Слишком близко к тебе - Ана Сакру
Какое на хрен "нет"?!
Мы вдвоём, вот кровать, мне очень горячо, и я четко ощущаю, что ей тоже.
– Эмиль, – хнычет жалобно.
И вот тут почему-то пробивает. Хмурюсь и… послушно торможу.
Убираю руку, которая практически уже накрыла ее половые губы, перемещаю на талию, рассеянно провожу на напряженной женской спине, гладя.
Нет…
Сглатываю, пробуя горький вкус этого слова. Зарываюсь лицом в ее темноволосую, так пьяно пахнущую макушку.
– Это плохая идея, – дрожащим голосом шепчет Малина и слабо пытается вырваться.
Я знаю, что плохая. Мне нечего на это сказать, но и отпустить ее вот так сразу я заставить себя не могу.
Меня еще слишком ведёт от полученных ощущений. Глаза мои прикрыты и за ними мелькают слишком реалистичные картинки, как я уже валю ее на кровать и широко раздвигаю ноги. Устраиваюсь между, вхожу одним плавным длинным движением.
Сокращаюсь, ловя это тугое, обволакивающее ощущение.
– Все-все, уже не делаю ничего, – сипло бормочу вслух, ведя носом по ее виску, шумно втягивая женский запах.
Сейчас… Еще чуть-чуть…
– Эмиль…
– М? – кусаю мочку, трогая языком теплый металл сережки, чуть тяну.
– Эмиль, – всхлипывает Малек, с силой давя мне ладонями на грудь, – Перестань!
Бл…Отпускаю.
Делаю шаг назад. Качает. Малинка нервно подтягивает почти упавшее полотенце. Смотрим друг другу в глаза. Я – пьяно, она – лихорадочно.
– Ты мне нравишься, – выдаю честно.
Краснеет мгновенно до состояния свеклы. Это даже забавно, будто я в любви ей признался, а не констатировал тот факт, что у меня на нее стоит. Причем этот самый "факт" еще полминуты назад вызывающе вдавливался ей в живот…
– Эмиль, – страдальчески сводит брови домиком Малина, – Это… Это слишком запутано, сложно. И на раз, и на…– нервно облизнув влажные от поцелуя губы, кидает на меня странный, будто полный робкого ожидания взгляд, —… большее что-то, – заканчивает смущенно, – И вообще неправильно…Может для тебя все просто, но не для меня…– сбивчиво объясняет.
– Ты слишком загоняешься, – перебиваю ее.
– Ну вот видишь, для тебя действительно просто.
– Это не так.
Молчим. Малина беспокойно теребит край полотенца на груди.
– Тебе пора, – сглатывает.
– Спокойной ночи, – медленно киваю, делая шаг к балкону.
– Нет, можно уже пожалуйста через дверь? – нервно смеется Малек.
Улыбаюсь в ответ, ероша волосы на затылке.
– Только ради тебя, – подмигиваю ей.
Опять краснеет, покусывая губы. Такие сладкие губы, вкус которых я теперь знаю наверняка.
И плевать даже на неловкость эту и на то, что ухожу ни с чем.
Внутри все равно все разрывается и поет, когда падаю звездой на кровать в своей комнате.
33. Эмиль
Малина спускается в малую столовую настолько поздно, насколько это вообще возможно – минут через десять нам уже надо выезжать, чтобы не опоздать на пары. Будто мечтала, что я психану и рвану один, перестав ее ждать.
Наивная моя ягодная девочка…
– Привет, – отрывисто выдыхает, вскользь бросив на меня быстрый, неестественно сияющий взгляд и сразу направляясь к кофемашине, – Думала, ты уже уехал.
"Думала" она… "Надеялась" – так и говори. Трусиха.
Криво улыбнувшись, никак не комментирую ее слова, допивая свой кофе. Наблюдаю за Мальком в открытую, жадно. Каждое микродвижение ловлю, любую рябью пробегающую по лицу эмоцию.
Потому что да, хочу смутить. Еще потому что не собираюсь делать вид, что ничего не было. И потому что чувствую теперь право на нее смотреть. Вообще чувствую, что имею на нее право. Малина сама мне это право вчера вручила, пусть пока еще и пытается оспорить сей факт.
Маля садится напротив и накладывает себе зеленый салат и омлет.
– Не боишься опоздать? – глухо интересуется, смотря строго в свою тарелку.
– Боюсь, так что у тебя десять минут, – отзываюсь.
– Мне можно ко второй, необязательно к первой. Там социология и…
– Ешь давай, – хмыкаю.
Капризно поджимает губы, но больше не спорит. В столовой повисает такая звенящая, тугая тишина, что эхом разносится каждое звяканье вилки и ножа о керамику.
– У тебя сколько пар сегодня? – спрашиваю у Малька, твердо настроенный лично отконвоировать ее домой после универа.
– У меня потом занятие по гитаре, так что я останусь в городе и доберусь сама, – быстро поднимает на меня взгляд и тут же, краснея, опускает.
– И во сколько заканчивается занятие? – подпираю щеку кулаком, наблюдая, как розовеют Малинкины уши.
Гвоздики в виде рыбьих скелетов до сих пор в ее мочках. Серебряные, простые… Я бы ей что-нибудь поизящнее купил…Хотя, честно говоря, я уже давно привык и к ее безразмерным шмоткам, и к смешным блесткам на верхнем веке, и к вечным кедам. Она смотрится в этом всем гармонично, пусть и не попадает под стандартный образ женственной красоты.
– Поздно, в семь, – напряженно отвечает Малина на мой вопрос.
– Отлично, я тебя заберу. Я сегодня все равно собирался к матери и сёстрам заехать. Подожду тебя у них, – заявляю безапелляционно.
Малинка резко вскидывает на меня взгляд, стискивая ладонью кружку с кофе.
– Не стОит.
– Мне не сложно, – нагло улыбаюсь.
Не зная, как отвертеться от моего общества, Малек молчит, смотря мне в глаза и рассеянно водя пальцами по толстой, вытянутой кружке с кофе. Вверх-вниз, вверх-вниз… Нежно, медленно так… Кошусь на ее руку и непроизвольно сглатываю, ловя пошлую ассоциацию. Девичья ладонь тут же замирает и отдергивается от нагретой кофе керамики. Перевожу потяжелевший взгляд на Малинкино лицо. Она так смущена, что окончательно пошла красными пятнами. Конечно догадалась, на что это было похоже.
– Ладно, если тебе несложно… – бормочет, так и не придумав, как избавиться вечером от меня.
– Несложно, – хмыкаю, стараясь загасить слишком уж явный масленый блеск в глазах, – Скинь только, где у тебя занятия, и точное время. А сейчас доедай уже и пойдем.
***
До универа доезжаем за стандартные полчаса, практически не разговаривая.
От Малины всю дорогу веяло таким нервным напряжением, что воздух в салоне натурально потрескивал. Да и я не хотел слишком уж сильно на нее давить. Когда она расслабленная и доверчивая, она мне нравится гораздо больше.
К тому же я все равно ловил на себе бросаемые украдкой изучающие взгляды, слышал ее учащенное дыхание, видел, как пальчики нервно комкают рюкзак, а колени, обтянутые черной джинсой, плотно сжимаются – и всего этого мне было более чем достаточно, чтобы понимать, что чувствую чужой манящий вкус на губах всю эту поездку не только я.
Я и раньше при Мальке все время варился в возбуждении, но оно было легкое, зудящее, фоновое.
Сейчас же, когда я
