Расплачивайся. Сейчас. - Екатерина Юдина

Все еще держа меня за руку, Дита потянула меня дальше. При этом наклоняясь, и шепча мне на ухо:

- Считай, что ты вернулась в высший свет. Чувствуешь, как все внимание приковано к тебе? Для начала шикарное приветствие.

- А где остальные картины? – спросила, оглядывая все стены. Они были пустыми. – Я думала, что на аукционе будет минимум десять картин. Почему тут только те, на которых я?

- Джиозу так решил. Можешь у него позже спросить.

Мы остановились около стены и в этот момент я начала понимать, что часть из посетителей меня уже заметила. Они стали перешептываться. Впиваться в меня взглядами. Словно по миллиметрам изучать.

- Это ведь… Дочь покойного Карлоса Верди, - это произнес мужчина, находящийся в правой стороне зала. Обращался он к своему собеседнику, но его слова услышали абсолютно все. Даже я. После этого зал вспыхнул гулом голосов. В том числе и атмосфера значительно изменилась. Будто тут произошел взрыв.

- Твой отец был какой-то знаменитостью? – тихо спросила Дита, явно не ожидающая такой реакции.

- При жизни он являлся самым влиятельным человеком Тосканы и одним из самых богатейших в Италии, - ответила, пальцами до онемения сжимая свою сумочку.

Мне было известно о том, что в прошлом моего отца знали абсолютно все. Его боялись и к нему приходили на поклонение. После его смерти постепенно все начало утихать, но сейчас, наблюдая за этими людьми, я понимала, что имя отца все так же оставалось по-настоящему громким. Словно до сих пор оно вызывало ужас и трепет.

Глава 30 Приглашение

Собираясь повернуться к Дите, я случайно увидела Данте. Он как раз вошел в это помещение, но был не один. Рядом с ним шла девушка примерно моего возраста. Темноволосая. Одетая в вечернее платье. И она настолько похожа на Конто, что в голове невольно вспыхнула мысль – это, скорее всего, его сестра.

Тем более, Дита раньше рассказывала о том, что она есть у Данте. Единственный человек, которым он дорожит и даже безгранично балует.

Но эта девушка не выглядела плохой. Несмотря на внешнюю схожесть с Конто, она не имела той жестокости и мрачности, которые присутствовали в нем. Она казалась более легкой. Словно бы воздушной. Войдя в помещение она, тут же посмотрела на картины. Приподняла брови, засияла, чем-то отдающим восхищением и, пальцем указывая на них, начала что-то говорить Данте.

Конто казался полностью безразличным. Без какого-либо интереса посмотрел на картины и, уже собирался отвести от них взгляд, как почему-то остановился. Я толком не видела его лица, но почему-то атмосфера в помещении вспыхнула тем, от чего кожи коснулись раскаленные языки пламени.

- Давай, пойдем на террасу, - обернувшись к Дите, я ближе подошла к ней. Так, чтобы мои слова услышала лишь она.

- Зачем? Сейчас начнется аукцион. Мы же его пропустим.

Как раз этого я и хотела. Не знала почему, но создавалось ощущение, что мне лучше тут не присутствовать.

Я могла бы и сама уйти. Уже собиралась это сделать, но, в итоге, Дита пошла со мной.

Когда мы уже были около двери, я вновь против воли посмотрела на Данте, замечая, что он все еще стоял на прежнем месте. Смотрел на картины. И я не понимала, почему, но в кожу словно бы вонзились острые, обжигающие клыки. Пронзая тело насквозь. Сковывая по рукам и ногам.

Лишь, когда мы вышли в коридор, стало немного легче. Пусть и вовсе еле ощутимо.

Вскоре, взяв по бокалу с вином, мы с Дитой опять разместились на террасе. На этот раз разговаривая про творения Джиозу. Уже теперь мне самой было дико от того, что в прошлом я приняла его за странного и даже ненормального бездомного.

Тогда я вообще не могла поверить, что такой человек имеет настолько весомое положение в обществе, что за его картины готовы сражаться самые влиятельные люди Италии. Но ведь дело вообще не в положении Джиозу, а в том насколько он талантлив. Его картины своим присутствием меняют атмосферу. Учащают пульс. Веют чем-то волшебным.

Погруженная в беседу с Дитой, я не уследила за временем, но прекрасно заметила то, как подруга, обрывая фразу, сжалась и, наклонившись, тихо произнесла:

- Пришел Лонго.

Сжав в ладони бокал, я обернулась. Увидела Матео.

Он только вошел на террасу, а все равно атмосфера показалась более тяжелой. Воздух испепеляющим. Горячим. И не потому, что сейчас что-то было не так. Присутствие Лонго всегда раздирало по частицам. Оставляло ожоги на коже.

- Ты тоже решил выйти на свежий воздух? – спросила, поставив уже пустой бокал на стол.

- Нет, тебя искал, - Лонго взял меня за руку, помогая подняться с диванчика. Я бы могла сама это сделать, но все-таки я не сопротивлялась такому проявлению внимания от Матео. Наоборот, оно мне нравилось. То, как он брал меня за руку, когда я выходила из машины. Придерживал за талию, в те мгновения, когда мы вместе спускались по лестнице. Он далеко не романтичен. И так же Лонго совершенно не мягкий человек, поэтому от таких прикосновений было приятно.

- Что-то случилось?

- Выставка закончена, - Лонго положил ладонь на мою талию. Притянул к себе, так, что я грудью соприкоснулась с его торсом, после чего губами коснулся моей щеки. – Нам пора ехать.

Этих слов хватило, чтобы сердце забилось словно обезумевшее, ведь я прекрасно понимала, куда мы сейчас поедем – в отель. И, все-таки, я все еще сильно нервничала. Даже считала, что после этой ночи мой мир уже не будет таким же, как и раньше.

Я забрала свою сумочку. Попрощалась с Дитой, после чего вместе с Лонго пошла к двери. Но, прежде чем войти в здание, обернулась и увидела, как подруга одними лишь губами, беззвучно произнесла:

«Не забывай про презервативы»

У меня щеки вспыхнули алым пламенем. Волнение стало еще сильнее и сердце билось так, словно вообще было готово выпрыгнуть из груди. Дита своими словами лишь сильнее подлила масла в огонь.

- И почему ты нервничаешь? – в коридоре Лонго прижал меня к стене. Вплетая пальцы в мои волосы. Наклоняясь и целуя. Жестко. Сразу до срыва дыхания.

- Я… не нервничаю, - произнесла, ему в губы. Пальцами сжимая его рубашку.

- Врешь, - Лонго посмотрел мне в глаза,