Кот по имени Семён Семёнович Горбунков - Ольга Станиславовна Назарова
— Нет, я могу, конечно, наплевать на них всех и опять поискать новую работу, только вот начальство-то везде ведёт себя подобным образом — в своих собственных интересах, — раздумывала Марина, вспоминая о своей знакомой, которая меняла работу за работой, как только разочаровывалась в очередном коллективе или его руководителях.
Все попытки Марины объяснить тот факт, что мы живём не в Царстве Божьем, а на земле, и высокие идеалы тут не приживаются в принципе, и раз так — надо искать просто наиболее приемлемый для себя вариант, а не срываться каждый раз, когда кто-то или что-то не соответствует твоим ожиданиям, тонули в уверенности знакомой, что где-то там за горизонтом есть она — та самая работа мечты…
— Ну, раз меня тут всё, кроме этой командировки устраивает, надо её быстренько провести, решить вопрос и не психовать! — здраво решила Марина. — Тем более, что вопрос-то интереееесный, практически как в сказке…
Она припомнила, как её вызвали пред светлые очи Миронова Петра Ивановича — того самого владельца корпорации, и как после его рассказа, у Марины в голове возникли чёткие ассоциации о происходящем, причём, почему-то в стихотворно — сказочной форме:
— За горами, за лесами, за широкими морями, не на небе —
На земле. Жил бизнесмен в одном селе. У директора три сына:
Старший умный был детина,
Средний сын и так, и сяк, Младший вовсе был дурак.
Братья бизнесом владели, что ни делали — горели.
Колосилась не пшеница, а убыток с небылицей.
Как возьмутся за работу, хоть ты плачь — беда чего-то…
Если что-то и выходит, конкурент как лошадь ходит,
Словно конь копытом бьёт, всех клиентов уведёт…
Даже если бизнес в рост, ненадолго тот прирост.
Инвестиции посеют, чуть взойдут — то ветер веет,
То дождями их зальёт, то снегами занесёт.
Каждый злится на другого, мол, от братьев вред идёт.
Марина сумела сдержать улыбку, не желая прослыть легкомысленной особой перед грозными очами всея владельца Петра Ивановича Миронова.
— Знал бы он, что мне тут на ум пришло, — подумалось ей. — Ну, а что? Что делать, если ситуация как раз такая.
Она внимательно слушала своё новое «самое-самое» руководство, которое морщась и хмурясь, как от сильной головной боли, рассказывало о сынках ненаглядных.
— Марина, разумеется, это строго конфиденциальная информация… Итак, у меня трое детей, сыновья. Все взрослые, дееспособные, и абсолютно ни к чему непригодные! Это уже не первый и не второй, и даже не третий раз, когда они полностью облажались! Чем только не занимались… — крупный мужчина в безукоризненно сидящем на нём тёмно-сером костюме, раздражённо содрал с себя галстук и кинул его на стол. — Я слово «стартап» слышать уже не могу — тошнит!
Хантеров, присутствующий при разговоре, успешно делал вид, что его тут нет, мастерски сливаясь с мебелью, и размышлял, что даже эта возможность выговориться была для его шефа благом — редко кому можно доверять, а Марина была как раз из этой категории людей — и это даже не он шефа в этом убедил — тот сам сделал такой вывод, прочтя доклады о беседах с самыми разными людьми, имевшими дело с их новой сотрудницей.
— Короче, имеются три оболтуса, которые способны завалить даже пирамиду Хеопса, просто обойдя её вокруг. Я в них вбухал немереные средства, и предупредил, что эта попытка будет последней — не могут работать руководителями, будут подчинёнными, причём, не в моей корпорации! Но… но все трое говорят, что они-то работают успешно, а вот кто-то из братьев им палки в колёса суёт. Причём, это утверждают все трое.
— А они могут быть в курсе деталей бизнеса друг друга? — уточнила Марина.
— Они в курсе всех подробностей, — с досадой ответил Петр Иванович Миронов. — Я сам ввёл это правило — раз в квартал они приезжают на доклад со всеми цифрами и показателями своего бизнеса.
Миронов хмуро воззрился на новую супераудиторшу, которую Хантеров, как исполнительный пёс, приволок к нему на работу, расхваливая эту самую Марину с необычным для него жаром.
Миронов было заподозрил какую-то личную заинтересованность, но понаблюдав за этими двумя со стороны — на видеосъёмке, которая велась в кабинетах, а теперь и лично оценив их взаимоотношения, признал, что нет, его подозрения не оправдались. Хантеров так доволен от того, что заполучил редкий и ценный экземпляр — это как раз в его духе, и девица того стоит. Услыхать такие подробности о жизни семьи Мироновых… да за это куча его сотрудников согласились бы премии лишиться, горя глазами и подпрыгивая от воодушевления, а эта абсолютно невозмутима.
— Покерфейс — наше всё! Терпи Марина, терпи. Охохо-нюшки, Петр Иванович, кто ж так делает, а? Три соперничающих брата, похоже, что без особой привязанности друг к другу… и вы их вынуждаете вываливать друг перед другом все их секреты, — размышляла Марина.
— Умна… ни звуком, ни движением не выдала, что об этом думает. Приняла к сведению и ждёт полезные для работы детали, — оценил Миронов. — Ну, что ж… Хантеров не промахнулся. Ладно, посмотрим, может, из этой затеи толк и будет.
Он ещё немного понаблюдал за аудиторшей, не отводя взгляд — знал, что его трудно выдержать, люди начинают ёжится, стараться что-то сказать, отвлечь внимание начальства на какой-то другой предмет.
— Ты ж смотри, вообще бесстрастна! Отобрать её у Хантерова, что ли? Сделать личным помощником… А, ладно, не буду, Кирилла Харитоновича обижать не следует.
— Да, идея была не самой удачной, но поначалу была оправдана, стимулируя их на работу — они у меня приличные лентяи, — признал, наконец-то Миронов. — Зато теперь служба Кирилла Харитоновича проанализировала показатели всех троих моих сыновей и обнаружилось, что после их квартальных отчётов, действительно, происходит некий негатив — сливаются ключевые клиенты, что-то происходит в самих организациях, правда, во всех трёх… Всё это очень вписывается в версию о стороннем вмешательстве в фирмах двух сыновей и игре третьего, — Миронов уставился в окно таким мрачным взглядом, что Марина ожидала, что сейчас подоконник зарябит и пойдёт волнами от смущения… — Мне нужно понять, кто из троих это делает! И узнаете это вы! Все трое работают в Питере — я в этот раз специально отправил
