Дикий, дерзкий, мой - Лея Вейлер
В ответ на мои сомнения внутри живота задвигались ручки и ножки, напоминая, ради кого я на это пошла. И тут же на меня снизошёл благостный настрой, убравший сожаление до других времён.
— Высыпаешься, значит? Кхм… Знаешь, как для мужчины это звучит совсем нелестно. — хмыкнул Дар, садясь мне за спину и принимаясь её разминать.
— Ты знаешь, что я имею в виду. — фыркнула, подставляя округлое плечико под умелые пальцы. — Твои дети уже сейчас не дают покоя. Что будет дальше?
— А дальше ты будешь их любить и баловать, а я воспитывать в жёстких традициях ррханов и тренировать. — засмеялся Дарах и поцеловал меня в губы. От его поцелуя привычно закружилась голова, ярко вспыхнул огонёк желания внизу живота.
Сердце бешено колотилось, отзываясь эхом в ушах. К сожалению, как бы мы ни любили утренний секс, да и любой другой, — док нам запретил, чтобы не провоцировать преждевременные роды.
Я застонала, почувствовав спазм внизу живота и не сразу поняв, что это уже не удовольствие. Дарах опустил между ног руку, желая меня приласкать…
— Что это? — замер, нащупав что-то кроме обильной влаги.
Мою поясницу прострелила боль, и я выгнулась.
— Ты рожаешь! — Как-то обвиняющие прикрикнул ррхан, и я впервые увидела растерянность и страх на его лице. — Ещё рано! Три недели осталось. Но я чувствую… чувствую хвостик…
— Видимо, твои дети решили появиться раньше. — рассмеялась сквозь слёзы. Не зря у меня всю ночь поясница ныла. — Вызывай дока.
Спустя пять минут на руках Дарах принёс меня в медицинский кабинет, обслуживающий «БоркПрайм» и оснащённый всем необходимым оборудованием для срочных операций и самыми современными медкапсулами. Взъерошенный спросонья док поворчал для порядка, что мы не следуем его указаниям, но потом принялся за дело.
Меня предупреждали, что ррханы рождаются быстро, но я не думала, что настолько. Буквально через два часа на руках у Дараха лежали двое малышей, которых он прижимал к своей обнажённой груди. Благословлял! Один со светлым пушком и хвостиком, другой — тёмненький.
Док сказал, что они соответствуют нормам, и вышел из палаты. Ханна, ставшая за девять лет моей самой близкой подругой, а потому прибежавшая сразу, как узнала о родах, поправила покрывало и улыбнулась:
— Отдыхай. Двое ррханов сразу, один из которых альфа — это нелёгкое испытание.
— Да вроде быстро всё прошло.
После вакцины РАС и невероятной боли, которая терзала меня неделю, боль от родов оказалась вполне терпимой.
— А я и не о родах говорю, а о предстоящем воспитании. — подмигнула подруга и ушла, оставив нашу семью наедине.
Могучий Дарах с маленькими, кряхтящими сыновьями на руках — это самое умилительное зрелище в моей жизни. Убаюкивает их, напевая старые ррханские колыбельные. Его голос, обычно такой громкий и уверенный, сейчас тих и мягок, словно шёпот ветра в степи.
На глазах выступили слёзы. Девять лет мы жили для себя. Муж меня не торопил, но с каждым годом я всё чаще замечала, как он смотрит на маленьких ррханов наших друзей.
Когда я решилась использовать вакцину РАС, он не отходил от меня всё время, держал за руку и одним своим присутствием заставлял меня бороться с въедливыми генами.
Каждый день, каждый миг со мной. Для меня. Нет, теперь для нас!
— Дай их мне, — попросила, протягивая руки. Дарах положил сыновей рядом со мной и присел напротив.
Вот они. Двое маленьких ррханов, две капли его звериной крови, два продолжения нашей любви. Смотрят на меня своими ясными глазками с вертикальным зрачком, тянут ко мне крохотные ручки и машут хвостиками. Я коснулась сначала одного, потом другого, и погладила по щеке их отца. В его взгляде — отражение нашей любви, умноженной на два.
И в этот момент, глядя на своего мужа и детей, я поняла, что абсолютно счастлива. Что обязательно подарю Дараху третьего сына. Он это заслужил своей беззаветной любовью.
— Ты знаешь, как я люблю тебя? — слетел с моих губ тихий шёпот.
Мой личный ррхан ответил взглядом, который говорит больше любых слов. Взглядом, в котором я всегда буду прекрасной и единственной. Только для него.
