Без обмана 9 - Seva Soth
— Мя! Мя! Ня! — мяукнули где-то внизу. Огава-кун опустил глаза — кот. Толстый рыже-белый котик с забавными короткими лапками. Как корги, только кот. — Мяу! Ня! — как умильно он мяукает, как будто разговаривает!
Синдзи был немедленно брошен девушкой в пользу кота. И Тика тоже гладила приятно мурлыкающего пушистика. И даже Минами-сан! Чиби-кун, вроде бы так называла своего питомца Тайга, забрал абсолютно всё внимание. Да что скрывать, парню тоже хотелось почесать дружелюбного зверька за ушком. Права Ринне-тян — кошки классные. Но он будет умнее и пообщается с котом позже, когда общее внимание спадет.
Отвлекли его от созерцания прекрасного услышанные чуть в стороне слова:
— Тайга-тян, что ты опять творишь⁉ Снова светлые волосы! Как долго ты будешь нас позорить⁈ Немедленно, еще до ужина, убери этот ужас со своей головы. Мы так надеялись, что школа со строгими порядками выбьет из тебя накопившуюся дурость! — после довольно вежливого приветствия со всеми набросилась на дочь старшая Камицуки.
— Но мам, мы же договаривались! Я хорошо учусь, а вы не придираетесь к моей внешности! — захлопала глазами блондинка. Для такой умной девушки она очень наивная. Могла бы уже сообразить к своим шестнадцати, что взрослые постоянно врут. Не все взрослые. Есть Ниида-сан, например.
— Мы рассчитывали, что ты остепенишься. Но, видимо, тебе нужно в этом помочь.
Терпеть это было невозможно.
— Камицуки-сан, простите что вмешиваюсь не в своё дело! — выпалил Синдзи, решительно шагнув к распекающей дочь властной женщине и поклонился. Быть вежливым в непонятной ситуации — так бы поступил Ниида-сан, лучший пример для подражания из имеющихся. — Я понимаю, что вы хотите для Тайги лучшего. Но ваша дочь умная и красивая девушка, и неправильно говорить, что она вас позорит. Так вы обесцениваете ее усилия и лишаете мотивации дальше работать в школе. Если критики не избежать, то зачем вообще стараться? Простите еще раз, что вмешался! — своим родителям он эти слова так и не смог сказать, а вот чужим оказалось проще.
На несколько секунд установилось тягостное молчание. Замолчали даже Тика и Ринне. Суровая женщина смотрела прямо на него.
— Ты прав, Огава-кун. Мне не стоило быть такой резкой, — сказала Камицуки Сакура. — Прости, что погорячилась, Тайга-тян, ты можешь оставить светлые волосы до сентября.
И чего это все так притихли? Почему смотрят на него как на героя? Почему так приятно поймать восхищенный взгляд Ринне-тян? И Тики тоже… и Тайги…
Глава 7
— Макото, я почти всю ночь не спала, — сказала утром в машине Мияби. За Ёрико мы заехать пока что не успели, даже не тронулись с места.
Возможно, стоило бы извиниться, но совсем не того она хотела, не признания моей вины и даже не сочувствия. Я, впрочем, спал не то чтобы сильно больше. Строил коварные планы «мирового господства», только в масштабах одной лишь страны Ямато и без господства. Мне даже небольшим отделом руководить нравится лишь потому, что Ануша — моя добрая подруга, а Юаса — безобидная наивная душа.
— Надо помочь этим девушкам! — решительно высказалась моя супруга, — ты можешь сказать, что это глупо и наивно, но… у меня сердце разрывается, когда вот так представляю их в руках нацистов. Надо найти эти статуи и привезти в Японию. Амацу-саму ты ведь смог уговорить стать человеком. Может быть, и их тоже сможешь? А если нет, то хотя бы будут находиться на родине. Я совсем странные вещи предлагаю, да? Хочу посоветоваться по этому поводу с боссом, но она наверняка только посмеется.
— Ты не глупая, не странная и даже не совсем наивная. Я постараюсь заняться ими. Через Фроста, фонд Акияма, частного детектива. Если понадобится — лично, но, скорее всего, обойдемся без этого.
— Макото, спасибо, — девушка шмыгнула носом, — не могу сформулировать, почему именно, но это важно для меня.
— Разберемся с этим вместе, — сказал я, умолчав, что три несчастные треххвостые лисицы — существенная часть моего не-плана не-завоевания не-мирового не-господства, придуманного этой ночью. Отыскать их самих не так и важно, хотя хотелось бы. Намного значительней результаты исследований.
Журнал датирован ноябрем сорок четвертого года. Сколько у Аненербе оставалось времени на эксперименты до окончания войны? Около полугода, но по факту, скорее всего, меньше. Когда вокруг боевые действия и рвутся сняряды, серьезной научной работой не займешься. Однако какие-то успехи у нацистов могли быть. Что, если те создали какую-нибудь «вакцину» против петрификации, превращающую статуи обратно в озорных девушек? Даже ради призрачного шанса стоит заняться вопросом. Главное — сделать это так, чтобы не возникло угроз для моей тихой повседневной жизни. И я не зря ломал голову. Придумал, как поступить.
— Что-то вы какие-то грустные. Поссорились, что ли? — спросила Ёрико, подсев к нам в машину.
— Нет, мне просто жалко кицунэ, которых мучали нацисты… — простодушно поделилась Мияби.
К тому моменту, как мы доехали до работы, в салоне машины была одна грустная девушка и еще одна заплаканная.
— Уроды! Чем мы им не угодили? — шмыгала носом рыжая. У нее даже тушь опять потекла. Я для себя решил, что информация переходит в разряд частично конфиденциальной. Не то, чтобы она имела статус секретной, но доводить до слез Анушу или, допустим, матушку мне не хочется.
А потому в нашем кабинете я был подчеркнуто бодр и весел, без любого намёка на не самую веселую ночь. Хотя Анушалакшми, вероятно, узнает о треххвостых бедняжках от подруг и станет на одну расстроенную девушку больше.
— Представляете, вчера вечером Сандо пообщался с моими родителями и они были с ним очень милы. Это после того, как я поделилась с ними результатами исследований Такахаси, — с широкой улыбкой рассказывала индианка, — и со мной по-другому говорить начали. Прощения не попросили, скорее в духе «и почему ты сразу нам
