Клубничные каникулы - Ника Крылатая
"Там же грязно", – почему-то взгляд зацепился именно за туфли. – "Его водитель на руках донес? Или к подошвам таких людей даже грязь цепляться опасается?"
– Готов? – визитер шагнул в квартиру. – Отлично! Отец ждет нас в десять для личного знакомства, так сказать.
– Доброе утро. Это обязательно? – Саша растерялся. – Я думал, что буду работать с вами.
– С тобой, – поправил его Роман. – Работать ты будешь, действительно, со мной. Но деньги дает родитель, и не сомневайся, весь кредит, пусть и по-семейному беспроцентный, придется вернуть. Поехали.
Бывший спортсмен и будущий предприниматель молча взял куртку, молча закрыл дверь и опять-таки молча сел во вчерашний Крузак. Когда выехали на дорогу, Роман продолжил:
– Я тут запросил твою медкарту, отправил нашему семейному доктору. Пусть вместе с фитнес-тренером составят для тебя программу. В нынешней форме ты, скорее, антиреклама для моего будущего дела.
Саша в очередной раз уронил челюсть. В последние годы он стал малоразговорчивым, круг общения почти сошел на нет, а мать говорила за двоих. К тому же одна неловкая фраза вызывала у нее шквал слезливых упреков, замаскированных под искреннюю заботу. Вот и сейчас разговор не клеился. Откровенно говоря, Александру было страшно. Слишком давно он прикасался к элите, и слишком хорошо помнил, насколько для таких воротил выгода важнее людей.
Они подъехали к трехэтажному зданию, стилизованному под "аристократизм", охарактеризовать точнее Саша не мог, но видел подобное в Европе. Крузак въехал на крытую служебную парковку.
– Приехали, – Романовский улыбался, и вообще пребывал в превосходном настроении. – У нас есть пятнадцать минут, так что пошли быстрее, отец не любит опаздывающих.
Дверь служебного входа любезно распахнул охранник, и молодые люди очутились в холле, полностью соответствующему внешнему виду – аристократично, выдержанно, достойно.
"Прям Англия, с поправкой, конечно, на российскую провинцию", – но озвучивать эту мысль Ковыльский не стал.
Мраморная или под мрамор лестница с коваными перилами, сотрудники в строгих деловых костюмах, окна с переплетами. Приемная Романовского-старшего напоминала кабинет из исторических фильмов, на секретаре только кринолина и парика не хватало, да современная оргтехника портила вид. В противовес растиражированному образу секретутки, помощница главного оказалась дамой неопределенного возраста, но явно за сорок. Строгий деловой костюм, синяя рубашка, в вырезе которой выглядывала тонкая золотая цепочка, черные волосы подстрижены под каре, безоправные тонкие очки и внимательный взгляд карих глаз. Цербер, не иначе.
– Маргарита, – обворожительно улыбнулся Роман, – батюшка соизволили нас принять. Кофейку сделаешь?
– Рома, прекращай уже клоунаду, – в ответ улыбнулась строгая дама. – Проходите, кофе сейчас принесу.
За дубовыми, наверное, дверями располагался кабинет такого же солидного вида, как и все остальное. Рома потянул за собой Сашу и чуть не силой толкнул в кресло.
– Пап, привет, – пожав руку, начал он. – Вот тот самый Ковыльский, про которого я тебе рассказывал. Мой отец, Владимир Алексеевич, который и спонсирует проект, – представил он мужчинам друг друга.
Владимир Алексеевич руки Саше не подал. Оценивающе просканировал приглашенную "звезду", побарабанил пальцами по столу и тихо произнес:
– Это? – в интонации проскользнуло недоумение. – Давно бывший спортсмен, который после травмы неизвестно чем занимался и поезд которого ушел пять лет назад? Роман? – правая бровь приподнялась. Ничего хорошего от этого человека ожидать не приходилось.
– Папа? – отзеркалил жесты и мимику сын. – Ты сам дал мне добро на этот проект.
– Ты уверен? – в ответ утвердительный кивок. – Условия остаются в силе. Ты сильно рискуешь, сынок. Конечно, мои сотрудники помогут и с финансовой стороны, и с юридической, но… Что вы намерены делать со всем остальным? – вопрос был задан таким тоном, что неправильный ответ грозил накрыть всю затею могильной плитой.
– Учиться, – внутренне холодея, ответил Ковыльский.
– Звучит обнадеживающе. Свободны, – и хозяин кабинета перевел внимание на монитор компьютера.
В тот раз руку Саше он не пожал. Это случилось много позже, но как признание его заслуг, как признание его вхожим, нет, не в круг друзей, но хороших знакомых точно.
– Ты на отца не обижайся, – Роман положил руку на плечо теперь уже своему партнеру. – Он хороший, но не терпит разгильдяйства и расточительства, и если женщине может еще простить некоторые вольности, то с мужчин три шкуры сдерет. А ты чего такой молчаливый?
– Я вообще не сильно разговорчивый, – Саша скинул руку работодателя.
– Ничего, это мы поправим. А сейчас поехали, дела не ждут, – и тут же достал телефон. – Дядь Слав, привет! Минутка есть? Я тут хочу к тебе Ковыльского привезти, можно? – получив ответ, подтолкнул Сашу к выходу. – Уже едем.
Дядь Слава оказался местным хирургом, и, по совместительству, главврачом частного медцентра. Осмотрев пациента, почитав его медкарту, отправил на анализы и снимки, успокоив, что предварительно ничего страшного не видит и ждет их завтра для окончательного вердикта. Потом Рома потащил его на поздний обед в хороший ресторанчик, где заявил, что можно не стесняться, он платит. Ковыльский почувствовал себя девушкой, которую танцуют с определенной целью. Все это время Романовский болтал на отвлеченный темы, и был абсолютно несерьезен. Ровно до того момента, как они вернулись в "аристократическое" здание, заняв на этот раз кабинет младшего представителя фамилии. Вот тут-то Саша и понял всю суть выражения про яблоко от яблони. Роман только с виду был шалопай и разгильдяй, балагур и весельчак. В свои двадцать шесть он уже имел неплохой опыт руководства, степень магистра делового администрирования и заграничный диплом по каким-то бизнес-делам, и все это в довесок к московскому диплому. Гений не гений, но и не дурак, это точно.
На столе в кабинете были разложены бумаги и чертежи будущей школы верховой езды и частной конюшни. Место предварительно тоже было выбрано. Подробно рассказав о проекте, спектре планируемых услуг и окупаемости, которая основывалась на маркетинговом исследовании рынка, он взялся за допрос Александра, прерываясь только на чай, кофе и бутерброды. Конечно, проектная группа прозондировала все вопросы, но Роман хотел узнать и мнение другой стороны. Ему хотелось, чтобы Ковыльский так же, как и он, заболел этим проектом. Породы, масти, возраст лошадей, обмундирование, условия содержания, покрытие полей для выездки, конюшни, температурный режим, освещение, обслуживающий персонал – список вопросов был бесконечен. Закончили только в десятом часу вечера, а неугомонный Романовский пригрозил забрать Сашу в девять утра, потому что "дела ждать не будут".
Короткий разговор с матерью в попытке убедить, что ему ничего не грозит, и новоиспеченный бизнесмен упал на диван без задних ног. Ему казалось, что каток несколько раз переехал его тело,
