не то французского, не то немецкого… Не помню уже. И это всего лишь на ударном крейсере, где даже брони особой нет, ни защитной артиллерии. Разве что ракетная установка повышенной мощности. Что они наглядно и продемонстрировали. Краб переросток получил чудовищные, на первый взгляд, раны. Броня в районе морды была частью расколота, частью отсутствовала совсем. В местах попадания ракет зияли настоящие кратеры истекающие кровью.

Членистоногий всё же собрался с последними силами и вроде бы несильно, но ткнул отчаянно пытавшееся удрать судно. Вот только корабль это не грузовик — быстро с места не сдвинешь. Вот и удар пришёлся в корму, смяв её как консервную банку. Крейсер сразу потерял ход и выбросил аварийные флажки. Последнее мне уже объяснил более сведущий в этом деле Невпрягайло. Но, в отличие от другого корабля, этот хотябы тонуть не стал, что давало надежду на возможный ремонт. После такого подвига, ему наверняка присвоят звание гвардейского.

Но всё это было пустым мыслеблудием — краб от полученных ран не сдох и даже проявлял некоторые признаки возможного восстановления. Кровища, во всяком случае, хлестать перестала довольно быстро, что указывало на бешеную регенерацию. Это было неприятно — той дозы отравы, что попала ему внутрь, может не хватить даже для создания несварения желудка. Не говоря уже о чём-то другом. Проклятие поноса было хоть и одним из моих любимых, но явно не в этом случае. Придётся брать ситуацию в свои руки, а не ждать подмоги. Об этом я и сообщил матросу, который посмотрел на меня как на безумца.

Вроде бы он даже что-то кричал вослед, только я уже переключился в режим героя и намеревался сразиться с чудищем лицом к морде. Мечом к клешне… Ну вы поняли. Помчался совершать очередной подвиг, в общем.

Доплыть до образины было не сложно. Сложно было подобраться к повреждённым местам. Громадина не стояла на месте, постоянно смещаясь, поэтому, когда я закрепился было за скальный выступ, краб сделал резкое движение, от чего я полетел едва ли не вертикально вверх. И ладно бы — в сторону противника. Отнюдь, меня понесло в совершенно противоположном направлении.

Тут меня как стукнуло. Почему я не птица, почему не летаю? Реактивных птеродактилей же делал. Они даже довольно стабильными получались. Так почему бы не попробовать приделать его к себе? Вернее, к броне.

Подумано — сделано. Не успел я ещё выйти на вершину траектории полёта, когда крылья и двигатель были готовы. Честно говоря — запускать эту бочку с взрывчаткой было откровенно страшно. Во время работы добавить или убавить топливо было нельзя — только тот запас, который создавался вместе с химерой.

В общем, я полетел. Что само по себе было не странно. Странно, что я полетел туда куда было надо — чем рулить в полёте я совершенно не продумал. Отращивать себе хвост было как-то некомильфо, да и не думал я о нём в тот момент.

Во время подлёта остро возникла другая проблема, о которой я совершенно не подумал — как тормозить? Это только в книжках бравые десантники могут лихо взлетать на десятки метров и падать камнем вниз сокрушая врагов своей харизмой. Обычная человеческая плоть плохо приспособлена для таких воздействий. После попадания такого снаряда белковая начинка частично или не частично, как повезёт, фрагментируется. То есть бравый штурмовик превращается в фарш.

Становиться им мне совершенно не хотелось. Как и оказаться в эпицентре подрыва реактивного двигателя — я ими, на секундочку, боевые самолёты сбивал.

Решение пришлось принимать в считанные доли секунды. Отстыковался от двигательного блока. Оттолкнулся от него руками и полетел дальше по инерции. Крылья промчались дальше, громыхнув где-то на броне чудовища, а я довольно удачно угодил прямо в кратер, оставшийся после ракетного удара.

Рана к этому времени успела зарасти кожей и даже покрылась тонкой корочкой камня. Только пара сантиметров это не пара метров — для быстро летящего меня, это проблемой не было. Сгруппировавшись, я пробил эту корку собой и погрузился в богатый внутренний мир краба переростка. Буквально. Силой инерции меня вдавило в его плоть метра на полтора. Благо, крупных мышц рядом не оказалось — перспектива быть раздавленным уже внутри меня не слишком прельщала.

Пришлось повторить подвиг Сахарка — убить вражину изнутри. Знать бы только куда пробиваться… Ориентироваться внутри живого организма было невозможно — не та у меня специализация. Вот был бы мёртвым, тогда другое дело. Так что пришлось рубить направо и налево, благо меч с некоторым трудом, но перерабатывал плоть в прах. Энергии, правда, жрал в три горла. Но результат того стоил — животина корчилась, дёргалась и вообще всячески неспокойно себя вела.

Дело дошло даже до самовредительства — он натурально начал выдирать куски мяса прямо из себя, лишь бы достать до вредной букашки. Вот только наши размеры были несопоставимы — громадная клешня выдирала не менее громадные куски. Поражённые некросом, но не полностью же.

Вообще, тактика для этой образины достаточно действенная — избавиться от паразита и отравленной плоти, а потом где-то отлежаться и возможно даже схуднуть. Но выжить. А этого я как раз допустить никак не мог, поэтому работал мечом активнее, не жалея заправляя его неротикой по самое небалуйся.

Видимо мы всё таки задели что-то жизненно важное. Не важно — я или сам монстр. Просто в какой-то момент, когда я уже мог любоваться на море через дырень любезно проделанную в собственном теле членистоногим, он начал замедляться. Подгибающиеся ноги