Мы, аристократы 3 - Бастет
Я не без любопытства наблюдал, как работает старый лицедей. У него было чему поучиться. Дамблдор сокрушённо вздохнул и устремил отеческий взгляд на слизеринский стол, взяв ораторскую паузу, чтобы все заметили, куда он смотрит. Когда весь зал наконец воззрился на нас с Тедом, директор слегка прокашлялся, чтобы вернуть внимание к себе.
- Мальчики и девочки, все ли из вас понимают, что такое героизм? - задал он риторический вопрос. Самопишущее перо представителя прессы бодро забегало по блокноту. - Избавление от зла - это огромная радость, огромное облегчение. Все мы знаем, что радость и облегчение сами по себе - прекрасные чувства, но под их впечатлением очень легко оказаться в заблуждении и признать избавителя героем. Если младенец оказался на пути Авады и выжил, можно ли считать, что он проявил героизм? Нет, девочки и мальчики, это не героизм и даже не заслуга, несмотря на то, что благодарные люди поспешили приписать их младенцу.
Ого, Дамблдор публично отмежёвывается от собственной рекламы Мальчика-Который-Выжил. Мало того, директор вдобавок проболтался, на какие кнопочки он надавил, чтобы создать нужное ему общественное мнение, и переложил ответственность за это мнение на тех, кто доверчиво распустил уши по ветру. Всё интереснее и интереснее…
- Благодарность помешала людям замечать истинную героиню. Если мать, всю свою сознательную жизнь активно боровшаяся со злом, пожертвовала собой, чтобы её ребёнок жил, а зло было устранено - кто здесь герой, он или она? Есть только один ответ, мальчики и девочки. Вот она, скромная героиня, не требующая себе никакой славы, потому что истинная награда для неё - жизнь младенца. Материнская любовь толкнула её на героизм и спасла её ребёнка. Много ли среди вас таких, кто может оценить, на что способна материнская любовь?
Ясные голубые глаза Дамблдора вперились в зал, наблюдая за реакцией учеников на проповедь. Кто-кто, а уж я-то знал, на что способна материнская любовь - мне были доступны воспоминания прежнего Гарри, на глазах которого Петуния десять лет заботилась о Дадли. Если моя мать хотя бы вполовину была такой же самоотверженной, как её родная сестра, могу себе представить, что выросло бы из маленького Гарри.
- Я не сомневаюсь, что среди вас найдутся дети, которые ценят любовь своих родителей, - продолжил директор после очередной риторической паузы. - Я надеюсь, что таких среди вас немало - но, к сожалению, бывают дети, которые не ценят материнскую любовь и заботу. Девочки и мальчики, подумайте хорошо о том, что такие неблагодарные дети не способны оценить и материнскую жертву. Они живут, не задумываясь ни о том, кому они обязаны жизнью, ни о том, что посвятить свою жизнь делу погибшей ради них матери было бы только справедливым.
Даже самые тупые сообразили, в чей огород закатил этот валун директор. На меня отовсюду устремились взгляды, со стороны грифов донеслись злорадные смешки. Дамблдор горько вздохнул и опечаленно потупил взгляд, как по умершему.
- Я что хочу сказать, девочки и мальчики… - негромко и доверительно заговорил он, вызвав своей интонацией напряжённое внимание зала. - Ложные герои рано или поздно разоблачают себя и справедливость всегда торжествует. Но сейчас я буду говорить не о них, а о том, что у нас в Хогвартсе есть и свои скромные герои. Да, они есть, в чём мы с вами убедились вчера, только они ходят среди нас незамеченными. Все мы знаем простого и скромного мальчика Невилла Лонгботтома - может, он и не блещет талантами, но у него чистое и доброе сердце. Узнав, что его однокурсников задержали кентавры, Невилл немедленно отправился выручать их. Он убедил своих друзей пойти вместе с ним. Он уговорил Хагрида проводить их к кентаврам. Он сумел уговорить кентавров вернуть заблудившихся слизеринцев. Когда возникла необходимость, этот простой и скромный мальчик проявил необычайную решительность, незаурядные организаторские способности и высокую гражданскую ответственность, поступив, как настоящий герой!
- То есть, как опрометчивый дурак с инициативой, - процедил сквозь зубы Драко. Поскольку он был моим официально заявленным союзником, выливаемые на меня помои касались и его. - Зато сам Дамблдор шлялся неизвестно где, отлынивая от своих прямых обязанностей. Как всегда...
- Невилл, мальчик мой, подойди сюда! - Дамблдор окликнул Лонгботтома, не забыв разрешающе кивнуть своему папарацци.
Невилл, уже смущённый донельзя, был вынужден вылезти из-за стола и подойти к директору. Тот легонько развернул парня лицом к залу и встал рядом, приобняв его за плечи.
- Вот он, наш скромный герой, которого вы не замечали, - объявил Дамблдор. Журналист вылез из-за стола и, встав на колено, сделал несколько снимков директора Хогвартса с Мальчиком-Который-Спас-Своих-Однокурсников с ракурса снизу вверх. Из зала тоже послышались щелчки - Колин Криви, гриффиндорский мальчик с колдоаппаратом, сообразил, что момент заслуживает быть увековеченным. - Это только первое самоотверженное деяние Невилла, но, попомните мои слова, этот мальчик себя еще проявит. Рано об этом говорить, но… - Дамблдор смахнул с глаз воображаемую слезу умиления, - …у Невилла непростая судьба, ему еще предстоят великие дела!
Самопишущее перо, оставшееся на преподавательском столе вместе с блокнотом, строчило как сумасшедшее. Колдоаппараты щёлкали, директор растроганно улыбался.
- Но наш герой не смог бы ничего добиться, если бы был одиноким, - продолжил он, когда щелчки колдоаппаратов смолкли. - Невилл не справился бы один, если бы не его надёжные и верные друзья. Рон, Гермиона, идите сюда!
Дамблдор замолчал, наблюдая вместе с залом, как Уизли с Грейнджер выбираются из-за стола.
- Вставайте здесь, рядом с Невиллом! - ласково сказал он, когда они подошли. - Вот Рон, казалось бы, самый обычный мальчик - но это он заметил Невилла и оценил по достоинству его выдающиеся душевные качества, став его другом. А вот Гермиона, очень умная… девочка моя, не сюда, а по другую сторону от Невилла, - поправил он Гермиону, вставшую между парнями. - Очень умная и знающая девочка, которая, познакомившись с Невиллом поближе, тоже высоко оценила его - как друга, как доброго и отзывчивого парня, готового пожертвовать собой ради других - и с тех пор всегда была рядом с ним и всячески поддерживала его.
Выстроив грифов перед собой и сдвинув их поплотнее, Дамблдор встал сзади и отечески положил руки им на плечи, как бы охватывая всех троих. Колдоаппараты снова защёлкали. Лонгботтом готов был провалиться сквозь землю от смущения,
