Россыпью - Роман Г. Артемьев
Задерживаться в зале я не стал. Оставаться незамеченным сложно, из состояния покоя легко выпасть, да и голова потом болит вкупе с общей слабостью. Едва один из посетителей встал, попрощался с друзьями и направился ко второму выходу, я пристроился следом за ним. Успел, слава Богу, и даже запомнил примерное расположение кирпича, по которому набравшийся маг стучал палочкой для открытия прохода.
Здравствуй, Косой.
Не знаю, сколько я простоял, привалившись к стене и потихоньку приходя в себя. Напряжение отпускало, колотил отходняк, спешащие по своим делам маги не обращали внимания на крутящего головой мальчишку. Переулок производил впечатление наполненного жизнью, движением, но нельзя сказать, что людей здесь было много. Просто вывески искрились яркими красками и зазывали посетителей зайти в магазин, кричали совы, путались под ногами у взрослых дети и в целом казалось, будто народу намного больше, чем в действительности.
Немного привыкнув к гвалту, я отлип от надежной каменной стены, пониже сдвинул кепку на лоб и пошел вниз по улице. Без спешки и без промедления, именно так, как должен идти ребенок, твердо знающий конечную точку маршрута. Гринготтс должен находиться недалеко, все-таки Косой невелик и все строения в нем расположены довольно компактно.
А маги одеты не только в мантии. Довольно много людей в джинсах, женщины носят платья, несколько старомодные, однако в том же Литтл-Уингинге похожие встречаются. То есть, несмотря на консерватизм, волшебники активно контактируют с миром обычных людей и не стесняются заимствовать у них полезные идеи. Дело в отгремевшей войне, завершившейся поражением чистокровных, или закрытость магического общества в саге Роулинг сильно преувеличена?
У входа в банк действительно стоял гоблин. Швейцар швейцаром, только росточком невелик и морда уродливая. Если профессор Флитвик действительно полугоблин, то у одного из его родителей чертовски извращенные вкусы.
Войдя в зал, я обратился к первому попавшемуся клерку (в самом деле сидевшему на возвышении, мне пришлось вставать на цыпочки и задирать голову, чтобы он меня разглядел).
- Простите, не подскажите, где я могу обменять фунты на галлеоны?
- В конце зала, - не слишком любезно буркнул нелюдь.
- Спасибо, - тем не менее, поблагодарил я.
Кассир тоже был не очень-то вежлив, хотя и сказал, что да, банк Гринготтс предоставляет услуги по дистанционному обмену фунтов на галеоны и обратно. Обмен происходит посредством особого зачарованного кошелька, связанного с личным счетом. Постольку, поскольку у меня счета нет – или, вернее, я не могу снимать с него деньги без возможности засветиться перед Дамблдором – то и кошелек мне не полагается.
Пятидесяти галеонов (курс действительно один к пяти фунтам) должно хватить на все покупки. Вопрос в том, что покупать. В первую очередь мне сейчас нужна информация, черед артефактов и оборудования придет потом, таким образом, сначала идем в книжный. Еще нужна мантия, чтобы не привлекать внимания, и сумка взамен маггловского рюкзака. То, что надето на мне сейчас, сплошь темных тонов и нейтрального кроя, местные мальчишки бегают в чем-то похожем, однако внимательный взгляд заметит несоответствия.
К счастью, судьба сегодня играла на моей стороне. Маленькая лавочка старьевщика оказалась совсем недалеко, её почти не пришлось искать, спрашивая у местных. Цены оказались более чем демократичными, старичок-продавец не задавал вопросов, а ассортимент включал в себя помимо одежды и странных вещиц еще и книги, в том числе – старые хогвартские учебники. Здесь же за пять галеонов удалось приобрести безразмерную сумку потрепанного вида, недостатком которой являлись испортившиеся чары облегчения веса. Ладно, потерплю, главное, что пространственный карман сохранился, что продавец и продемонстрировал, попутно показав, как сумкой пользоваться.
- Газетные подшивки десяти-двадцатилетней давности у вас есть? – поинтересовался я без особой надежды на положительный ответ.
- Нет, это в библиотеке, - покачал головой мужчина. Немного подумал, пожевав губами, и уточнил. – Вы хотите знать больше о событиях прошлой Войны?
- Да.
- Попробуйте эту книгу, - вытащил он откуда-то тонкую брошюру. – Перевод с французского, малый тираж.
Из магазина я вышел, потеряв десять галеонов и три сикля, зато взамен мое плечо отягощала сумка с полезной, надеюсь, литературой. Еще продавец не только подсказал, чем можно закупиться во «Флориш и Блоттс», но и посоветовал пару других магазинов, чей ассортимент может быть мне полезен. Удивило, что разговаривал он со мной, как со взрослым, без сюсюкания и подбора простых слов.
За наводку мужику большое спасибо. Книги, купленные во «Флорише», по-видимому предназначались магглорожденным, потому что в той или иной степени являлись агитками. В них красочно описывалось, как прекрасен магический мир, чем он в лучшую сторону отличается от обычного и какое хорошее, заботливое у нас Министерство. Ладно, по крайней мере, будет, от чего отталкиваться при анализе. Труды, купленные в «Лавочке Мэтьюса» за углом, не могли похвастаться яркими обложками и живыми картинками, зато при беглом просмотре приятно удивили сухим языком и сдержанным отношением к фактам. Здесь же нашлись исследования по развитию магического тела, основам ритуалистики и базовым упражнениям для анимагов и метаморфов. В последнюю книжку я вцепился обеими руками и, подозреваю, переплатил минимум втрое.
Книжки стоили дорого, у меня оставалось всего пятнадцать галлеонов. Менять их обратно не стал – скорее всего, это не последняя моя поездка, деньги еще понадобятся. Как бы то ни было, все задачи, запланированные на сегодня, я выполнил: в Косой проник, информацию к размышлению получил, предварительное впечатление о магическом мире составил. Можно возвращаться домой.
***
На то, чтобы принять решение, потребовался год.
Магический мир, когда присмотришься к нему повнимательнее, местечком оказался страшноватым. Не в смысле наличия черных магов, варящих из живых младенцев декокты (хотя такие тоже есть), а из-за бесправия рядовых жителей. По сути, сильный всегда прав и может творить все, что угодно. Да, у магглов ситуация схожая, но есть определенные рамки приличий, через которые стараются не переступать.
У волшебников границы дозволенного раздвинуты намного дальше. Там, если сравнивать с историей нашего мира, социальные отношения застыли
