Плохой парень - Юлианна Орлова

Шолохов меня, разумеется, тут же замечает и двигается в мою сторону не в самом радужном настроении.

Я же спокойно паркуюсь и сижу в закрытой машине, заглушив двигатель.

Еще одно столкновение с Юрой на пороге.

Дыхание опять срывается в пропасть, одновременно с тем, как я цепляюсь взглядом за наглую улыбку и темный взгляд, пробирающий до нутра. Он подходит к машине и терпеливо ждет, пока я выйду. Даже дергает дверь на себя, но она закрыта.

Я отворачиваюсь и смотрю ровно перед собой. Щеку жжет каленым железом от внимательного взгляда.

Господи, откуда ты взялся, Юра? Откуда?

Прикусив губу, опускаю голову и стараюсь изо всех сил выровнять дыхание. Шолохов стучит костяшками по стеклу, привлекая внимание. Он хочет, чтобы я посмотрела, а я только сильнее сжимаю руль до побелевших пальцев и спазмов в руках.

—Да ладно, выходи. Не изнасилую же я тебя?— произносит довольно громко и выдыхает на только-только очищенное зеркало, после чего рисует пистолет. Я поворачиваюсь и по исчезающему рисунку замечаю этот сюр, после чего Шолохов прикладывает пальцы к виску и имитирует выстрел, откидывая голову в сторону.

—Мозг в кашу, Валечка. В овсянку…—прикусывает губу и склоняет голову. Мне жарко в закрытой машине, а рука повисает над кнопкой блокировки центрального замка.

Сейчас выйду, и он позволит себе лишнего, а я скоро буду сознание терять от его наглости. И может не только? Нет. Черт, нет! Прекрати.

—Да выходи давай, еще сознание потеряешь от того, какой я жаркий тут стою, — улыбается и делает шаг от машины, рисуясь в реверансе. Опять читает мысли, и это логично и закономерно бросает меня в пот.

Нет, дура, тебя бросает пот, потому что ты сидишь в закрытой машине на жаре.

Щелкаю замок и, схватив сумочку, выхожу навстречу дьяволу. Легкий ветерок холодит кожу, несмотря на стоящую вокруг утомительную жару.

Юра совершает шаг ко мне, а я два в сторону, чувствуя волной напряжение.

—Как дела? — будничным тоном спрашивает, выравниваясь в шагах со мной. Смотрит в упор, голова повернута в мою сторону нон-стоп. Складывается ощущение, что ему вообще ничего не надо, только на меня и смотреть.

—Нормально, Юра. Все нормально у меня. Еще вопросы есть?— останавливаюсь резко и нервно спрашиваю, хотя понимаю, что тут тормозить последнее дело. Мне просто кислорода не хватает.

—А ну раз нормально…ты на тусу собираешься, да?— он нервно играет желваками и рассматривает меня с головы до ног, хмурясь при этом сильнее. И что не так, спрашивается?

Сердце грохочет громче, и я пытаюсь успокоиться. Успокойся же!

Приподняв бровь в немом вопросе, начинаю соображать, а скажи я ему, что нет, мол, не собираюсь, что вот он сделает? Уверена, что ничего из того, что мне бы понравилось.

Я еще очень стараюсь смотреть ровно в глаза, но эти глаза затапливают меня сильнее, чем я готова выносить.

—Да, я буду, Юра. А ты? Ждешь тут кого? — продолжаю идти в сторону подъезда, оставляя Шолохова за спиной. Мне в спину летит угрюмое:

—Да, жду, девушку.

—Ага. Значит, с девушкой будешь. Молодец, Юра, — ехидно цежу, замечая, что меня все же колет этот факт прямо в сердце острым пиком.

—Блять, Валя, не тупи, я с тобой поеду на этот вечер, вне зависимости от того, хочешь ты или нет. Потому что там дождь прошелся, и ты нихуя на своей навороченной полноприводной тачке не проедешь там в лучшем случае, а в худшем встанешь мертвым грузом, и вызволяй потом тебя. Или еще чего похуже. Короче. Я жду, собирайся, — рычит злобно, отходя к Тундре и оставляя меня обтекать от происхоядщего.

—Попробуй, блять, только не послушаться. Все нахер сказал.

Он все нахер сказал, а у меня внутренности опустились.

ГЛАВА 17

ВАЛЯ

Я несколько раз поглядываю в окно, просто чтобы удостовериться, что он уехал, но ничерта он не уехал, так и ждет, нетерпеливо расхаживая возле своего танка, на котором впору давить неугодных людишек в порыве острой ненависти.

И ровно в тот момент, как я чуть больше приоткрываю занавеску, он рывком поднимает голову и цепляет мое пристальное внимание. Черт.

Прятаться я не буду, и вместо этого, открываю окно и выкрикиваю самую глупую вещь в мире:

—Скоро спущусь, — она разлетается по двору, растягивая улыбку Юры от уха до уха. В ответ мне летит еще и нагло-раскрепощенный взгляд, сбивающий с ног как шар для боулинга.

Глупости такие ведь, да?

Отлетаю от окна как от проказы и иду искать самые закрытые вещи в своем гардеробе. Да в чем бы я ни была, все равно ведь как голая перед Шолоховым. Это не исправить никак.

В итоге выуживаю чуть ли не все имеющееся, с беспристрастным лицом рассматриваю и так же отрешенно откидываю в сторону, в кипу таких же неподходящих вещей.

И в какой-то совсем уже отчаянный момент я просто натягиваю безразмерную футболку и накидываю сверху джинсовку, а дальше шорты до колен, которые вообще совсем не женственные. Сразу не к месту вспоминаю слова Леона, что они мне вовсе не идут, и “лучше бы платье”.

Катись к черту!

Идеально, совсем непривлекательно, как подросток и так далее по списку, что мне в данном случае скорее подходит, чем нет.

К моменту, когда я выхожу на улицу, на лице Юры нет и намека на злость, он бы ждал, очевидно, и дольше без всякого упрека или даже намека на него. Тут же сожрав меня взглядом, он идет открывать пассажирскую дверь, на что, колебаясь, думаю идти назад, но тут сюрприз…

—Там продукты. И в багажнике тоже, если ты вдруг решишь ехать там, — вновь читает мои мысли Шолохов и галантно открывает мне дверь, после чего подмигивает, мол, давай, выхода все равно нет.

Охнув, не глядя больше на Шолохова, сажусь на пассажирское.

—Карина приедет с мужем, они со столицы едят. Так что у тебя выхода точно нет, кроме как со мной. Спасать некому, сечешь фишку? — довольно лыбится, уперевшись локтем в дверь. Я пристегиваюсь и устало выдыхаю, прикрыв глаза.

—Я поняла уже, да, садись и поехали, — коротко отвечаю, считывая бешеный стук сердца.

Пытаться доказать что-то Юре — это все равно, что головой о стенку биться.

—Вот и славно, так бы и сразу, а? — дверь закрывается тихо, несмотря на то, что машина все же танк. Отчетливо понимаю, что