Измена. (Не) чужой ребенок - Аня Вьёри
– Вот, смотри. Выходишь, мимо супермаркета, два квартала прямо, там на светофоре переходишь… – ее рука уверенно выводит четкий план улиц. – Ближайший тут, но вот здесь большой торговый центр. Там, может, выбор побольше, – отмечает она мне крестиком места на рисунке.
– Ага, – с готовностью киваю. – Спасибо.
– А вот тут, – она прочерчивает улицу дальше, – около автостанции, можно купить сим-карту без паспорта, – смотрит на меня очень недвусмысленно.
– А… – а мне и ответить нечего, краснею.
– А я всю жизнь следователем проработала, девочка, – протягивает мне листок старушка. – На таких машинах, как у тебя, матери-одиночки не ездят. И телефоны не теряют. А выбрасывают. Чтобы муж не отследил. Я Катьке еще выскажу за вранье, но ты сама что ж не подумала, что в машине-то, скорее всего, спутниковое противоугонное?
Ох… И правда, не подумала…
– Ой, не белей мне тут, еще в обморок грохнешься. Раз до сих пор муженек твой не объявился, значит, не очень ты ему и нужна, – поджимает губы женщина. – Но машину лучше смени. Продать без его согласия не получится, а вот доверенность выписать можно, – она смотрит на меня многозначительно. – Да и внимания к себе меньше привлекать будешь.
– Спасибо, – откашливаюсь я. – Я постараюсь.
– Ага… Ну иди.
– Спасибо! Может, – я как-то растерялась, – купить чего-то нужно.
– Порошка стирального купи там в супермаркете! Большой пакет. Ты ж все равно с коляской пойдешь!
– Да, хорошо, – с готовностью киваю и спешу смыться из-под очень проницательного взгляда бывшего следователя.
А у самой из головы не идут ее слова: “Раз до сих пор не появился…” Одеваю Саньку в плотный комбинезончик. Не очень-то мы ему и нужны.
П
11.03
Глава 20
Егор
– Согласно последним выкладкам по бирже… – что-то докладывает мой финансист, но я никак не могу включиться в это чертово совещание.
Присутствует мой отец, и он очень обеспокоенно поглядывает на меня.
Формально он все еще глава совета директоров. Хотя по факту уже давно не вникает в дела компании.
– Таким образом, если брать во внимание котировки…
– Спасибо, достаточно! – встаю я. – Пожалуйста, подготовьте краткое саммари и разошлите на почту всем участникам.
Вся команда управленцев смотрит на меня ошарашенно, но я понимаю, что так лучше. На слух все равно ничего на запоминаю, бумажку хоть можно перечитать…
– Егор, что происходит? – отец догоняет меня почти у дверей моего кабинета.
– Ирина Николаевна, подайте кофе, пожалуйста, – киваю я своей наконец-то нормальной ассистентке и приглашаю отца в кабинет.
– Ничего не происходит, пап, – скидываю пиджак, открываю ноут. – Я не могу сконцентрироваться на его докладе. С бумагой мне будет легче работать.
– Егор, – отец хмурится еще сильнее, – личные проблемы не должны мешать работе…
Я замираю.
Личные проблемы.
Значит, то, что от меня ушла жена, всего лишь проблема. Которая не должна мешать работе.
– Пап, – дергаю подбородком, – не стоит это обсуждать.
А сам чувствую, что закипаю.
– Нет, Егор, стоит! – рявкает отец. – Мы тебе позволили этот мезальянс, потому что считали, что эта девочка будет молиться на тебя и ценить свое положение. В конце концов, наше дело было достаточно стабильным, чтобы позволить себе не договорной брак, но что делает твоя супруга? Сначала она не может родить, а потом подхватывает наследника, на котором завязано завещание, и скрывается в неизвестном направлении.
– Отец, остановись… – я стискиваю зубы, опускаю подбородок.
– Нет, не остановлюсь! Мне, между прочим, уже звонили адвокаты! Что себе позволяет эта дрянь? – восклицает отец и тут же отлетает к стенке. – Что?!! Егор?! Ты с ума сошел?!!
Он держится за челюсть, в которую я ему двинул, и смотрит на меня испуганно.
– Не смей оскорблять мою жену, – цежу сквозь зубы.
– Да как ты… – отец вскакивает. – Да я тебя! Да ты мне по гроб жизни обязан!
– За что? За то, что родился раньше Федьки? За то, что стал рабом этой корпорации? Да пошел ты! – ору я. – Пошли вы все! И все эти деньги! – сметаю со стола бумаги.
В этот момент открывается дверь, на пороге появляется ассистентка с кофе.
Ее глаза раскрываются неимоверно широко, но опытная женщина всего лишь медленно разворачивается, пытаясь незаметно уйти.
– Ирина Николаевна, – задерживаю ее я, – подготовьте приказ, – думаю секунду. – О передаче полномочий и назначении генеральным директором Полянского Григория Викторовича! Прямо сейчас!
– Что?
– Что слышал, папа. Все, хватит с меня дедовых миллионов! Наелся! Делай с ними что хочешь! Хочешь – сам управляй, хочешь – Федьку назначай! Мне плевать!
– Да у тебя своего ничего нет! Даже квартира твоя записана на корпорацию…
Да… На корпорацию, чей оборот я удвоил за шесть лет. Но моего тут, конечно же, ничего нет…
– Пап, – улыбаюсь, – а мне и не надо…
Выхожу из кабинета, размашисто подписываю у секретаря только что распечатанный приказ и спускаюсь вниз.
Черт!
Свобода!!!
Маша
– По этому адресу не звони – плохой район, – Елена Васильевна скрупулезно просматривает объявления о сдаче квартиры, которые мне показались интересным. – Вот это что-то подозрительно дешево. Обманут! Как пить дать обманут! Дома-то там новые. Там в полтора раза дороже сдают и без мебели, – я послушно вычеркиваю еще один адрес. – Вот это может быть, – старушка с сомнением кривится, но этот адрес я оставляю. – А вот этот мне прям нравится! – тычет пальцем она в то объявление, которое я собиралась смотреть в последнюю очередь – первый этаж, крохотная однушка. – Там рядом парк с прудиком! Хорошо с малышом гулять будет. А наискосок через дворы быстро добежишь до электрички. И я, если что, к тебе смогу пешком прийти, – она поднимает на меня довольный взгляд. – Ну, там коляску покатать, пока ты работаешь или в магазин побежала…
– Ой, Елен Васильна, – я, кажется, краснею, – вы мне и так очень помогли.
– Полно тебе, милочка, – старомодно отвечает мне моя покровительница. – Мне все равно скучно. У меня уже даже внуки взрослые. Приезжают ко мне раз в неделю по графику. Хорошо, что их четверо, – хмыкает она. – Получается каждому по одному дежурству в месяц!
Я смущенно опускаю глаза. Да, этой умной и проницательной женщине, ограниченной старостью, явно не хватает общения.
По старой профессиональной привычке она каждое утро занимает место у окна. Это ее наблюдательный пункт. На подоконнике лежит толстая тетрадь, в которую Елена Васильевна записывает, кто вышел, кто вошел, во сколько, как он выглядел…
Записи эти она никому не показывала и с соседками не сплетничала, но, когда однажды в их доме
