Апрельское, или Секрет забытого письма - Елена Андреевна Тюрина
Ожидая самого худшего, невольно содрогнулась, когда сверху раздался едва слышный свист. Подняла голову и увидела Максима.
— Лови.
Каким-то чудом успела схватить увесистый пакет с клубникой, даже не раздавив его. Макс беззвучно приземлился рядом, пружинисто опустившись, как говорят танцоры, на мягкие ноги.
— А теперь улепётываем! — он схватил меня за руку и увлёк к машине.
Когда автомобиль разворачивался на открытой забетонированной площадке перед забором, неожиданно отворилась калитка, и за ней показался плотный пожилой мужчина. Он что-то крикнул. Максим опустил стекло. Я учащённо задышала от страха.
— Что, дядь Вов?
— Мамке и отцу привет передавай. И потом расскажешь, как вам ягодка.
— Ага, обязательно.
Макс поднял стекло и скорчил недовольную гримасу.
— Так ты её не украл? — я облегченно вздохнула.
— Купил, — он насупился. — Хотел удивить тебя мушкетёрским поступком.
— Слава богу! — я не скрывала своей радости по поводу того, что он всё же не стал рисковать.
— Я ж не псих у дядь Вовы воровать. Он за свою клубнику на британский флаг порвёт и собакам скормит.
— То есть не у дядь Вовы красть можно? — усмехнулась я. — Выходит, ты не шутил, когда говорил Кириллу, что в его возрасте уже воровал?
В ответ на это Максим показал мне язык.
А клубника была невероятная! Я никогда не ела такой вкусной! Крупная, спелая и безумно ароматная. Мы смеялись, обсуждая выходку Максима, и с аппетитом ели сочные ягоды, пачкаясь в клубничный сок. Я чувствовала себя самой счастливой на свете!
Глава 10
Когда Максим привёз меня к дому, я, конечно, знала, что будет дальше. Целоваться в машине уже стало нашей вечерней традицией и нежной тайной. Заглушив мотор, Максим выключил фары, и мы остались почти в полной темноте. Фонарь у меня над дверью зажигался автоматически, но сюда, за ворота, его свет почти не доставал.
В машине тихо играла какая-то иностранная музыка. Макс склонился ко мне и стал целовать, шумно дыша и настойчиво пытаясь поймать мои губы своими. Его поцелуи были сладкими и пахли клубникой. Мои, наверное, тоже. Лаская, пальцы Максима скользнули мне под волосы и легли на затылок, а ртом он касался моего лица, ямки под ухом, шеи. На мне было розовое атласное платье с запахом и широким поясом на талии, плотно облегающее грудь. Максим спустился к декольте и там задержался. Обнажить больше, чем уже было доступно взору, фасон платья не позволял. Если, конечно, не применять грубую силу. Поэтому Максу приходилось довольствоваться тем, что есть. Он целовал уверенно, сильно, по-мужски. Моё дыхание сбилось, веки сами собой смежились, а с губ невольно сорвался томный полувздох. Я будто начала куда-то проваливаться и терять ощущение реальности. Пока рука его не скользнула по моей ноге от колена вверх. Я успела поймать его пальцы как раз в тот момент, когда они настойчиво норовили попасть мне под бельё. Упёрлась ладонью ему в грудь. Моя решимость наконец отдаться ему, испарилась без следа.
— Постой, Максим. Ты слишком торопишь события, — я отвела его руку.
— Первое правило тайного места — никого не пускать в тайное место, да? — усмехнулся он.
Меня этот пошлый комментарий вовсе не насмешил, а скорее разозлил.
— Тебе не нравится в машине? Может, пригласишь к себе? Или давай ко мне, — он, похоже, всерьёз не понимал моей реакции.
А я с ужасом представила, что творится у меня дома. Лис наверняка опять нашкодил, что-нибудь погрыз. Вдобавок я только теперь вспомнила, что не убрала одежду после стирки и сушки, и она горой лежит у меня на кровати. А там одних моих трусов штук десять, и все вовсе не кружевные или атласные, а самые обычные, хлопковые, в цветочек или в сердечко. Вот это будет конфуз, если такой эстет, как Максим, увидит всю эту разноцветную кучу нижнего белья.
— Нет, Макс, не сейчас.
— Ты меня не хочешь? — уточнил он, посмотрев прямо мне в глаза.
— Хочу, но... Макс, дело не в этом... Пойми...
— Если переживаешь насчёт защиты, у меня резина с собой.
— Максим, просто давай в другой раз, пожалуйста.
— Не пойму, ты девственница, что ли? — вдруг насмешливо бросил он.
Я вспыхнула, но ничего не ответила и отвернулась к окну.
— Ладно, проехали. Может и к лучшему, — пробормотал он.
Мне тоже стало неприятно, поэтому я не собиралась ластиться к нему. Задела его мужское самолюбие? Но ведь у меня не было такого умысла. Я просто страшно комплексовала из-за своей фигуры, возраста и того, что он гораздо младше. Не хотела окунаться в интимные отношения так скоро. Мне не хватало с ним душевной близости. Я не привыкла, не доверилась. А он ждал от меня вовсе не интересных бесед и прогулок по ночному посёлку.
— Максим, всё хорошо? — уточнила я, глядя на то, как он отвернулся к рулю и как бугрятся желваки на его лице.
— Да, — глухо бросил и даже не поглядел на меня.
Ясно. Обиделся. Наверное, в его глазах это выглядело так, словно я его динамлю.
Сердце хаотично колошматило об рёбра. Никогда не могла понять, как кто-то умудряется вовремя найти правильные слова или спонтанно совершить красивый поступок. Я в самый ответственный момент обязательно теряюсь. Поэтому в школе старалась избегать выступлений на сцене, а во взрослой жизни терпеть не могу произносить тосты или публичные речи. Об отношениях и говорить не стоит. У других девушек будто в крови это знание, как правильно себя вести с мужчиной. Я же впадаю в ступор и становлюсь какой-то совершенно глупой. Боюсь опозориться и обязательно это делаю — то разолью что-нибудь, то уроню, то скажу невпопад.
Вопрос Макса про девственность, да ещё и заданный с откровенной насмешкой, меня задел. Нет, в физическом плане невинной я не была,
