Без обмана 9 - Seva Soth
Короткий укол и игла капельницы проникла в вену, а мы с предыдущим мной ощутили жар, растекающийся по телу.
— Чувствую себя снова полным сил, как будто бы я снова молод, а сёгун Токугава опять восседает в Эдо…
— Хи-хи! Вы не настолько старый, вам не может быть сто лет, иначе как бы вы служили в авиации? Поймала! Поймала вас всё-таки на выдумке! — довольно рассмеялась девушка, не подозревая, что коварный трикстер специально заманивает ее в ловушку. Ничего большего, чем немного общения, другой Макото, сейчас Фукуро-но-Кагами Макото, от нее и не хотел. Скучно лежать в кровати и умирать, не находя сил даже для нескольких шагов.
— Да, в авиации. Сам адмирал Онидзука поднёс мне чашку сакэ перед вылетом, но… не повторяй моих ошибок, Кобаяси-тян. Руки мои тряслись от гнева на американцев… или потому, что накануне вечером мы с товарищами тоже пили сакэ. Я взял чашку и случайно, совершенно без злых намерений, выплеснул священное сакэ прямо на брюки адмиралу, ему в промежность. Со стороны смотрелось так, будто адмирал-сама оконфузился, кха-ха-ха. Но тогда никто не смеялся. Мы были камикадзе, но не самоубийцами. Я думаю, за тот момент боги меня и наказали, не позволив долететь. Испортили мне двигатель.
— Фукуро-сан, к вам посетитель, ваш племянник, — это было уже иное воспоминание, но всё о тех же последних днях старого обманщика. Физически ему становилось хуже. Дыхание давалось с трудом, но внутренний огонь пылал «силой юности». Кицунэ бывают дряхлыми, но не старыми.
Акияму Кэнсина мы с Хидео-саном узнали по походке. Всё так же немного косолапит на левую ногу, как во время памятного совместного побега с каторги. Пожалуй, он прибавил несколько килограммов, стареет. И суставы хрустят. Это уже отметил не я, расслышал призраки мыслей предыдущего Макото.
— Приветствую, сенсей, — я не мог видеть поклона, но легкое волнение воздуха оповестило о том, что Кэнсин-кун проявил почтение.
— Сменил сорт табака? И новый одеколон. Дела у тебя идут всё лучше и лучше. У меня для тебя новое задание, Акияма-кун. Женись! Кха-кха-кха!
Макото рассмеялся, сказав каверзу, а я почувствовал неприятный вкус крови у него во рту.
— На ком? — не понял Кэнсин.
— Да хоть бы на Кобаяси-тян, сестре милосердия. Видел её? Я нет, но уверен, что красивая и ладная. Тебе давно уже пора обзавестись семьёй.
Мысленно нарисованный облик медсестрички сменился с абстрактной безликой, но симпатичной, девушки на хорошо знакомую мне Акияму Момо. Почему нет? Может она быть похожей на свою бабушку? Прабабушку? Больше «пра»? Я так и не выяснил, сколько точно поколений между нынешними Акияма и Кэнсином. Скорее всего, он прадед Момо-тян и её неприветливого старшего брата.
— Приятно слышать, что чувство юмора все еще при тебе, сенсей. У меня не очень хорошие новости от врачей. Но я взял на себя смелость обратиться к американцам. Их медицина сейчас продвинутей, и за деньги…
— Не давай им ни йены, — Хидео-сан снова закашлялся, — этот старик скоро умрёт, смирись. Но… кем ты меня вообще считаешь? Неужели ты думаешь, что такая ерунда, как смерть, повлияет на мои планы? — голос старого лиса наполнился внутренней силой. Той самой, что позволяла взять и приказать любому человеку так, чтобы добиться исполнения. — Помни всё, о чём мы говорили. Мои деньги ты поделишь на четыре части. Тебе и твоей семье, сиротским приютам, на собрание каменных лисиц и на дары храмам многорукой стервы Каннон.
— Фудзита-сенсей… я тебя не подведу, клянусь, но не понимаю, в чём афёра! — признался Акияма.
— О, это будет величайшая комбинация в этой моей жизни, но тебе про нее знать совсем не обязательно. Можешь считать, что я рехнулся на старости лет, поверил в карму и то, что добрые дела гарантируют мне то самое перерождение, которое необходимо для завершения начатых дел. Быть может, конечно, что длинноносые жрецы тысячерукой меня обманули… но…
— Вас невозможно обмануть, — с какой-то прямо-таки религиозной уверенностью объявил Кэнсин. А ведь ему сколько? Уже за сорок? Далеко не мальчик.
— Или я обманывал тебя, когда заставил поверить в свои навыки, дружище, — проскрипел Хидео-сан. — Насчет Кобаяси-тян я серьезно, присмотрись. В ней есть огонь, тот самый, что и во мне, но не такой жаркий.
— Она такая же, как вы, сенсей? — Акияма понизил голос до состояния тихого шепота.
— Ее бабушка, скорее всего. Этого мало, но женись на ней и старость до ваших детей доберется позднее, чем до остальных.
Опять нас с другим Макото обдало порывом ветра от резкого движения. Новый поклон.
— Только не рассказывай своей будущей невесте, что я никакой не бывший камикадзе, выживший при таране авианосца.
— Если она еще вас сама не разоблачила, то так ли она хороша? — я не мог видеть лица Кэнсина, но знал — он сейчас улыбнулся.
— Последнее, что я у тебя попрошу, дружище — мне нужно совершить одну поездку. Паломничество. В одно особенное место недалеко от Киото. Купи мне деревянный молоток.
— А в горы Минами вы съездить не желаете, сенсей? — у старого Макото буквально кровь вскипела от заданного мужчиной вопроса. — Я не знаю, кто та женщина, которую вы постоянно навещали, но было бы честно, если бы она знала вашу судьбу.
— Ей не надо видеть меня таким, Акияма-кун. Старым, больным, сжегшим свою молодость ради того, чтобы протянуть несколько дополнительных лет. Эй! Если ты начнешь сейчас рыдать, я тебя выгоню и велю не пускать! Ей не надо знать, что я мертв. Не стоит убивать её надежду.
— Я поговорю с доктором и получу от него разрешение на твоё паломничество, сенсей. А сейчас мне пора, иначе Кобаяси-сан выбросит меня за дверь силой. Все сроки посещения нарушены.
— Фукуро-сан, вам пора ставить новую капельницу, — прозвучало из-за двери палаты вместе с негромким стуком.
— До завтра, «племянничек», хе-хе-хе…
— Скажите, Фукуро-сан, а вы верите в знаки свыше? — спросила медсестра, воткнув иглу в истончившуюся вену старика. — Мне сегодня приснился странный сон. Ваш племянник, он в нём был.
— Отличный сон, моя милая. Кэнсин богат, хорош собой и прекрасно воспитан. Лучшего жениха ты в Нагано не найдёшь.
Смущение девушки и прилившую к ее лицу кровь старый сводник почувствовал,
