Запретная. Моя - Элла Александровна Савицкая
Мы с мужиками переглядываемся.
Они вымотанные, да и у меня батарейка на нуле. Но руководство поставило задачу закончить на неделю раньше – пришлось впрячься по полной.
– Молодцы, справились, – Игорь Владленович складывает руки в замок и поднимает их над головой. – Три дня берите на отдых. Потом – с новыми силами на следующий объект. И учтите: за досрочное выполнение будет премия. Я своё слово держу.
Мужики уходят, мы жмем с ними руки.
За несколько месяцев работы родными конечно, не стали, но неплохо притерлись. Почти все они исполнительные и ответственные. Были двое, кто лажал и отлынивал от работы. Но их Барский уволил почти сразу.
Босс просит меня остаться, а сам отходит на пару слов с бригадиром.
Я пока собираю свои вещи в спортивную сумку. Тарелка с ложкой, чашка, сменная одежда.
– Ну что, давай подвезу тебя в город, – предлагает он, вернувшись.
– Не откажусь.
Мы садимся в его автомобиль. Мерседес премиум класса, на кожаном салоне. Я уже пару раз ездил на нем, и каждый раз, когда оказываюсь внутри, не могу не захлебываться от восторга.
Желание сесть за руль такого же горит сигнальной лампочкой.
И нет, не похожего, или более дешевого варианта, а именно такого же. Чтобы Даша с сыном сидели на заднем сидении, в комфорте и тепле.
Чтобы мы с ней встречались взглядами в зеркале, и она мне улыбалась. Как улыбалась раньше. Открыто, доверчиво, ослепляла своими ямочками и вызывала тахикардию.
Сейчас у нее проскакивает иногда такая улыбка, но она ее тут же прячет.
– Ну, как дела твои, Руслан? – Барский включает радио и подкуривает сигарету. – Будешь?
– Нет, я бросил.
– Похвально. А что так?
– Ребенок скоро у меня будет. Точнее у … девушки моей.
– Помню я, помню. Илонка говорила.
Мы несколько раз пересекались с его дочерью. Она приезжала сюда на объект, типа проконтролировать, на деле же думаю, ей просто было скучно.
Пыталась завлечь меня вниманием, поэтому я и сказал ей, что у нас с Дашей будет ребенок. Тут ее и отрезало, к моему счастью.
– Какой срок уже?
– Двадцать две недели.
– Не маленький. А как учеба твоя? Справляться будешь?
– Да никак. Продлю академ, а дальше посмотрим. Если за это время не подкоплю, чтобы можно было и учиться и жить нормально, то или брошу или переведусь на заочку.
– Хм. Дела… – пальцы постукивают по рулю, – но время еще есть. Там думаю, решишь. Сейчас я хотел поговорить с тобой о следующем объекте. Думаю, поставить тебя бригадиром. Потянешь?
Ого. Не ожидал.
– Конечно, потяну, – соглашаюсь, не раздумывая.
– Я знал, что ты так ответишь, – смеется босс, – но ты же помнишь, что это и деньги другие и ответственность тоже.
Еще бы не помнить. Я помогал Степановичу здесь с бригадой, пока рука была сломана. Видел что к чему. Один раз он недосчитал стройматериалы у поставщика, так потом выкладывал из своего кармана. Минусов много, но и плюсов не меньше. Опыт, зарплата. От этого я отказаться не могу.
– Конечно. Вы меня уже тоже знаете. Я не подведу.
– Знаю, – серьезно кивает он, – поэтому и предложил именно тебе. Нравятся мне амбициозные ребята. Я сам таким был. Из грязи в князи, через жопу и огонь с водой. Помню, как это.
Барский подкидывает меня до дома, мы прощаемся.
Я поднимаюсь в квартиру. Дашу должны завтра выписать и надо к этому подготовиться.
Доклеить обои, привести в порядок кухню, убрать и приготовить что—то из еды. Она любит окрошку, думаю на ней и остановлюсь. Только колбасу нужно метнуться купить и еще чего по мелочи.
До самого вечера кручусь на кухне с обоями. Те дни не было сил за них взяться. Приходил домой и вырубался. Сейчас же, мысль о том, что мне предложили какое—никакое повышение включает внутренний двигатель. Отдавать долг мне Барскому еще около полугода. Плюс отсчитывать банку, потому что на съем квартиры с моей зарплаты не хватило бы. Сейчас у меня остаются гроши, но после повышения зарплаты станет легче.
Благо, хоть у отца все устаканилось и теперь с лекарствами для мамы он справляется сам. И не только с лекарствами. С тех пор, как мама заболела он не брал ни капли в рот. С мамой носится, как с хрустальной. Себя винит в том, что случилось. Это видно по его глазам. Там тоска, вина и желание все исправить.
В моих, наверное, тоже самое.
Хочется стереть все то, что произошло, но это же блядь невозможно. Поэтому приходится писать по тому, что уже написано.
Справляюсь с кухней, когда на улице уже темно.
После душа одеваюсь, чтобы успеть попасть в магазин до закрытия. Спускаюсь по ступеням, толкаю дверь… и сталкиваюсь у входа в подъезд с отцом Даши.
Я его не сразу узнаю. Сначала даже собираюсь пройти мимо, как он меня тормозит.
– Руслан.
А вот голос у него не поменялся. Такой же требовательный и давящий.
Оборачиваюсь.
Встречи с ним еще ни разу не заканчивались на нормальной ноте, поэтому уже заранее знаю, чего примерно ждать.
– Добрый вечер, – говорю ровно.
– Ты спешишь? Поговорить нужно.
– Спешу.
Его губы недовольно кривятся. Впрочем, как и всегда.
– Пару минут выдели, будь добр.
Он отходит, и я, кинув взгляд на наручные часы, подхожу к нему.
– Значит так, послушай меня, – припечатывает твердо, – я дам вам денег. Но это только между нами с тобой. Дарье ни слова. Живите. Тратьте. Но так, чтобы она не работала поломойкой или еще кем бы то ни было, ясно? – достает из кармана внушительную пачку, скрученную резинкой, – И если я узнаю, что ты потратил их на свои «хотелки» – выплевывает желчно, – я тебя урою, понял меня? Это деньги для моей дочери.
Мда. Ничего не меняется. Некоторым, наверное, нужно начать жизнь сначала, чтобы понять ее принципы и мораль.
– Не нужно, – засовываю руки в карманы и отступаю на шаг, – оставьте себе. Дашу я обеспечу.
– Я вижу, как ты ее обеспечиваешь. Что в больницу загремела. Бери давай, не корчи из себя невесть кого.
– Корчите из себя вы, дядь Вить. Работать Даша не будет, теперь это под моим контролем. На питание нам хватает, на жизнь тоже, не переживайте. А если хотите помочь дочери, то помогайте ей напрямую. Не через меня. Потому что денег я ваших не возьму. Мы с вами всегда были слишком разными.
Разворачиваюсь и ухожу. Если он хочет помочь Даше, и она его простит, то пожалуйста. Но решать это
