Я приду за тобой! 3 - Антонио Морале
— Раздевайся, — коротко приказал он.
— Что⁈ — возмущённо выдавила из себя графиня.
— Раздевайся!
Графиня Воронцова застыла. Руки, словно завороженные, поднялись, дрожащие пальцы дёрнули хитрые завязки, тугое, сдавливавшее фигуру, платье скользнуло по телу и послушно упало к ногам…
Квинси остановился напротив женщины, окинул стройную фигурку изучающим взглядом и одним резким движением потянул её к себе. Жадно сжал грудь грубой ладонью, оставив на коже красные следы, и удовлетворённо хмыкнул.
Графиня вздрогнула и дерзко взглянула в глаза герцогу, откровенно наслаждающемуся и упивающемуся её беспомощностью и покорностью…
Он яростно впился в её губы своими, рукой скользнул по плоскому животу вниз, и, не церемонясь, вошел в неё двумя пальцами. Графиня тщетно дёрнулась, сжала ноги, но было уже слишком поздно…
Одним рывком герцог развернул её спиной к себе и повалил на стол. Бесцеремонно раздвинул её ноги в стороны, стянул с себя штаны, нащупал головкой своего члена её слегка влажные и приоткрытые губки, и через мгновение вогнал себя в неё — грубо, безжалостно, одним резким движением.
Графиня вскрикнула от боли и унижения, вцепившись пальцами в край стола, закусила губу и прикрыла глаза, стараясь ни о чем не думать.
Стол тихонько застонал, а герцог ускорил свои движения, тяжело задышав, ощущая, как графиня непроизвольно сжимает стенки влагалища и словно пытается высосать, выдоить его член досуха… Кажется, графу Воронцову очень повезло не только с дочкой, но и с женой…
Вспомнив о юной графине, и мысленно сравнив её с её матерью, герцог непроизвольно вогнал член ещё глубже и с удивлением осознал, что сдерживаться больше нет сил…
Его движения замедлились, стали размереннее и плавнее… Его член напрягся и через секунду принялся щедро орошать лоно графини семенем.
Герцог зарычал, выпустил её бёдра из своих рук, запрокинул голову к потолку, зажмурил глаза и замер, ощущая, как его орган пульсирует внутри женщины, и как она непроизвольно двигается и сама скользит по нему, даже не осознавая этого…
Сцедив все до последней капли, Квинси извлёк член, натянул штаны и обернулся на звук отворяемой в комнату двери.
— Дорогая? Герцог? — растерянно произнёс граф Воронцов с порога.
— О! Я уже ухожу, граф, — одёрнул полы своего сюртука Александр Квинси. — Просто зашёл поздравить вашу жену с такой прекрасной и талантливой дочерью.
— Спасибо, герцог, — вежливо поклонился Воронцов, глядя на лежащую на столе, обнажённую графиню.
— Кстати, ваша жена просто чудо! — герцог ободряюще похлопал графа по плечу, небрежно вытер запачканные пальцы о его безупречно выглаженный пиджак и покинул комнату, устремившись прямо по коридору и насвистывая под нос весёлую мелодию…
* * *
Акт Четвёртый
Герцог Квинси вышел из-за колонны, неторопливо оправляя манжеты, заметил краем глаза движение слева от себя и поднял заинтересованный взгляд на приближающегося к нему человека.
Высокая, жилистая фигура в чёрной рясе, украшенной тонкой вышивкой кроваво-красного шелка, слегка худощавое, измождённое лицо, с резкими скулами, и глубоко посаженные, холодные и внимательными глаза, как у хищной птицы.
От мужчины пахло ладаном, пылью древних молитвенников и чем-то ещё… терпким и опасным, что заставляло кожей чувствовать скрытую угрозу за благочестивой оболочкой.
— Ваше преосвященство, — склонив голову в чуть издевательском поклоне, поприветствовал герцог епископа. — Не думал увидеть вас в таком… развратном месте.
— Театр даёт нам возможность наблюдать природу человека, милорд, — благодушно кивнул Великий инквизитор, епископ Фелипе. — Нагую природу. Без прикрас.
— Нагую? — прищурился Квинси. — О, вы явно следили за сценой с особым вниманием!
— Почему нет? — удивился епископ. — Интересная постановка. Местами… слишком реалистичная. Но интересная…
Фелипе замолчал и внимательно посмотрел в хитрые, холодные глаза собеседника. Было похоже, будто два хищника вежливо оценивают друг друга перед смертельной схваткой, изучают повадки друг друга, присматриваются. Решают — стоит ли ввязываться в драку, или лучше отступить…
— Я бы хотел поговорить с вами, милорд, — тихо произнёс Фелипе, первым прервав затянувшуюся паузу.
— Мы уже говорим, — Квинси приподнял бровь.
— В более уединённом месте, где нас не потревожат случайные люди.
— Вряд ли я смогу заинтересовать столь святого человека… — преувеличенно разочарованно вздохнул герцог. — Спасать мою душу уже поздно, да я и не особо горю желанием это делать… А других интересов у нас с вами быть не может…
— Почему же… У нас с вами может быть очень много общего.
— Например? — лениво произнёс Квинси.
— Например, общие враги… Мы знаем, ради чего вы прибыли в этот чудесный город, милорд.
— И ради чего же? — усмехнулся герцог.
— Ради одной очень наглой и путающейся у всех под ногами ведьмы.
— Хм… Допустим. Но я могу убить её и без вас. Вы мне зачем?
— Мы не хотим, чтобы вы её убивали, — загадочно произнёс епископ, склонив голову набок. — Отдайте её нам!
— С чего мне это делать?
— Вы ненавидите своего брата и полагаете, что место императора ваше, — усмехнулся инквизитор.
— Ну… Я бы так не сказал… — поморщился Квинси. — Просто недолюбливаю.
— Мы поможем вам занять трон, милорд. Взамен вы окажете церкви небольшую… любезность. Например, начнём с ведьмы…
— Хм… — задумчиво нахмурил лоб брат Императора.
— Так как? — заискивающе произнёс епископ. — Не желаете пообщаться более тесно и обсудить дальнейшие планы, милорд?
— Ну почему же… С умным и интересным собеседником грех не пообщаться, ваше преосвященство… Пойдёмте…
— Это будет необычный союз… — довольно усмехнулся Великий Инквизитор, двинувшись следом за герцогом…
Глава 3
Сила
На стене горели неяркие светильники, заполняя комнату ровным, мягким желтоватым светом, в оконную раму пробивался блеклый лунный свет, отбрасывая серебристые блики на пол и края кроватей. Алиса валялась на животе, мечтательно глядя в окно и небрежно покачивая ножками в воздухе, Лилит читала какую-то книгу, периодически недовольно морща лобик и изредка задумчиво замирая в конце страницы…
В тишине комнаты скрипнула входная дверь и девушки почти одновременно оторвались от своих занятий и с заметным интересом уставились на появившуюся на пороге их уютной берлоги подругу.
— О, явилась! — сварливо хмыкнула рыжая ведьмочка, усевшись на кровати и сложив ноги в позе медитации. — Ну как, пьеса?
— Да так… — устало отмахнулась Мими, прикрывая за собой дверь. — Разврат и
